— Хочешь сказать, что она, пока мы встречались с Эльзой, отвлекла внимание Древних на себя?..

— Думаю, так и есть. Она что-то натворила. И теперь в большой опасности.

Я села на пол рядом, почти соприкоснувшись с Адрианом плечом.

— Если так, то что мы можем сделать?.. Она рискнула собой ради тебя, и чтобы эта жертва не была напрасной…

Новый обжигающий взгляд, казалось, достиг самых позвонков. Я замолкла.

— Ты сделала, что я просил? — после долгой паузы спросил Адриан. В его голосе больше не было ни одной эмоции.

— Ты про план?.. Да, я…

— Отложим его на потом. Необходимо выйти на связь с кем-то, кто может рассказать, что стало с Деви. Теперь это наша первоочередная задача.

Вампир встал. Оправился и потянулся к рубашке.

Странное дело, так боялась застать его обнаженным, но сейчас совершенно не хочу, чтобы он оделся до конца.

— Так же на ближайшей заправке высадим Стива. У меня есть несколько идей, где он сможет залечь на дно. — Продолжил хозяин. — Я и так слишком долго продержал его рядом, подвергая ненужному риску, а в ближайшее время его услуги мне не понадобятся. Что может простой смертный человек противопоставить Древним и демону?..

Уставилась на Адриана, пораженная внезапной мыслью. Тот вопросительно поднял бровь.

— Не спеши списывать его со счетов, — медленно проговорила я. — Его услуги еще могут тебе понадобится. Всем нам.

Вампир застегнул последнюю пуговицу и отвел назад волосы.

— Я весь во внимании, Хелла.

* * *

Колокольчик на двери антикварной лавки звякнул жалобно и протяжно. Я переступила порог и поморщилась от густого аромата благовоний. Следом, опережая Адриана, внутрь скользнула Одри и с любопытством завертела головой.

В отличии от большинства знакомых мне антикварных магазинов, этот напоминал одну большую свалку. Запыленные статуэтки полуобнаженных дев и божков, в беспорядке раскиданные на полках всяческие безделушки, расхлябанная мебель с позеленевшими медными ручками, требующая самой основательной реставрации. На огромном улыбающемся Ганеше, явной подделке из гипса, гроздьями висели дешевые кричащие бусы.

Местечко напоминало обыкновенную сувенирную со слишком самоуверенной претензией на вывеске снаружи. Любой хоть что-то смыслящий в грамотном вложении средств покупатель в первые же секунды пребывания в узком коридорчике должен был развернуться и уйти.

— Мы точно пришли в нужное место? — я потянулась к бусинам под бирюзу. Голубоватые куски пластика даже не старались походить на оригинал.

— Не обращай внимание на этот мусор. Мистер Гиббс продает по-настоящему стоящий товар лишь постоянным проверенным покупателям и тем, кто пришел сюда по знакомству от тех же самых постоянных и проверенных покупателей.

— Удивительно, как твой мистер Гиббс до сих пор не разорился, — пробурчала я.

— Некоторые вещи, прекрасная леди, не должны попадаться на глаза серости, — раздался скрежещущий голос за моей спиной, и я поспешила повернуться.

Низенький старичок со смешными, торчащими ореолом клоками седых волос, умудрялся смотреть на меня с высоты своего небольшого роста с необъяснимым снисхождением. Его костюм, пожалуй, был первой стоящей вещью, которую я увидела в лавке — мастерски сшитый под старину, он навевал воспоминания об истинных зрелых джентльменах. И тем не уместнее смотрелись нефритовые четки, которые мистер Гиббс зачем-то нацепил на шею.

Я рассеянно поправила кривую косу, которую удосужилась соорудить на голове всего за пару минут до выхода из машины, поняв, что мы, естественно, не прихватили в путь расчески.

— Леди меня давненько не называли, благодарю. А я принадлежу к серости или к достойным посетителям вашей лавочки?

— Дорогая, все, чему больше хотя бы пары сотен лет, для меня уже не может быть серостью, — зловеще изрек мистер Гиббс и сложил руки на излишне выдающимся на костлявой фигуре животе. — А что я ценю превыше всего, так это артефакты древности…

— Он только что назвал меня артефактом старины? — опешила я и повернулась к Адриану. — Я требую объяснений!

— Подобные вам, госпожа из мест, где не хотел бы оказаться ни один из здравомыслящих людей, являются именно артефактами, потому что исток вашего существования лежит в роде человеческом. — Гиббс спрутом пошевелил длинными пальцами. — И посему в некотором смысле вы являетесь продуктами человеческой деятельности, представляя из себя артефакт, в котором воплотились людские страсти и фобии. Дьяволы рождены верой, моя дорогая, и не будь это веры, не было бы и вас.

— Удивительная философия, мистер Гиббс, — медленно проговорила я. — И все же, я предчувствую дискриминацию. Ваш взгляд на силы тьмы я уже поняла, а что же по поводу сил света?

— Это вопрос терминологии, не более. — Улыбнулся Гиббс. — Разве столь занятым силам есть какое-то дело до того, как именно я их определяю? В мою лавку они не заходят, мною нисколько не интересуются.

— Себя вы тоже считаете артефактом?

— О, в своей коллекции диковинок я главный экземпляр, — заявил хозяин лавки и забулькал довольным смехом.

— Надеюсь, других разумных экземпляров вы не держите, — выдавила с кислой улыбкой.

Разобрать демона под человеческой личиной не под силу большинству моих братьев и сестер. Ссориться с тем, кто с легкостью сделал это, представлялось крайне неразумным, кем бы он в действительности ни был.

Господин Гиббс шаркающей походкой повел нас по полутемным коридорам вдоль пыльных стеллажей. Долго возился с ключами, подслеповато шуря глаза, затем нашел нужный, с неожиданной ловкостью вставил его точно в замочную скважину.

— Да, господин Стоун, — что-то вспомнив, вдруг встрепенулся хозяин лавки. — Может, вашим прекрасным дамам нет никакого интереса перебирать старье? Им я могу предложить уютный уголок и кофе.

Мое возмущение нашло выход в гримасе, вампир же медленно покачал головой. Мистер Гиббс хмыкнул и впустил нас внутрь.

Комната оказалась кабинетом, и царившая здесь чистота по сравнению с остальной лавкой выглядела стерильной. Вдоль стен до самого потолка стояли необычные шкафы из цельного красного дерева с ящиками, напоминающих банковские ячейки. Декоративный рисунок, идущий вдоль каждого ряда дверц, при пристальном взгляде плыл и складывался в руны, смысл которых я все никак не могла ухватить.

Голова разом потяжелела, я моргнула, сгоняя ресницами выступившие слезы, и отвела глаза.

— Прошу, располагайтесь, — Гиббс кивнул на длинный диван для гостей, представлявшего собой прекрасно сохранившееся творение мастеров середины века девятнадцатого, а сам величественно погрузился на кресло напротив внушительного письменного стола.

Мы воспользовались приглашением. Адриан расположился посередине, робко присевшая с противоположного конца Одри искоса наблюдала за раскачивающимся маятником на бордовой столешнице. В захламленном коридоре с кучей бесполезных диковинок она ощущала себя куда свободнее, чем в строгом кабинете, где мистер Гиббс, зловеще перебирающий длинными пальцами, выглядел пауком в идеально сплетенной паутине.