– Что это? – выдохнул он.

– А то, – спокойно сказала Марьяна, закуривая сигарету.

Он никогда раньше не видел ее курящей и очень удивился.

– А то, что как ты думаешь из всей этой историивыпутываться? Так и будешь здесь на полу лежать, пока хозяева не вернутся? Тыхоть понимаешь, как ты меня подставил? Ведь если милиция, следствие все узнают,представляешь, что со мной будет?

– Да и у меня-то неприятностей не меньше твоего окажется!

– Да я не об этом, я про хозяев этой дачи, это знаешь какиелюди? Подруга моя замужем за таким человеком, я тебе и не говорю его фамилию,он весь на виду. У него вся карьера насмарку, если журналисты пронюхают. Он сбольшой высоты полетит и нам с тобой этого никогда не простит, так что давай ужсамостоятельно из этой ситуации выпутываться.

– А как же мы?

– Как-как. Спрячем труп, и все. Тут недалеко есть овраг,очень глубокий, туда все равно никто не спустится.

– Господи, да разве можно?

– Послушай, возьми себя в руки! Я и так за тебя почти всюгрязную работу сделала, тело в мешок убрала.

Видя, в каком он состоянии, она присела, погладила его пощеке.

– Милый, не бойся, ведь это единственный для нас выход. Ведьее никто искать не будет, кому она нужна, а если сообщники у нее есть, то онитоже побоятся в милицию идти. А если кто-нибудь случайно тело и найдет, то снами ее ничего не связывает, знать ничего не знаем, и все.

– А ты уверена, что она мертвая?

– Уверена. Перелом основания черепа, чего уж еще? Я покаперекладывала, еще раз проверила.

– О Господи!

Но действительно надо было брать себя в руки. ВикторВикторович от природы был мужчина крепкий и в обморок упал просто от неожиданности.Марьяна для подкрепления сил предложила ему выпить еще ликера, но он снегодованием отказался, на всю жизнь он этот ликер запомнит! Пока он приходил всебя, Марьяна все продумала.

– Сейчас погрузим ее в багажник моей машины и отвезем наместо, там надо будет еще пешком пройти, донесем как-нибудь, я тебе помогу.

Марьяна развернула машину багажником к двери, Богдановподхватил тяжелый мешок, где прощупывалось тело, и попытался всунуть его вбагажник, тут подоспела Марьяна, аккуратно подпихнула конечности, при этомВиктора Викторовича передернуло, но он постарался не показать виду. Тронулись,Марьяна вела машину довольно уверенно, видно, знала дорогу. Смеркалось, новидимость была.

– Надо обязательно успеть до темноты, а то заблудимся.

Однако Марьяна все-таки умудрилась проскочить нужныйповорот, поэтому, пока возвращались, пока осторожно ехали по проселку, сталодовольно темно. Заехали в тупик, дальше дороги не было, в лесу есть многодорог, которые никуда не ведут. Марьяна сразу же развернулась и остановилась.

– Выгружай, я фонарик возьму, а то ноги переломаем в этомбуреломе.

Он с трудом вытащил тело, взвалил на плечо и пошел. Что-тобольно било его по спине, было не понять: голова или ноги. Минут через десятьон запыхался, еще через десять минут проклял тот день, когда он вообще толькопосмотрел на Марьяну. Когда он зашатался, Марьяна разрешила ему передохнуть.

– Давай возьмем ее вдвоем, тут уже близко.

Действительно, метров через сто Марьяна остановилась.

– Теперь надо осторожнее, как бы самим не упасть.

В тусклом свете фонарика ему показалось, что под ногамичерная бездна.

– Если закинуть подальше, ни за что не найдут. Скоро снежкомприсыплет, а весной там кусты, деревья пышные по склонам растут, ничего небудет видно.

Они подошли к краю оврага, взяли мешок за края, раскачали ибросили как можно дальше. Назад шли гораздо быстрее, но у проселкаостановились. Там стояла машина с потушенными фарами.

– Что такое? – Сердце Богданова пропустило несколькоударов.

– Да не обращай внимания, парень с девицей заехали подальше,чтобы потрахаться.

Виктора Викторовича покоробило от этих грубых слов, но онничего не сказал. Машина постояла немного и уехала. Тогда они крадучись подошлик Марьяниной синей «девятке», осторожно открыли дверцы и поехалимедленно-медленно. В мелькающем свете фар деревья казались жуткими чудовищами,Виктор Викторович совсем было упал духом, но потом приободрился и подумывал,как бы потактичнее дать понять Марьяне, что ее прелести на сегодня его уже неинтересуют и чтобы она отпустила его домой по-хорошему. Но Марьяна сама поприезде спокойно предложила ему уезжать, чтобы две машины не маячили во дворе,а сама собралась ночевать на даче, чтобы утром привести там все в порядок.Виктор Викторович стал было протестовать, чтобы не уронить свое мужскоедостоинство, но Марьяна простилась с ним ласково, но твердо, сама проводила домашины; он уехал с плохо скрываемым облегчением, условившись созвониться вближайшее время. После его отъезда Марьяна тщательно заперла за ним ворота изашла в дом. В нижнем, цокольном, этаже в доме находились сауна, гараж имастерская. Марьяна открыла ключом маленькую комнатку, которая оказаласьпрачечной, и выпустила оттуда молодую женщину, которую Виктор ВикторовичБогданов знал как Анджелу. Анджела была рассержена, часа три ей пришлосьпросидеть в полной темноте в комнате без окон, где из мебели была только стараяраскладушка и стиральная машина.

– Ты что, раньше не могла прийти? Я тут чуть не чокнулась втемноте и духоте. Сидишь как в гробу.

– Очень хорошо, сидела долго – значит отдохнула, теперьпойди и прибери там все на кухне, пока краска окончательно не засохла, а то я сног валюсь по оврагам бегать. Пойду вымоюсь хоть.

Анджела, скорчив недовольную мину, все же пошла на кухню.Когда Марьяна вышла из душа, Анджела болтала по мобильному телефону и, судя повсему, назначала свидание. Марьяна молча вырвала из ее рук мобильник иотключила связь.

– Ты что это делаешь, дура? Ты кого сюда зовешь?

– Алик приедет сейчас и заберет меня.

– Чтобы я ни про какого Алика не слышала. Заночуешь сегодняздесь, чтобы не маячить по окрестностям, завтра я тебя сама отвезу, и чтобыникому не болтать, где была и зачем.

– А деньги?

– Вот я завтра позвоню, как все прошло, и тебе заплатит тот,кто нанимал.

Марьяна оглядела кухню, все было чисто, холодильник и полтщательно вымыты.

– Молодец, все убрала, сейчас поужинаем – и спать, завтрарано вставать, мне на работу.

Богданов вел машину осторожно, хватит ему уже приключений насегодня, но перед самым городом все-таки привязался гаишник, непонятно, с чего:денег, что ли, сегодня мало заработал? Пришлось платить не торгуясь, такоставалась слабая надежда, что гаишник не запишет номер машины.