Всё внутри сжалось от страха и волнения. Царь смотрит на неё! Василиса схватилась за юбку кафтана и открыла было рот, чтобы сказать что-то вежливое и учтивое, когда рука Кирши цепко ухватила её за затылок и заставила опустить голову.

Василиса хотела огрызнуться и вырваться, но вовремя покосилась на толпу.

«Чубасья мать!» – она осознала, что оказалась единственной в зале, кто не склонился перед царём. Теперь она видела только его начищенные сапоги. Живот скрутило, а щёки запылали с утроенной силой. Ну, вот и опозорилась.

Царь Радомир хмыкнул, носки сапог повернулись, и он продолжил путь к трону.

Рука исчезла с затылка, и Василиса осторожно, будто провинившийся щенок, подняла голову. Больше царь на неё не смотрел.

Он сел на трон и махнул унизанной перстнями рукой бирючу. Царевич Дарен встал рядом.

Бирюч выбежал к трону, выпрямился, развернул грамоту и прочистил горло.

– Царский указ! Я, Царь Вольский Радомир Ясноликий, повелеваю: удостоить наград и почестей воинов, что отстояли наше Царство в Великой Войне, славных Всадников, построивших живую стену меж людьми и нелюдями! Велю наградить командующего Вольской Гвардией Аргорада Славного, капитана Журавлей Белаву Сияющую, капитана Соколов Миру Ярую и капитана Воронов… – бирюч запнулся и оглянулся на толпу: – Б-Беремира Красного!

Царь поднялся с трона, двери зала снова отворились, и вошли четверо слуг с подносами. На каждом подносе лежал меч на бархатной подушке и стоял украшенный драгоценными камнями кубок. Слуги подошли к царю, тот взял кубок с первого подноса и подошёл к Аргораду.

– Пусть всегда полной будет чаша твоя! – провозгласил Радомир и протянул дар.

Аргорад принял его, склонив голову. Царь потянулся за мечом.

– Пусть рука твоя не дрогнет, поражая врагов Царства нашего и врагов царя твоего!

«Врагов царя твоего» – Василиса нахмурилась. Об этой показательной власти говорил Кирши? Аргорад и бровью не повёл – смиренно принял и этот дар. Зато чародей Драган зло оскалился и прошептал что-то на ухо своей соседке. Та сжала кулаки, кивнула и шепнула что-то в ответ.

С теми же словами царь вручил дары Белаве и Мире. Перед Атли он остановился.

– Отчего же Беремир не смог почтить нас своим присутствием? – спросил царь. – Или царский приказ для него не приказ?

«Царь не знает?» – Василиса покосилась на Кирши, тот в ответ пожал плечами.

Атли поклонился, но не так низко, как другие.

– Не изволь гневаться, мой царь. Прошу, позволь принять дар твой вместо Беремира.

Радомир усмехнулся, вздёрнул подбородок и рассмеялся.

– Полно, дорогой племянник, – он по-отечески похлопал Атли по плечу и оглянулся на толпу. – Не я твой царь, а Вегейр твой король. Пусть уху моему приятно, но величать меня так нужды нет. Ты присягал на верность Вольской Гвардии, и, думаю, то уже был удар для твоего отца. И хоть сегодня короля Вегейра нет с нами, не будем расстраивать его ещё больше.

По толпе пробежали неуверенные смешки, Атли снова поклонился, а Радомир погладил бороду, явно довольный собой. Он поправил плащ и вручил Атли дары для Беремира. Затем царь повернулся к собравшимся гвардейцам.

– Пусть сражения приведут вас к славе, а Вольское Царство к процветанию! – провозгласил он и хлопнул в ладоши.

Толпа подхватила и возликовала.

Царь подал знак бирючу.

– За сим! – крикнул бирюч, привлекая внимание гостей. – Волею царя Радомира Ясноликого объявляю церемонию закрытой!

Прежде чем собравшиеся успели отреагировать, Драган встал, коротко поклонился царю и направился к выходу так быстро, что двое его спутников едва поспевали следом. И Василиса не сомневалась, если бы стражники не придерживали двери, Драган бы демонстративно ими хлопнул. Царь в сторону чародеев даже не взглянул.

* * *

Василиса плелась к выходу из Царских Палат и уныло глядела в спину Кирши. Она ловила на себе насмешливые взгляды знати, а некоторые не стеснялись громко обсуждать её оплошность.

– Не поклониться царю. Это ж надо, – громко сказала своему спутнику высокая женщина в расшитом золотом платье, когда Василиса проходила мимо. – В этой Гвардии одни деревенщины.

– Какой капитан, такие и гвардейцы. Наглец Беремир даже не соизволил явиться, – ответил ей мужчина с куцей рыжей бородой. – Царю давно уже пора взять этот сброд под надзор.

Василиса стиснула кулаки, но смолчала. Не стоило позориться ещё больше, а что бы она ни сказала, вряд ли смогла бы обернуть ситуацию в свою пользу.

– Да и мерзавцев из Совета давно пора поставить на место, – закивала женщина. – Думают, что раз у них есть чары, так всё дозволено. А этот Драган? У меня от него мурашки по коже.

– Спалить их надо вместе с их чёртовой башней!

А вот уже интереснее. Василиса замерла, прислушиваясь.

– Надо-надо. Ты видел его взгляд сегодня? Драган ни за что не подчинится. С тех пор, как он возглавил Совет…

– Ты чего? – перед Василисой появился Кирши. Он уже забрал у стражника катану и пристёгивал ее обратно к бедру. – Стоишь посреди дороги, как изваяние.

– Я просто… – Василиса обернулась в надежде поймать продолжение разговора, но говорившие уже растворились в толпе, стремительно покидающей Царские Палаты. Чародейка не смогла сдержать разочарованный вздох. – Нет, ничего. Пойдём домой.

Они вышли в ночь и молча шли бок о бок до самого гарнизона. А Василиса всё никак не могла выкинуть из головы события вечера. Не могла отделаться от мысли, что стала свидетелем чего-то гораздо большего, чем казалось на первый взгляд.

* * *

Прошла неделя, прежде чем Атли отправил Василису и Кирши на новое задание. Каждое утро по несколько часов Василиса проводила у Белавы, но ничего путного у неё так и не вышло. Ни разу Василиса не смогла ни залечить мелких царапин, ни хотя бы выдавить из себя щепотку магии.

Они медитировали, читали заклинания, пробовали использовать в качестве проводника воду и драгоценные камни – всё тщетно.

Белава злилась, закатывала глаза и заламывала руки, но сделать ничего не могла.

– Ты безнадёжна! – сказала она на седьмой день. – Думаю, пора с этим смириться. Не всем это дано, расстраиваться не надо.

– Но мы занимаемся всего семь дней! – возмутилась Василиса.

– Целых семь дней!

С этими словами Белава выставила Василису за дверь.

Василиса брела по берегу реки и пинала камни, злясь на себя, на Беремира и на весь мир за то, что у неё ничего не выходило. Незаметно она добрела до берёзовой рощицы, но в тени деревьев оказалась не одна. У воды стояли Мира и Аргорад. Они о чём-то говорили, глядя на воду. Василиса решила подкрасться поближе.