– Подобное времяпрепровождение нельзя назвать сном, –вздохнул Кеша. – Вкололи какую-то дрянь, и всю ночь я пролежал обездвиженный…Во, гляди!

И он задрал рубашку. От шеи до пояса по спине расползсяневероятный разноцветный синяк – от сине-бордового до темно-розового оттенка.Тут и там виднелись порезы. А справа на ребрах явный ожог.

– Сейчас же идем к врачу! – завопили мы с Зайкой.

– Зачем? – перепугался сын. – Хочешь, бегом по лестнице навторой этаж поднимусь?

– Где он? – раздался вопль из холла, и в столовую влетелаОксана.

– Да тут я, – вздохнул Кешка, – тут! Ну все, конец пришел!Хирург явился! Сейчас влепит укол от столбняка, укол от бешенства…

– И десять в язык, чтобы заткнулся, – ответила Ксюша,ощупывая наше сокровище. – Удивительный случай! Похоже, только гематомы имелкие порезы, а ожог откуда?

Кешка отмахнулся.

– Как ты узнала? – спросила я.

Оксана села на диван и закурила. Сегодня никто даже непоморщился при виде дыма.

– У меня больной один лежит ненормальный. Записывает ночнойвыпуск «Дорожного патруля» и смотрит утром. Я как раз с обходом явилась, а тамна экране Кешкин «Мерседес». Кинулась к телефону, никто трубку не берет, ну ипоехала…

– То-то ты в таком странном виде, – пробормотала Зайка,оглядывая Ксюшину одежду – голубую пижаму с застежкой на спине.

– Ага, – пояснила Оксана, – мне уже собрались Ковалева кстолу подавать, только какая операция, когда руки трясутся. Чтоб ты провалился!Рассказывай, что произошло.

– И до мельчайших подробностей, – произнес мужской голос. Мыобернулись. Александр Михайлович стоял на пороге.

– О боже! – простонал Кешка. – Не стая воронов слеталась! Яжив-здоров, только слегка помят, ну, чего так суетиться?

– Абсолютно нечего, – согласился полковник, – нами движетестественное человеческое любопытство.

Все сели вокруг стола и уставились на Аркашку. Если сын чегои не переносит, так это рассказывать о своих неприятностях при большомскоплении любопытных. Но сегодня ему просто некуда было деваться. И, глубоковздохнув, жертва принялась описывать событие.

Он ехал после встречи с клиентом по Рублевке. Место, гдешоссе выходит на Кольцевую дорогу, узкое, к тому же там находится пост ГАИ сосветофором. Час пик еще не начался, машин оказалось не так много. Собственноговоря, на красный свет остановился только один Аркадий. Справа было пусто,сзади и спереди тоже. Сын совершенно не ожидал никаких неприятностей, аспокойно слушал музыку, поджидая зеленый сигнал. Тут раздался страшный удар.Кеша ничего не понял. Машину поволокло куда-то вбок, последовал еще удар, потомеще…

Земля и небо поменялись местами, посыпались стекла. Спаслипарня сразу надувшиеся подушки. Они выскочили одновременно изо всех возможныхмест. Водитель оказался спасительно зажат ими. Единственную неприятностьдоставили осколки, засыпавшие сына мелким дождем. Каждый раз, когда он пыталсяшевелиться, мелкое крошево царапало тело. На улице декабрь, но в «Мерседесе»работала печка, и Аркаша сидел в одном костюме. К тому же от сильнейшего ударавыпала из гнезда зажигалка и обожгла бок. Но все могло закончиться намногохуже…

– О чем ты думал, когда переворачивался? – поинтересоваласьлюбопытная Маня.

Аркашка глянул на сестру и ухмыльнулся.

– Все произошло мгновенно, в голове пусто, даже руки с руляснял, так растерялся. Вот когда «мерс» на крышу встал и я вопли снаружиуслышал, то обозлился. Ну, твою мать, влип! Теперь на встречу с другим клиентомопоздаю!

– Между прочим, твоя мать – это я, – возмутился во мнепреподаватель.

– В рубашке родился, – вздохнула Ксюша, – так просто небывает!

– Главное, видел я этот мусоровоз! – воскликнул Кешка. – Онза мной ехал. Вывернул откуда-то с боковой дорожки и замаячил сзади. Очень мнеэто не понравилось.

– Почему? – спросил Александр Михайлович.

– Не знаю, – пожал плечами сын, – тихий внутренний голосшепнул: пропусти эту консервную банку вперед. Ну я и припарковался, подождалминут пять, потом поехал. Еще удивлялся, куда он подевался. Шоссе-то прямое,далеко видно. Ну, думаю, и скорость у помойщика… И потом странно, подобныемашины ведь по утрам ездят… Как он снова сзади оказался, ума не приложу…

– Выясним, – пообещал полковник.

– А что водитель говорит? – поинтересовалась Оксана. – Пьяннебось…

Приятель вздохнул.

– Шофера не нашли.

– Как? – хором изумились все.

– В первую минуту патрульные бросились к «Мерседесу», оченьуж страшно он выглядел, – пояснил Александр Михайлович. – На Рублевке вчера какна грех дежурили только три сотрудника. Двое из них первый день вышли наработу. Третий, опытный офицер их, так сказать, опекал. Вот молодые ирастерялись слегка. Только-только учиться закончили, первый раз вживую авариюувидели. Гаишники тоже люди, к крови и страданиям еще нужно адаптироваться.Короче, виновник столкновения воспользовался суматохой и удрал. Там лесок вдвух шагах…

– Между прочим, – влезла я в разговор, – найти его ничего нестоит. Каждый мусоровоз закреплен за конкретной конторой, шоферы работают пографику…

– Давно хотел оформить тебя в свою команду, – ухмыльнулсяполковник, – останавливает только маленькая зарплата. Небось не захочешь закопейки работать, потребуешь, как Ниро Вульф, тысячные гонорары… Нашли иконтору, и водителя, только он ни при чем.

– Да ну?

– Со слезами на глазах божится, что мусорник угнали. Шофернарушил должностную инструкцию – зарулил домой позавтракать. А когда спустилсяво двор, колымаги своей не обнаружил. Он решил подождать и не сообщатьначальству. Подумал, что кто-то из соседей схохмил. У них там через одногоидиоты…

– Врет, – отрезала Маня.

– Похоже, что нет, – откликнулся приятель, – милиция нашлаего дома в ванне…

– Подумаешь, – не успокаивалась девочка, – на такси домчалсяи придумал на ходу сказку.