– Шофер – мужчина пятидесяти лет, недавно женился натридцатилетней даме, – пояснил полковник, – стесняется седины, хочет казатьсямоложе и тайком от супруги красит волосы. Его застали, когда он уже вытиралкаштановую шевелюру, рядом валялась упаковка из-под дешевой болгарской краски.Держать такую на голове следует почти два часа. Так что, похоже, мусорщикговорит правду.

– Хватит, – резко сказал Аркадий, – надоело! «Мерседес»восстановлению не подлежит, а я жив и здоров. Куплю новую машину.

Все принялись пить остывший кофе. В некоторой растерянностия пережевывала отвратительно сладкий кусок хлеба. Итак, что я сегодня делаю?Наверное, поеду к Свете Малаховой и попробую все-таки узнать, чем занимаютсямилые дамы из лаборатории.

Материальное состояние Малаховой, очевидно, оставляло желатьлучшего, так как проживала женщина в дешевом панельном доме. Правда, не наокраине, а недалеко от Птичьего рынка. Есть в столице такие местечки – вроде быи близко от центра, а настоящие трущобы. Время приближалось к обеду, но надворе стояла непроглядная темень. Кое-кто из водителей включил фары. Прохожиесерыми тенями бежали через дорогу. Вдобавок с неба сыпался мелкий противныйснег, тут же таявший на асфальте. Из-под колес «Вольво» вырывались фонтаныгрязи. В такую погоду даже немытый подъезд с экономичными лампочками в двадцатьпять ватт показался уютным. По крайней мере тут было сухо. Я сняла куртку иэнергично встряхнула ее. Всего несколько секунд бежала от машины до двери, апромокла почти насквозь. Что за напасть! И еще одна закономерность – если вздании нет лифта, нужное мне помещение всегда оказывается на последнем этаже.

Похоже, что Малахова совершенно не боялась грабителей. Вовсяком случае, дверь после звонка распахнулась сразу, без ненужных вопросов.Довольно молодая рыжеволосая женщина слегка встревоженно спросила:

– Вы ко мне?

Я посмотрела на ее безвольное лицо с мягкими чертами ипрозрачно-зелеными глазами. Точь-в-точь такой взгляд у нашей йоркширскойтерьерицы Жюли, милой, воспитанной, очаровательной, но восхитительно глупой итрусоватой собачки.

– Света Малахова?

Хозяйка кивнула.

– Меня прислала Анжелика, жена Юрия Петровича Золотарева,директора магазина «Мир техники».

– Не знаю такого, – побелевшими губами пробормотала Света,быстро отступая в глубь квартиры, – первый раз слышу…

Но посеревшее лицо и бегающие глаза без словсвидетельствовали: врет.

– Ну-ну, не надо волноваться, – успокаивающе прочирикала я,пытаясь вернуть даме спокойствие, – дело для вас привычное, просто я подумала:работаете втроем, зачем мне переплачивать? Услуга стоит пять тысяч, вам небосьдолларов пятьсот достается? Так вот, дам две штуки, и вы сами все сделаете.Компаньонам не рассказывайте, все быстренько обстряпаем. Вам навар – мнеэкономия. Только одно условие!

– Какое? – пролепетала Света, входя задом в маленькуюкомнатушку, обставленную разнокалиберной мебелью.

Да, скорее всего ей и трехсот баксов не дают. Только за что?Чем занимаются удалые девицы? Вон как Светочку перекосило…

– Расскажите по порядку, как будете действовать. Во всехподробностях…

Света кивнула.

– Хорошо, только сначала в туалет схожу, подождитесекундочку.

Понятно, от страха медвежья болезнь приключилась. Я села впродавленное кресло и принялась оглядываться. Комната как комната, без особыхизысков. Отечественный диван-раскладушка, журнальный столик, полированнаястенка и пятирожковая люстрочка. Выбивался из ряда недорогих вещей толькобольшой импортный телевизор. Он смотрелся на маленькой тумбочке, как «МиссЕвропа» среди колхозниц.

Из коридора между тем не доносилось ни звука. Здорово Малаховуприхватило, ну да ничего, сейчас все узнаю. Будильник мерно отстукивал минуты.Через полчаса я заволновалась. Конечно, понос – дело неприятное, не сразу отунитаза оторвешься, но вдруг ей стало плохо с сердцем?

Я вышла в коридор и сказала:

– Светлана, вам помочь?

В ответ тишина. Из-под двери ванной не пробивается полоскасвета. Я толкнула легко поддавшуюся дверь – пусто! На вешалке висит только моякуртка! Ай да йоркширская терьерица, ну и глупенькая собачка! Обвела вокругпальца. Изобразила полный испуг, усыпила бдительность и удрала. Причем непросто так, а заперев меня снаружи на замок. Простая отечественная продукция,но изнутри без ключа не открыть. Впрочем, у меня есть отмычки, но они лежатдома в спальне, в тайнике. Что же делать? Я кинулась к телефону. Дома никто неснимал трубку. Кешкин мобильный погиб в «Мерседесе», Зайка сидит в библиотекеи, естественно, отключила звонок, противный голос мерно повторяет: «Абонентнаходится вне зоны приема или временно недоступен». Значит, на помощь никто непридет и нужно выбираться самой. Но как?

Пнув для порядка пару раз плотно запертую дверь, я огляделакомнату. Естественно, есть окно, но пятый этаж и никаких деревьев рядом.Связать простыни и спуститься? Такое удается только в кино. И потом я не Тарзан,руки слабые, тяжелее чашки с чаем давно ничего не поднимаю… Либо узлыразвяжутся, либо лапки разожмутся…

Маленькая пятиметровая кухня выглядела крайне убого, затотам был крохотный, похожий на скворечник балкончик. Рядом – о радость – балконсоседней квартиры.

– Эй! – проорала я. – Эй, люди!

Ни звука – скорее всего соседи на работе. Ладно, перелезучерез перильца и погляжу. В крайнем случае разобью стекло и оставлю на столесто долларов на ремонт.

Сказано – сделано. Сначала я перебросила куртку, потом сталаосторожненько перебираться через пропасть. Главное – не смотреть вниз.Скользкие перильца слегка дрожали, впрочем, может, это просто тряслось моетело. Наконец ноги ступили на бетонный пол, и я увидела через стекло балконнойдвери другую кухню.

За столом сидела огромная бабища и надувалась чаем.Изобразив самую любезнейшую улыбку, я постучала в стекло. Тетка глянула всторону балкона мутноватым взглядом и открыла рот. Впрочем, ее можно понять. Некаждый день к вам приходят гости через балконную дверь на пятом этаже…

– Откройте, пожалуйста, очень холодно.

Баба как сомнамбула подошла и распахнула «ворота».

– Большое спасибо, – проникновенно произнесла я. – Можно наулицу выйти?

– Ты кто такая? – обмерла хозяйка.

– Долго рассказывать, да, вы боюсь, и не поверите, –щебетала я, протискиваясь в коридор.