базы. Хороняка, зевая, потягивался. Марго продолжала всех игнорировать.

— Ваша база? — повернувшись к Хороняке, спросил Билл.

Марго он начисто игнорировал, как и она его, но если Марго делала это, так как ей попросту не нравилось поведение шерифа, то Билл не сказал ни слова самой девушке, так как являлся самым настоящим женоненавистником, о чем украдкой Хороняка и сообщил Марго.

Хороняка поднялся со своего места, схватился за спинку водительского сидения и наклонился к экрану локатора.

— Да…наша.

— Наконец-то! — проворчал Билл. — Еще дальше забиться не могли? Чего в такой глуши засели?

— В следующий раз буровые прямо у тебя в офисе поставим! — пообещал Хороняка.

— Поумничай мне тут еще…

«Проходец» медленно подкатил к жилому модулю, замер прямо напротив входа.

Первым из салона выбрался сам шериф. Он огляделся по сторонам, пошел к дверям. Остальные посеменили следом.

Едва только пройдя шлюз, шериф снял шлем.

— Кэнси! Шляпу!

Помощник тут же протянул шерифу его «сомбреро», как мысленно начала именовать головной убор Марго.

Нацепив шляпу на голову, шериф упер руки в бока, а взгляд направил на двоих мужчин, сидевших на диване.

— НУ?

— Что «ну»? — отозвался один из них.

— Пленник где?

— В Караганде! Ты еще кто такой?

— Я — шериф Кадии! — выпятив грудь (хотя, скорее уж, выпятив свое необъятное пузо), ответил Билл. — Ну? Чего сидим? Где подозреваемый? Метнулись и привели!

— Слышь, Чероки, ты таблеток для смелости, что ли, обожрался? Или просто охренел уже вкрай?

— Слышь, ты…а если я…а…Четвертак?

— Он самый, — кивнул мужчина, — так чего буровозишь?

— Вы задержали подозреваемого. Я прибыл, чтобы его забрать. Где он?

— В надежном месте.

— Привели сюда! Быстро! — рявкнул шериф.

— Да ты вообще, что ли, страх потерял? — возмутился второй мужчина, поднявшийся со своего места и как бы невзначай положивший руку на рукоятку пистолета, висящего на бедре.

— Так, слышь! Руку от пушки убрал! — рявкнул Билл, хотя было видно, что он сдрейфил, так как вместо грозного рыка дал петуха.

— Или что? — угрожающе спросил мужик.

— Кэнси! Наручники!

— Эй, Билл! Ну, ты палку то не перегибай! — предупредил шерифа Четвертак. — Мы же и обидеться можем.

— С обиженными знаешь, что делают? — усмехнулся шериф.

— Ну, урод… — прошипел второй старатель.

— Чего сказал? — вскинулся Билл.

— Ничего! — вмешался Четвертак. — Все, спокойно! Надо подозреваемый? Сейчас будет. Все! Угомонитесь!

Второй старатель вроде немного успокоился, убрав руку от оружия, но все еще сверлил злым взглядом шерифа.

Ну а тот чувствовал себя крайне неуютно. Несмотря на показную браваду, попытки показать себя крутым, на деле шериф очень сильно нервничал и боялся того, что старатели могут начать перестрелку. Все же, как бы ни кичился своим положением Чероки Билл, однако понимал, что здесь и сейчас выйти победителем, в случае если начнется перестрелка, он не может.

Но и изменить свое поведение, к которому привыкло большинство старателей, да и его собственные подчиненные, он не мог. Терять авторитет было нельзя…

Хвала небесам, Четвертак вернулся быстро, и не сам.

Он вел рядом с собой человека, чьи руки были скованны за спиной, на голове человека было нечто вроде мешка.

— Это что такое?

— Пленный. Ну…подозреваемый твой.

Билл тут же сдернул с головы пленника мешок.

Тот склонил голову, пряча глаза от яркого света, бившего от ламп под потолком.

Шериф несколько секунд просто его разглядывал.

Обычный парнишка, лет двадцати с небольшим, он был ни разу не похож на мародера. Скорее уж, наоборот — его бы можно было назвать старателем. Вон, костюм на нем вполне себе пристойный, боты недешевые…

— Эй, пацан! Тебя били? Угрожали?

— Э, шериф! — прошипел приятель Четвертака. — Этот урод со своими дружками на базу Клиффа напал, семейство Сью пришил. Обоих. И Мэри, и Марти. А затем и нас пытался завалить. Ты ему еще конфету предложи!

— Обязательно! — хмыкнул шериф. — Здесь вы — никто, понял! Узнаю, что вы тут самосуд пытались устроить — сгною!

— Забирай этого ублюдка, и пошел отсюда! — рявкнул разозленный старатель.

— Да я тебя…

Взгляд шерифа уткнулся в дуло пистолета, нацеленного ему прямо в лицо.

