Постепенно он заматерел, пройдя множество битв и сражений. Приобрел опыт и научился убивать быстро и эффективно. Боялся ли он смерти? Нет, не боялся. Лиск, как и все воинственные галлаты, был фаталистом. Он верил в богов, которые были суровыми и жестокими личностями, обожающими кровь и дарящими свое благословение храбрым воинам. Впрочем, все галлатские мужчины были такими же воинами. Сильными, смертоносными и презирающими смерть. В такой среде слабаки и пацифисты просто-напросто не выживают. А Лиск был истинным сыном своего народа. Плоть от плоти его! Почему-то, когда царь Александр называл его настоящим арийцем, усмехаясь при этом, Лиск не понимал такой шутки. Он не знал, кто такие арийцы, а когда спросил, то узнал, что это очень матерые мифические герои, которые любили воевать.

Кстати об Александре. Когда Лиск встретил этого необычного человека, то его жизнь наемного головореза, живущего весело и без хлопот, резко изменилась. Она обрела смысл. Нет, не так. СМЫСЛ!!! Теперь Лиск нашел своего вождя, ради которого он был готов умереть. Александр резко отличался от других командиров, которые раньше попадались на пути воинственного галлата. Сначала он спас Лиску жизнь, которая чуть было не прервалась на грязной улочке античного города. И было бы очень обидно умереть вот так. Не в большом кровопролитном сражении, а при нападении каких-то мелких бандитов. Тогда Лиск расслабился и поплатился за это. Его бы убили, если бы не Александр из Массилии. Так представился этот великий человек. Да, великий! Правда, сам Лиск это величие в нем не сразу разглядел.

Сначала он просто захотел отдать долг этому чужаку за спасенную жизнь. Он вступил в отряд полковника Александра и ждал подходящего момента. Но затем понял. В один прекрасный момент он осознал, что его новый командир был необычным человеком. Да, он был храбрым и сильным. Но не это выделяло его из толпы многочисленных вояк. Александр умел побеждать. Всегда. Даже тогда, когда сам Лиск видел только поражение, его командир видел путь к победе. Со временем галлат стал верить, что пока этот странный чужак командует галлатами, то они проиграть не могут. Они всегда будут побеждать. И в этом был такой мощный мистический смысл, что Лиска пробирало аж до самых костей. В его мыслях Александр стал похож на героев мифов и легенд, о которых Лиск любил слушать в детстве и на которых он всегда хотел быть похожим.

И еще, как и все галлатские воины, Лиск верил в удачу. Именно от нее зависела крутизна любого человека. Правда, у простого воина и вождя удача зачастую была разная. Вождю ее требовалось гораздо больше. Ведь она распространялась не на одного человека, но и на всю его армию. По верованиям галлатов, удачу людям даровали боги. Тому, кто был им по нраву, они давали ее очень много, а тем, кто их злил, ничего не выделяли.

И судя по наблюдениям Лиска, у Александра удачи было через край. Он явно был любимцем богов, как те самые герои из легенд. Об этом кричало буквально все. Все, чего добился этот необычный человек за такой короткий промежуток времени. Сначала командир небольшого наемного отряда, Александр стал царским стратегом, затем родичем царя Селевкидов, а потом и самим царем. Такая стремительная карьера самому Лиску даже и не снилась. Нет, когда-то галлатский головорез мечтал стать большим вождем, за которым будут идти в бой огромные армии. А какой воин об этом не мечтает? Однако затем он понял, что ему никогда не сравниться с теперь уже царем Александром. Лиск, несмотря на всю свою бесшабашность и отчаянный авантюризм, был честен перед самим собой. Самостоятельно командовать вот так уверенно и гениально, как это делает Александр, Лиск не сможет.

Он мог бы легко получить чин царского стратега и армию под свое командование. Благо теперь это стало возможным. Царь Александр ему бы точно не отказал, если бы Лиск захотел. Но в том-то и загвоздка: Лиск уже не хотел этого. Теперь он отчетливо понял, что великого полководца из него не получится. Не дано этого ему. Нет, командовать большим отрядом в бою он, конечно, может довольно неплохо. И делает это уверенно, если ему не приходится самому принимать решение. Проще воевать, когда за тебя все решают другие. Подчиняться приказам проще, чем самому их отдавать. В общем, не его это! Не выйдет из галлата великого вождя. Поначалу Лиск приуныл, когда это понял. Однако затем он вспомнил, что у мифических героев всегда рядом были соратники, которые всегда поддерживали своих вождей. И тут он понял, что в этой легенде есть место и для него. Если командир из него вышел не самый лучший, то вот исполнитель получался идеальный. Тот самый, что выполнит любой приказ без особых раздумий.

Поэтому Лиск и не стал гнаться за высокими чинами и командными должностями. Он просто решил быть всегда рядом со своим Великим Вождем Александром. И выполнять все его приказы. Именно поэтому Лиск стал главой царских телохранителей-соматофилаков, которых новый правитель Селевкидов попросил набрать из галлатов. Вот тут Лиск был на своем месте. Он охранял царя Александра и всегда был рядом с ним. Конечно, ему пришлось командовать своими соплеменниками, вошедшими в царскую охрану. Но с этой ношей он мог справиться. Все же Лиск не был бездарем и знал, как надо держать в узде своих кровожадных сородичей. И кроме того, рядом всегда был тот, кто сможет отдать ему четкий и понятный приказ. Его Великий Вождь. Вот так жить можно! Такая жизнь была понятной и ясной для бывшего наемного головореза.

Правда, кое-что в этой новой жизни ему не нравилось. Когда он был простым наемником, то принимать самоличное участие в боях мог постоянно. С диким боевым кличем врубаться в строй противников, сея вокруг кровавый хаос и смерть. Он искренне наслаждался боем и тем чувством, что тот дарил. Он любил это чувство, снисходящее на него в пылу жаркой схватки. Став командиром царских телохранителей, он утерял часть той свободы, которую имел ранее, когда был простым бойцом. У него появилось чувство долга и ответственности. Он стал понимать, что такое дисциплина.

Если бы кто-то раньше сказал Лиску, что он станет вот таким правильным и цивилизованным, то галлат с азартом набил бы ему рожу и, возможно, вызвал бы говоруна на поединок. Но теперь он с фатализмом нес бремя, которое сам же на себя и взвалил.

Но иногда ему так хотелось оторваться на полную катушку. Так хотелось ощутить себя в гуще кровопролитного