Я оставила их блаженствовать и пошла к себе. Позавчера наобед нам поджарили котлеты, на ужин биточки, вчера подали макароны по-флотски,сегодня, кажется, опять нечто из фарша… Да, похоже, пока Жора не покинет нас,семья обречена есть только провернутое мясо…

Я зажгла настольную лампу и стала внимательным образомизучать ежедневник убитого Игоря Маркова. С первых страниц поняла, что в немскрыт кладезь информации, только мне никогда не понять, о чем идет речь! Всезашифровано. Вместо имен и фамилий стоят инициалы: «9 января. 13.00 О. ждет уОгурца», «12 марта. 18.00 П. встретить на Мигалке». И так везде. Только потому, что в январе он виделся без конца с О., в марте с П., а в июне с К., японяла, что это были клиенты.

Работал Марков как вол. Целыми днями носился по городу –строчки ежедневника были густо исписаны ручкой с черной пастой. Пролиставтщательно книжечку, я обратила внимание на то, что примерно три-четыре раза внеделю он ездил к… поросенку. Так и стояло: «Ночевал у поросенка», «Ужинал упоросенка», «Весь день сидел у поросенка». Может, кодовое название любовницы?Примерно раз в три месяца стояло: «Сменил К.» и далее шел адрес, тожезакодированный. Последний выглядел так – улица Разрушителей. Но я-то знала, чтона самом деле данная магистраль носила название – улица Строителей, самаприходила туда в тот роковой день! Загадка-то оказалась не так уж и сложна.

Я разложила на полу гигантскую карту и принялась ползать поней и вокруг нее на коленях. В январе он жил на проспекте Землепроходцев – этоскорее всего улица Космонавтов. В конце апреля перебрался в проезд Каменногодомика. Ясно как божий день: это место именуется – Соломенная Сторожка. А эточто? Тюремная улица! Может, имеется в виду Матросская Тишина илиНовослободская, где расположены столичные тюрьмы? Именно на этой улице инаходился таинственный поросенок. Но где бы это ни было, в сентябре Марковвновь переехал на Разрушителей. Интересно, от кого он бегал? Или несчастнаяЛеночка права и Игорь просто получал колоссальное удовольствие от игры в пинкертона?И к какой же из квартир подходит найденный в люстре ключик? Неразрешимаязадача! Даже установив улицу, я все равно не узнаю номер дома – в ежедневникеномера не значатся.

Открыв окно, я закурила. Ледяной декабрьский ветер влетел вкомнату, стало холодно. Из темного тихого сада не доносилось ни звука –казалось, живу совсем одна на заброшенной планете.

– Мама! – вскрикнула у меня за спиной Маша.

Я вздрогнула и, быстренько выбросив окурок, захлопнула раму.

– Куришь! – неодобрительно отметила дочь. – Скажи спасибо,что Кеша не видит…

Это точно. На примере Аркадия можно защитить диссертацию«Влияние телепередач на ум ребенка». Кажется, ему было лет семь, когда, заболевкорью, мальчик от скуки глядел по телевизору все передачи. Я не противилась. Всоветские времена ничего аморального или криминального по телику не показывали.Представляю, что случилось бы с тогдашним председателем Комитета по телевидениюи радиовещанию Лапиным, если бы он узрел мультик про Бивиса и Бат-Хеда…

Так вот, Аркашка случайно наткнулся на передачу «Здоровье».Ведущая Юлия Белянчикова, дама с пристальным взглядом и проникающим в самуюдушу голосом, повествовала о раке легких… Когда я вернулась домой, весь запасдрагоценных сигарет «БТ», изрубленный ножом в мелкую крошку, валялся на кухне.Заплаканный сын, истребляя последнюю пачку, поставил жестокое условие: или матьбросает курить, или он не знает, что сделает…

– Не хочу твоей медленной и мучительной смерти от рака, –рыдал октябренок.

– Успокойся, – принялась я утешать ребенка, – у меня никогдане будет ни рака, ни краба, ни лангуста.

– А она… – всхлипывал Аркашка, указывая пальцем в экран, –она сказала, что все, кто курит, – погибают!

Пришлось, дабы успокоить жертву средств массовой информации,дать торжественное обещание никогда не приближаться к сигаретам ближе чем наполметра. Начались годы гонений. Я лишилась таких милых радостей, как перваясигаретка с кофе и последняя перед телевизором. Теперь приходилось спешнодымить на автобусной остановке и прятать «бычок» в кулаке, стоя на балконе…Квартиру объявили «бездымной зоной», и гостям предлагалось выходить покурить налестничную клетку. Думаю, Юлия Белянчикова была бы довольна – всего лишь однапередача, а какой эффект! Естественно, что сам сын никогда не курил… Зайка тожепитает здоровое отвращение к табаку, а Маруська каждый раз демонстративночихает и кашляет, застав мать за запрещенной забавой, но не выдает, толькоосуждает!

– Иди ужинать, – позвала Маня и скрылась в коридоре.

На столе стояла миска с тефтелями. Надо проверить вкулинарной книге, много ли блюд можно приготовить из фарша? Думается,перепробуем все! Но дети довольно быстро расхватали еду.

Ольга первой управилась с ужином и сообщила:

– Очень голова болит, пойду лягу!

– Бедненькая, – пожалел жену Кеша и, обняв Зайку за плечи,сказал: – Раз у нас мигрень, то всем спокойной ночи.

Они вышли вместе из комнаты. Ну и глупость же мне пришла вголову, конечно, у них все в порядке. Просто сын – вежливый, хорошо воспитанныйчеловек, вот и сводил провинциалку в музей, а потом в «Макдоналдс». Ну неморить же человека голодом!

Нюся как ни в чем не бывало пила крепкий чай. ВернулсяКешка.

– Уложил малыша в кровать и дал аспирин.

– Как Третьяковка? – спросила я.

– Восхитительно! – оживилась Нюся. – Кеша такой умный,столько интересного про художников рассказал!

Маруся замерла с открытым ртом. Я сама чуть не застыла стакой же гримасой. Аркадий – знаток живописи? Да он всегда считал Левитанадиктором на радио, а Сурикова упорно именовал Суржиковым.

– Долго там проходили?

– До вечера, – тут же отозвалась Нюся.

– Обедали?

– Не захотели отвлекаться, – лицемерно сообщила нахалка.