Клейтону ее улыбка показалась слишком искусственной, но еговнимание было отвлечено суматохой, поднявшейся в конюшне. Послышалось громкоеругательство, потом вопль боли, и Опасный Перекресток вырвался из конюшни,швырнув одного грума об забор и разъяренно лягнув другого.

— Ну, разве он не великолепен? — восхитилась Уитни, искосапоглядывая на будущую жертву.

В этот момент конь изменил направление и ринулся к томуместу, где они стояли, но тут же круто повернул. Уитни отпрянула как раз тогда,когда он, выбросив задние ноги, с силой ударил ими о забор. Раздался страшныйтреск, похожий на взрыв пушечного ядра.

— Он… очень своенравный, — дрожащим голосом поясниладевушка.

— Вижу, — согласился Клейтон, переводя бесстрастный взглядсо вспотевшего, нервно переминавшегося жеребца на Уитни.

— Если боитесь, так прямо и скажите, — великодушнопредложила Уитни. — Уверена, что мы сможем найти вам более подходящую лошадь…такую, как Леденец.

Поджав губы, чтобы не расхохотаться, она кивнула на старуюплеменную кобылу, спокойно щипавшую траву. Брюхо ее провисало почти до земли, ахребет выдавался острыми углами. Клейтон проследил, куда указывала Уитни, илицо его исказилось гримасой холодного отвращения. Уитни вдруг подумала, чтобудет куда забавнее, если Клейтон поплетется к месту пикника на древней кобыле.

— Томас! — позвала она. — Мистер Уэстленд решил ехать наЛеденце, так что…

— Обойдусь жеребцом! — рявкнул Клейтон и пригвоздил Уитни кместу ледяным взглядом.

Та, пытаясь защититься, передернула плечиком:

— Почему бы вам просто не объяснить мне, где будет пикник, ия спокойно доеду одна!

— Не имею ни малейшего намерения сделать это, как, впрочем,не собираюсь удовлетворить и ваше желание видеть меня лежащим на земле подкопытами этого чудовища. Садитесь в седло и держите своего коня ближе к забору,— резко распорядился он, кивнув на Хана. — У меня достаточно забот и без того,чтобы еще и за вас переживать!

Эта высокомерная уверенность в том, что он сможет справитьсяс жеребцом, несколько смягчила ее угрызения совести. Она вскочила на Хана иповела его к дальнему концу загона, а потом, зажав поводья зубами, перевязалашарфом волосы.

Грумы, конюхи и три садовника поспешили к загонуполюбоваться невиданным зрелищем. Томас и два грума удерживали скакуна, покаКлейтон гладил грациозную шею, что-то тихо говоря. Вспомнив, как эта же самаярука ласкала ее грудь, Уитни вспыхнула.

Клейтон поставил ногу в стремя, приподнялся и медленноопустился в седло, стараясь не делать лишних движений, чтобы не встревожитьжеребца еще больше. Но, несмотря на все предосторожности, Опасный Перекрестокфыркнул и резко взбрыкнул. Тот, кто сидел в седле до Клейтона, был явно нижеростом, и на какое-то мгновение Уитни показалось, что Перекресток собираетсяизбавиться от нежелательного бремени, пока конюхи удлиняли ремни стремян.

Резвый скакун ни минуты не мог стоять спокойно и перебиралногами, готовясь выкинуть новый трюк. Уитни, злорадно радуясь, каждую минутуожидала, что Клейтон откажется от своей затеи. Но вместо этого он взял в рукиповодья, и грумы поспешно отскочили в сторону.

Все внимание Клейтона было сосредоточено в этот момент наноровистом жеребце..

— Легче, легче, — успокаивал он, слегка ослабив поводья.

Опасный Перекресток гневно прядал головой, пытаясь закуситьудила и стараясь боком подобраться к ограде, то и дело вскидывая задом.

— Легче, легче…

Клейтон словно гипнотизировал жеребца, а поводья не давалитому выйти из повиновения.

Уитни, широко раскрыв от изумления глаза, наблюдала, какОпасный Перекресток, еще немного побунтовав, смирился и даже проскакал рысьювдоль изгороди… Уши скакуна торчали вперед, и сам он выглядел так, словно наслаждалсяпроисходящим и был крайне горд нести на себе такого превосходного наездника.Клейтон дотронулся до боков коня хлыстом, давая знать, что пора перейти налегкий галоп, и Перекресток мгновенно вскинул голову и ударил задом.

— Это хлыст, сэр, — весело крикнул Томас. — Бросьте его, иконь успокоится!

В эту минуту Уитни простила Клейтона и постаралась забытьобо всех обидах. Она была слишком хорошей наездницей, чтобы притвориться, будтоне поражена увиденным, и потому, не скрывая восхищения, наблюдала, как властноуправляется Клейтон с жеребцом. Он направился к ней, и Уитни, заулыбавшись, ужехотела было воздать должное его искусству, но так и осталась с раскрытым ртом.Клейтон, швырнув хлыст в ее протянутую руку, пренебрежительно бросил:

— Жаль, что разочаровал вас! В следующий раз поищитекого-нибудь другого для своих детских игр!

— Вы настоящее чудовище, — прошипела Уитни, резкоразмахнувшись.

Хлыст со свистом прорезал воздух и, вместо того чтобыопуститься на плечо Клейтона, врезался в лошадиный бок. Разъяренный жеребецвзвился в воздух и помчался к изгороди, словно намереваясь проломить тонкиепланки, однако в последний момент передумал, одним прыжком взял препятствие ипонесся неведомо куда.

— О Боже! — прошептала Уитни, глядя вслед лошади и всаднику,несущимся по пологим холмам, и, охваченная стыдом, поспешно отвернулась.

Однако чувство вины за собственную ребяческую попыткуотомстить еще более усилилось при виде Томаса, подбежавшего к ней с багровым отярости лицом.

— Так вот, чему вы выучились во Франции! Калечить безвинныхживотных! — проревел он. — Да этот конь сроду больше никого не подпустит,дурочка вы этакая!

Повернувшись, он побежал в конюшню, спеша скорее оседлатьлошадь и отправиться на поиски жеребца.

Уитни едва удержалась, чтобы не последовать за Томасом,объяснить, что она намеревалась ударить не коня, а всадника. Жеребец был ужедалеко и быстро превращался в едва различимое пятнышко на горизонте, так что непредставлялось никакой возможности разглядеть, держится ли еще в седле Клейтон.Лихорадочно оглядываясь, Уитни видела вокруг лишь одни неодобрительные лица.Слуги и конюхи поспешно отводили глаза.

Больше она не могла оставаться здесь и терпеть их молчаливоеосуждение. Уитни повернула Хана и поехала вдоль ограды загона, но, добравшисьпочти до конца, внезапно поняла, что не имеет ни малейшего представления, кудаехать, и поэтому нерешительно натянула поводья. Справедливости ради ей следуетостаться здесь и покорно принять все последствия своего безобразного поведения.Что, если Клейтона принесут на носилках? В этом случае просто необходимо нетрогаться с места, чтобы быть наготове и помочь, чем можно.