Подбежавший грум взял у нее поводья и помог спешиться. Уитнирасправила юбки и, делая вид, что не замечает Клейтона, попыталась пройти мимо.Но он нагнулся с седла и фамильярно пощекотал ее под подбородком:

— Я выиграл.

Грум, наклонившийся, чтобы проверить правую переднюю ногуХана, поднял глаза и вежливо пояснил:

— Лошади леди попал камешек в подкову, сэр. Уитни уже хотелапод этим предлогом оспорить победу Клейтона, но появление Пола заставило еезабыть обо всем.

— Где, черт возьми, вы до сих пор прохлаждались?

— Мой конь понес, спокойно пояснил Клейтон, спешиваясь.

Пол перевел скептический взгляд с покорно стоявшего вороногожеребца на раскрасневшееся, гневное лицо Уитни.

— Я уже начал беспокоиться, — сказал он ей.

— Правда? Не было никакой нужды волноваться, — пробормоталаУитни, уверенная, что выглядит такой же виноватой, как чувствует себя.

Пол повел девушку к светло-голубому одеялу, разостланному натраве, усадил рядом с Эмили и ее мужем и сам сел подле нее так, что напротивоказались Элизабет и Питер.

Клейтон взял предложенный слугой бокал вина, направился кодеялу, разостланному в двух шагах от компании Уитни, и устроился рядом сМаргарет Мерритон и еще одной парой. Уитни успела увидеть счастливую улыбкуМаргарет и подумала, что, если бы не постоянно злобный прищур, Маргарет моглабы считаться очень хорошенькой. Однако сейчас ее зеленовато-карие глазазасверкали ненавистью при виде Уитни.

— Если вы устроили скачки, значит, ты проиграла, Уитни? —прошипела она.

— Так оно и было, — немедленно подтвердил Клейтон, смеющимсявзглядом призывая Уитни попробовать опровергнуть его.

— Вы забыли упомянуть, что моему коню попал камешек вподкову, — отпарировала Уитни. — И, кроме того, скачи я на вашем жеребце,наверняка обогнала бы вас не на четверть корпуса, а куда больше!

— Но в этом случае, молодая леди, боюсь, пришлось бы зватьродных к вашему смертному одру, — возразил он, ухмыляясь.

— Мистер Уэстленд, поверьте, я могу справиться С этимжеребцом и получить куда лучшие результаты, чем вы, — холодно бросила Уитни.

— Если вы так считаете, что ж, я возьму одного из своихконей, а вы — этого вороного в любое время, как только захотите взять реванш.

Доведенная до предела издевательскими репликами, Уитнинемедленно подняла брошенную перчатку.

— Обыкновенный скаковой круг, — предложила она. — И никакихпрепятствий. Этот конь еще не обучен прыжкам.

— Но сегодня он превосходно взял несколько оград, насколькоя припоминаю, — сухо заметил Клейтон. — Однако все будет, как: вы хотите. Самивыберете маршрут.

— Не слишком ли это рискованно? — встревоженно осведомилсяПол.

Уитни метнула на Клейтона мстительный взгляд и сказала скуда большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле:

— Конечно, нет! Я легко выиграю.

— Собираешься снова надеть мужские брюки и сесть на коняверхом? Или снимешь башмаки и попытаешься встать ему на спину в полный рост? —злобно процедила Маргарет.

Остальные, словно по взаимному согласию, начали говорить очем-то, заглушая голос Маргарет, но до Уитни доносились обрывки фраз:

— Опозорила отца… скандал на весь город… Слуги началиразносить корзинки с холодными цыплятами, сыром, ветчиной и грушами. Уитни,решительно приказав себе не обращать внимания на выходки Маргарет, анаслаждаться близостью Пола и этим теплым днем, стала рассеянно прислушиватьсяк шутливой перепалке между Эмили и ее мужем Майклом.

— Уитни и я заключили пари, когда были очень молоды, —объясняла та. — Кто из нас первой выйдет замуж, тот платит штраф пять фунтов.

— Чистая правда, — улыбнулась Уитни. — Я и забыла.

— Поскольку именно я повлиял на ее решение выйти замуж, —улыбнулся Майкл Арчибалд, — будет справедливо, если штраф заплачу я.

— Вы правы, — согласилась Уитни. — И я надеюсь, Эмили не впоследний раз позволит вам повлиять на ее решения, милорд.

— Я тоже, — объявил лорд Арчибалд с таким преувеличеннымотчаянием, что Уитни разразилась смехом.

Пол наклонился ближе, и Уитни подняла на него смеющиесяглаза.

— Надеюсь, ты позволишь мне повлиять на твое решение? —осведомился он шепотом.

Это было так похоже на признание в любви, что Уитни с трудомверила ушам.

— Кто знает… — также тихо ответила она, не в силах оторватьвзгляда от неотразимых голубых глаз.

Резкий порыв ветра ударил в лицо, разметал волосы по груди иплечам. Уитни машинально схватилась за голову в поисках шарфа в желто-белыйгорошек, стягивающего непокорные пряди, но он исчез. — Вы не это ищете? —лениво поинтересовался Клейтон, вытаскивая из кармана шарф и протягивая ей.

Губы Пола рассерженно сжались, а Уитни выхватила у Клейтонашарф. Она понимала, что он намеренно заставил всех гадать, не только какимобразом шарф оказался в его кармане, но и почему они оба приехали так поздно. Ксвоему ужасу, она почувствовала, что снова виновато краснеет, и сама идея отом, чтобы собственными руками расправиться с Клейтоном, наполнила ее мрачнымвосторгом. Она с огромной радостью проткнула бы негодяя шпагой, или разнеслаголову выстрелом из пистолета, или даже увидела его свисающим с дерева вверевочной петле.

Позже, когда последние участники пикника разъехались, Полвелел груму ехать на Хане, а сам усадил Уитни в сверкающую лаком коляску.Лошади помчались по сухой пыльной дороге, а Пол правил в сосредоточенноммолчании.

— Пол, вы сердитесь на меня? — наконец осмелилась осторожноспросить Уитни.

— Да, и вы знаете почему.

Уитни действительно знала и разрывалась между тревогой иослепительной радостью. Значит, все-таки существует, хотя и весьма отдаленная,возможность, что Клейтон Уэстленд станет именно тем стимулом, который такнеобходим Полу, чтобы объявить о своих чувствах, и немедленно! Весь этот деньПол явно сгорал от ревности, знакомой лишь влюбленным.

Свернув на подъездную аллею. Пол натянул поводья и обернулсяк Уитни, положив руку на спинку ее сиденья.

— Не помню, говорил ли я сегодня, что вы прекрасны, —выдохнул он.

— Спасибо! — ответила Уитни с радостным изумлением.

Пол неожиданно улыбнулся: