Девушка вскинула на него напряжённый недоверчивый взгляд и замерла, не дыша.

– Повторюсь, возможно, ничего не получится, но было бы глупо упускать такой шанс. Согласна?

Лиса кивнула, взяла листы и грифель, принесенные дворецким, и написала: «Что нужно делать?».

– Мне нужно было поговорить с герцогом о твоём текущем состоянии, но он, видимо, очень занят. И обсудить возможность проведения ритуала. Для него все готово. Однако без четкого понимания возможных негативных последствий на твой организм, я не буду его проводить. Придётся все отложить до следующего новолуния, – немного печально закончил Ристарх, посмотрев на дочь, которая быстро писала на листке.

Лис торопился в Ардию, чтобы успеть к новолунию этого месяца, но главный дознаватель столицы слишком занятой человек, чтобы вот так на ходу решать важные вопросы или откладывать свои дела. Ристарху хотелось дать дочери шанс стать человеком, но придется подождать: рисковать здоровьем своего щетка он никогда не станет.

«Ниом – целитель Бастиана, он все обо мне знает и может помочь», – передала она первый лист Лиерху, а второй – дворецкому: «Дедушка Нэд, пригласи, пожалуйста, господина Ниома. Это очень важно», – прочитал служащий.

Он стоял возле дивана, на котором расположилась лисичка, и слышал весь разговор, поэтому ему не нужно было объяснять, что целителя необходимо вызвать срочно. Отправляя вестник, Нэд подумал, что ему нравится, как его называет Лиса. И сама девушка ему очень нравится. Несмотря на собственный внешний изъян, она была добра со всеми слугами, а уж как любила бабушку Симу, которая откармливала «бедное дидятко» самым вкусным, что было на кухне, подкладывая лучшие кусочки не хозяину, а «леди Лисичке».

Вот и сейчас, пока гость пил взвар со смородиной, запивая им творожные кексы, Лисе принесли большую кружку брусничного травяного настоя – её любимого и большой кусок шоколадного торта с огромными пиками взбитых сливок. За две недели, что она жила у дознавателя, Сима успела вызнать, что и как любит юная гостья.

Лиерс посмеялся над размером десерта дочери, понимая, откуда у неё за такой короткий срок появились щечки и исчезли впалые глаза.

Ему самому не терпелось провести ритуал, чтобы, наконец, обнять дочь, которая не замечала, как часто морщилась от боли, стоило ей шевелиться, но это видели остальные.

Благо, целитель не заставил себя долго ждать и явился сразу, как прочитал послание Нэда: дворецкий умел заинтриговать – не зря работал на главного дознавателя столько лет. И сейчас обещание получить возможность излечить Лису переправило Ниома самым быстрым способом из возможных – порталом, к ним он относился очень и очень скептически и использовал в самых редких случаях.

– Неужели это правда? – суетливо передвигая ногами, вбежал он в гостиную и забросал присутствующих вопросами. – Лису можно исцелить? А ипостаси обе сохранятся? А магические каналы восстановятся? Где вы нашли этот способ? Он проверенный?

– Добрый день. Целитель Ниом, верно? – первым поздоровался отец девушки, которая просто кивнула другу дознавателя. – Меня зовут Ристарх Лиерс. И я отец…

– О! ни слова больше! Я вижу фамильное сходство! Вы – отец Лисы! Глаза, золотистая кожа, даже некоторые не осознанные жесты одинаковые. Надо же! Когда вы приехали? Что вы придумали? Это ведь вы нашли решение проблемы, над которой я бьюсь не первый день!

Лиса фыркнула, а Ристарху пришлось рассказывать все с самого начала о том, как он вообще узнал о дочери.

– Твоя мать – Лиасса – энтузиастка и авантюристка, каких ещё поискать. Будучи беременной уехала с экспедицией на поиски и разработки балатана на северо-западное предгорье Ардарии, – сжимая кулаки и раздувая ноздри, заканчивал рассказ Лиерс. – Она не знала, что беременным от оборотня, да вообще любой беременной женщине нельзя посещать магические аномалии.

– Но любой уважающий себя целитель или худо-бедно травница в деревне, повитуха, в конце концов, знает эту старую и прописную истину! – воскликнул в ужасе Ниом.

– Знают, но Лиасса не ходила ни к какому целителю, ни к травнице, ни к повитухе. Она вела свой обычный образ жизни до тех пор, пока живот не стал мешать, – оборотень сцепил челюсть. – Харамбова14 дрянь! Шлялась по мужикам, как кошка во время течки! Ничего удивительного, что сразу после тайных родов в своём поместье она выбросила ненужного ребёнка, как щенка на улицу! Шишрасова15 тварь! Придушил бы голыми руками!

Ристарх толкнул столик от себя подальше и подошёл к окну, тяжело дыша. Звякнула посуда: Лиса поправила перевернутые чашки, сдвинутые тарелки и миски. На Лиерса было трудно смотреть: почему-то за него стало очень обидно.

«Успокоиться. Мне нужно успокоиться», – проговаривал про себя лис, уговаривая и себя, и зверя внутри: тот готов был разорвать глупую самку, посмевшую бросить их щенка и сделать больным.

– Рано тебе об этом ещё знать, Лиса, – отозвался целитель, прочитав на листке просьбу девушки, рассказать подробнее о беременности и родах. – Ну, хорошо, – протянул Ниом, когда она вновь положила перед ним записку и нахмурилась. – Процесс зачатия я тебе описывать не буду, даже не проси. А во время беременности женщине нужно вести спокойный образ жизни, питаться правильно и полноценно, исключить из рациона алкогольные напитки. Аномалии же разрушают магические каналы высших разумных созданий, даже взрослых особей при долгом пребывании в них. Формирующийся в чреве женщины любого вида ребёнок обречён на смерть, развиваясь в таких условиях. То, что ты жива, просто чудо.

Лисица невидяще уставилась в стену, оглушенная полученной информацией. Неужели мать пыталась избавиться от нее таким образом?

– Так что там с ритуалом? – прервал гнетущую тишину Ниом.

– В клане есть древний обряд принятия в род невесты. Опустив некоторые моменты, можно провести принятие в род и связывание наших магических источников. Лиса получит возможность стать человеком. Зверя.ю к моему великому сожалению, я в ней не чувствую. Скорее всего, он либо мёртв после стольких лет заточения в теле, либо серьезно болен. Я, конечно, могу ошибаться, но мой лис так и не получил отклик от второй ипостаси Лисы.

– Ты ощущаешь свою ипостась? – спросил любопытный целитель собеседницу, которая еще не пришла в себя после оглушительной вести: она должна была умереть. Девушка прислушалась к себе: за столько лет она ничего особенного не чувствовала и сейчас помотала головой.

– Значит, сможешь быть нормальным человеком, – грустно улыбнулся Ристарх, когда его лис рычал внутри, требуя убить больного щенка: «Больной щенок – слабое потомство – уязвимая стая», – такими были его мысли, выраженные многовековыми традициями избавления от уродливых детенышей и последышей.

– Что нужно делать? – спросил Ниом, читая тот же вопрос в глазах лисицы.