Мужчины не стали друзьями, но не соперничали, наоборот сотрудничали. Только старались сокращать лишнее общение, разговаривали коротко и по делу. Потому удивляла их столько долгая отлучка.

— Обсуждали дальнейшие планы, — тусклого света магического огня не хватало, чтобы оценить выражение его лица, но ладонь мужчины сильнее стиснула мою. — И нам надо серьёзно поговорить. Но сначала твои воспоминания.

— Может, лучше поговорим, если это важно?

— Лиа, в чём дело? Ты постоянно отказываешься, отвлекаешься меня. А Реннеси близко, — он остановил меня, приблизил огонёк, чтобы заглянуть в мои глаза.

— Мне страшно, — на выдохе призналась я.

— Раньше ты не боялась, — нахмурился он.

— Конечно боялась, просто желание узнать правду было сильнее. Но… финал истории близко. Мама… она бы меня не бросила. И если она не помогла, значит… — я не договорила, горло сдавило спазмом.

Раньше не позволяла себе думать о причинах, что не позволили матери за меня заступиться. Но глупо бежать от того, что уже случилось.

— Понимаю, поверь, — Кассиан мягко растёр мои плечи. — Но от правды не уйти. Ты теперь сама не позволяешь блокам уйти. А это необходимо. Тебе известно что-то важное, из-за чего твой отчим решился на такой опасный шаг.

— Запереть наследницу рода Тосни с душевным недугом. Я явно сильно ему мешала, — кисло улыбнулась.

— Идём, Лиа. Это необходимо, — он указал на поваленное дерево.

Кивнув, я лучше укуталась в плащ и присела. Кассиан опустился на подгнивший ствол возле меня. Он нежно взял мою ладонь в свою, поцеловал костяшки пальцев.

— Ты справишься, Лиандра.

— Спасибо, — сглотнув вставший поперёк горла ком, я потянулась к его шее.

И как только его ладонь коснулась моего знака, меня утянуло в гнетущую безысходность нового воспоминания.

— Маму только похоронили, а вы… — скривилась я, рассматривая отчима.

Он сидел в гостиной покоев матери. Взъерошенный, в расстёгнутой испачканной рубашке и босой. Пиджак и нашейный платок валялись у его ног. На столе перед ним стояла полупустая бутылка с янтарной жидкостью.

— Я скорблю, — рассмеялся он, широко взмахнув рукой, отчего напиток выплеснулся из кубка, который он сжимал в ладони.

Я отступила, но туфли всё равно облило алкоголем.

— Так не скорбят. Вас могут увидеть, вы порочите память о ней…

— Порочу? — скривил он тонкие губы. — Твоя мать понесла от неизвестно кого. Но порочу я? Нет, я не скорблю, я праздную. Эта шлюха сдохла!

— Не смейте! — отрезала я, сжав ладони в кулаки. — Никто не виноват, что вы были не в состоянии дать роду ещё одного…

Он резко подскочил на ноги, приблизился так стремительно, что я не успела отреагировать. Щека вспыхнула болью. Я рухнула на пол, громко хватая ртом воздух от неожиданности.

— А ты рада позлорадствовать? Ты ведь такая же… Тосни, — ядовито прорычал он. — Может и Никлас не мой?

— Не ваш, — на этот раз передо мной засиял зеленоватый щит, не давая отчиму приблизиться. — Он лекарь. И принадлежит роду Тосни. Таковы условия брачных клятв.

Поднявшись на ноги, я выпрямилась, подавив желание коснуться горящей щеки.

— Траур продлится месяц. После вам стоит покинуть родовое имение. Никлас и Мария остаются, само собой.

— Теперь можно от меня избавиться, да, наследница? — расхохотался он зло. — Не выйдет, — произнёс мрачно.

Внутренне я задрожала от повисшей в воздухе угрозы.

— Мама ведь вас любила, — я покачала головой. — Поэтому я молчала. А надо было рассказать, какой вы. Покиньте покои, Сайлус. Они принадлежат матери. В этом доме нет ничего вашего.

— Ты не заберёшь у меня сына, Тосни, — глухо заявил он, нетвёрдой походкой двинувшись в сторону выхода.

А стоило ему покинуть комнату, как в неё влетела тётя, родная сестра матери. Но к сожалению, она была лишена родовой магии. Род Тосни слабел из поколения в поколение. И впервые за несколько столетий в нём появилось сразу три сильных лекаря.

— Лиандра, ты в порядке? — она осторожно подошла ко мне.

Меня же трясло, от злости, от разъедающей душу боли и от страха за наше будущее.

— Собирайте детей, тётя. Вы уезжаете немедленно…

— Но траур…

— Нет, я открою тайный ход из имения. Вы уедете. Боюсь, Никлас и Мария в опасности.

— А ты, моя девочка? — она мягко приобняла меня за плечи.

— Я останусь. Это мой долг.

Воспоминание начало рассеиваться, но только, чтобы бросить меня в новое. Более страшное.

— Как жаль, что лекари плохи в самоисцелении, — вцепившись в волосы, отчим ударил меня затылком о каменную стену.

И сразу отпустил, позволяя мне рухнуть на пол. Следом его нога налетела на живот. Громко вздохнув, я закашлялась, ощущая на языке привкус крови.

— Ты всё расскажешь, тварь!

— Не надейся, — прохрипела я.

— Где мой сын?!

Я сжалась, ожидая нового удара, и воспоминание рассеялось. Ладони Кассиана легли на плечи. Вскрикнув, я отпрянула, но он не позволил, прижал к своей груди. Провёл ладонью по моим волосам, уговаривая успокоиться.

— Брат… Сестра… Я их спрятала… Поэтому… — дрожа в его объятиях заговорила я. — И мама…

Из глаз полились слёзы. Я вся сжалась от боли потери и ужаса воспоминаний.

— Я с тобой, Лиа, тихо, — Кассиан перетянул меня на свои колени, начал укачивать, словно маленькую девочку.

А я плакала, просто ревела не в состоянии справиться с эмоциями.

— Всё будет хорошо, — он гладил мои волосы, касался губами лба, стирал слезы.

И те постепенно высыхали. Правда открылась, я знала, что она будет страшна, но не смогла даже попытаться подготовиться морально. Ещё не все детали головоломки встали на место, но стало ясным, по какой причине я обратилась к Гейте. Спасала брата и сестру.

— Спасибо, Кассиан. Если бы не ты… Спасибо.

— Тихо, Лиа, — его губы коснулись моей солёной от слёз щеки. — Теперь мы знаем, чего ждать.

— Да, и теперь меня вряд ли напугает твой серьёзный разговор, — горько хмыкнула я.

— Разговор… — поджал он губы. — Не уверен, что сейчас стоит. Но тянуть опасно… — и растерянно растрепал свои волосы.

— Говори, — пробормотала, устало прикрыла глаза. — Сегодня Эри назвал себя Эрвином, представляешь? А я надумала такого… Лучше не давать мне