— Пошел отсюда, быдло быдлорогое! — приказал старатель.

Вся спесь мигом слетела с шерифа. Одно дело — дерзить, когда тебе ничего не угрожает, и совсем другое — продолжать буровозить, когда тебе прямо в лоб целятся из пистолета.

— Я это запомню, — промямлил шериф и, повернувшись к помощнику, рявкнул: — Забирай подозреваемого!

Уже возле двери он повернулся, обвел взглядом присутствующих и заявил:

— Вы все подозреваемые! Покидать планету запрещено! Ваши корабли будут арестованы до особых распоряжений! По требованию незамедлительно явиться в участок. Все ясно?

* * *

Когда «Проходец» с мигалками на крыше развернулся и попер прочь от базы старателей, Четвертак, наблюдавший за происходящим, оторвался от экрана и повернулся к Юджину.

— Ну? И чего ты завелся?

— Да чего он бычится? — буркнул Юджин.

— А то ты Чероки не знаешь!

— Знаю как раз! Чмошник редкостный! В жизни не думал, что он тут шериф. Какой кретин только додумался его…

— Вот это самое интересное, — заявил Четвертак.

— И чего тут интересного?

— Да он на Кадии объявился всего-то месяцев восемь назад. Сразу подвязался к тогда еще шерифу Барнсу. Славный был мужик, хоть и в возрасте, но спокойный, рассудительный и…

— И чего?

— Проницательный, что ли…не знаю, как назвать. Короче, долго к нему Чероки просился, а Барнс отнекивался. Но когда пропал один из помощников, таки пришлось брать Чероки — других кандидатур не было, а работать ведь кому-то надо…

— Пропал помощник? Интересно…

— Нам всем было интересно, — кивнул Четвертак, — но ни хрена так и не узнали. Был человек, и пропал. Так и не нашли ни следов, ни тела.

— Охренеть! — крякнул Хороняка. — Вообще в жизни бы не подумал, что такой тип, как Чероки Билл, вдруг решит стать легавым…

— Знаешь его? — оживился Четвертак.

— Еще как! Хитрый, мутный, скользкий тип. Никогда с ним дел иметь не буду! Один раз из-за него чуть не подох. Этот идиот в меня пальнул! В жизни бы не подумал, что он…а, кстати, как он шерифом стал?

— Это еще более интересно, — заметил Четвертак. — Барнс отправился на патрулирование и…

— Что, тоже пропал?

— Нет, его нашли. Его «Проходец» застрял в паре сотен километров от города. Глюканул энергоконтролер, и Барнс просто-напросто замерз.

— Ничего себе, — удивилась Марго, — как такое вообще возможно?

— Вот так, — вздохнул Четвертак. — Как результат — шерифом стал Чероки. Набрал целый штат лизоблюдов, которые чихнуть боятся без его разрешения… Хотя есть там и нормальные парни, но они тоже против Билла не пойдут. Сидят себе тихо, и все. А этот урод чудит, как может — прикрывает контрабанду, дилеров «Пыли» крышует…

— Отличный шериф, и конкурсы интересные, — хмыкнул Юджин. — Короче, понял, о чем я говорил?

— Ну да, похоже, ты прав, — кивнул Четвертак.

— Это вы о чем? — заинтересовался Хороняка.

— По пути расскажу, — ответил Юджин. — Все, двигаемся следом за…шерифом!

Последнее словно он произнес с таким ядовитым презрением, словно это было обидное оскорбление.

* * *

Билл постоянно ерзал на своем сидении, будто у него шило в пятую точку попало и постоянно мешало. То он включал камеру наблюдения, проверяя, как себя ведет пленник в специальном отсеке для заключенных, то начинал клацать локатор, меняя масштаб, то ли пытаясь понять, как далеко они уехали, то ли вычислить, как долго им еще предстоит добираться до города, то ли, как считал сам Кэнси, боясь преследования.

Однако никакого преследования не было.

Проерзав еще с полчаса, Билл вдруг повернулся к Кэнси и заявил:

— Тормози!

— Что? — не понял тот.

— Тормози, говорю!

Кэнси, привыкший к внезапным и неадекватным вспышкам гнева начальника, предпочел остановить «Проходец» без лишних вопросов.

— Идем, проверим заключенного! — приказал Билл.

— Да вон он сидит, никуда не собирается, — буркнул Кэнси, кивнув на экран, где как раз и был виден спокойно сидящий на лавке пленник.

— Идем, я сказал! — рыкнул Билл.

Кэнси украдкой вздохнул, но спорить с шерифом не стал. Черт! Еще пару месяцев надо продержаться, а затем он выскажет все этому самодуру! Еще и по роже вмажет! Трусливый, тупой индюк! Как же он достал!

Но пока надо молчать, надо держаться. Ну же, Кэнси, парень, всего два месяца, и ты свалишь с этой дыры. Ты будешь