– Чем вы занимались, пока не было возможности поставить оперу? – спросил я. – Вы говорили, что работали. Где? Кем?

– Везде, где придется. Сейчас я занимаюсь личным самосовершенствованием.

– Как интересно. Жалко, наверно, что за такую тяжелейшую работу никто не платит, – ответил я, созерцательно смотря в даль и щурясь от поднявшегося ветра. – На нашем веку каждый второй пытается выиграть гонку в самосовершенствовании, похоронить страх быть отвергнутым обществом или быть хуже кого-то. Общество забывает жить в ладу с собой, отстраняется от того, кем оно является на самом деле. Если бы люди, подобные вам, Анна, действительно стремились улучшить свои используемые навыки, а не просто изучали то, что будет лежать в голове ненужным балластом, навязанным толпой, которой вы хотите понравится, то саморазвитие имело бы смысл.

Миссис Гамильтон промолчала, была философски спокойна и бесстрастна к моим словам.

– Наверно, – продолжил я, – вы испытываете тяжелые впечатления и считаете меня мелочным, нудным человеком, но сил больше нет смотреть на фанатиков вокруг, доводящих себя до саморазрушения своими изможденными попытками что-то изменить.

– По крайней мере, у вас имеются мысли в голове, в отличие от Филиппа. Иногда кажется, что в глазах застывшего портрета осмысленности больше, чем у моего мужа, хотя он не выпускает книг из рук.

Пока опьяневшая знакомая делилась секретами предстоящей оперы, я заметил как у дороги, перед входом в собор Святого Павла, остановился кэб. Из него выпрыгнул незнакомец и быстро закурил, начав подозрительно озираться по сторонам.

Совсем скоро подъехал богатый экипаж, из которого вышла женщина в шляпке с густой двойной черной вуалью и в черном платье, хорошо обрисовывающем ее талию. Она кивком поздоровалась с мужчиной и жестом руки предложила ему пройтись вниз по улице.

За стоящими транспортными средствами вдоль переулка Картера прятался еще один человек, усиленно наблюдающий за странной парочкой через подзорную трубу.

– Что за негласное собрание?.. – риторически спросил я, затем повернулся к Анне, откланялся и произнес: – Миссис Гамильтон, мы знакомы всего несколько дней, но, надеюсь, вам уже ясно, что по жизни я полнейший негодяй. Вам не нужно уведомлять меня о своем прибытии домой. Мне это совершенно неинтересно!

– Что? – беспомощно выкрикнула она. – Как же я одна спущусь вниз?!

– Не имею ни малейших представлений!

Человеком, следящим за мужчиной и женщиной на другой стороне улицы, оказался лорд Абберлайн. Выглядывая из-за чужого экипажа, он совсем не следил за обстановкой позади себя, поэтому у меня появилось непреодолимое желание поиздеваться над мелким сыщиком.

– Работаете, Виктор?! – рявкнул я прямо рядом с его ухом.

От неожиданности молодой человек конвульсивно передернулся и вжался в себя, сильно прижав подзорную трубу к груди, а после обернулся, чтобы посмотреть на хулигана, изрядно напугавшего его.

– Боже праведный, мистер Брандт, вы что творите!? – сдавленным от недовольства голосом спросил он, пытаясь успокоиться. – Совсем от скуки заняться нечем?

Я отобрал из его робких кистей трубу и посмотрел на загадочную пару. Мужчина, чья половина лица была покрыта марлевой повязкой, был неизвестен и похож на обычного бандита из местных синдикатов, женщина же стояла спиной, и рассмотреть ее было невозможно.

– За кем следите? – поинтересовался я.

– С какой стати я должен делиться с вами информацией?

– Вы разрекламировали себя и убийство в газетах, дали преступнику прозвище, взбудоражили город. Скоро все ваши почитатели потребуют ответов, которых не предвидится. Вы вынуждены воспользоваться услугами человека, побывавшего на месте преступления и воочию видевшего труп с уликами.

– Правильно ли я понял, что если сейчас дам согласие на ваше присутствие, то вы поделитесь со мной подробностями с места преступления?

– Проницательности вам не занимать.

Виктор хмыкнул, вновь показав задранным носом свою безграничную гордыню, и неохотно рассказал про уже известный мне абортарий, добавив, что сейчас с бандитом разговаривает Беатрис Белл.

Возможно, владелица клиники встречалась с очередным, как она недавно выразилась, распространителем рекламы, но уж больно они таинственно оглядывались и перешептывались.

Перед уходом миссис Белл передала мужчине бумажку, которую тот быстро спрятал во внутренний карман сюртука.

– Виктор, вот адрес прачечной, найденный на месте убийства, – сказал я, протягивая карточку. – Это должно помочь вашему расследованию.

– Мне приходилось слышать, какой из вас чудный цирковой комик, – ответил мелкий сыщик, лихорадочно проводя двумя пальцами по редким усам, – но дело серьезное, давайте без шуток.

– Прежде чем освещать инцидент и собственное имя, вы должны были хорошо удостовериться, что действительно сможете раскрыть преступление.

– Мистер Брандт… то есть вы говорите правду?

– Конечно, – бессовестно наврал я. – Больше никаких улик нет. Если не верите, то уточните у мистера Гилберта и его констеблей, дежуривших в ту ночь в Уайтчепеле. Все, что было найдено мной, – это адрес.

– Черт подери. Вы побывали в работном доме?

– Нет.

– Отправитесь туда, пока я слежу за незнакомцем?

– Исключено. Вашего немолодого коллегу, то есть меня, иногда подводят зрение и прогрессирующее старческое слабоумие, отчего он часто пропускает важные улики. Вы посетите работный дом, а со слежкой я справлюсь.

– Хм. Я бы предпочел прикрыть вам спину, – недоверчиво ответил он и насупился, рассматривая улицу. – Куда делся мужчина?

Пока мы с лордом Абберлайном в очередной раз пытались интеллигентно показать свое превосходство друг над другом, незнакомец попрощался с Беатрис и направился в сторону своего кэба.

Неискренне улыбнувшись и разрешив юноше пройти вперед, я грозно исподлобья посмотрел маленькому поганцу в спину и подумал над тем, как бы в будущем избавиться от него, не привлекая к себе внимания.

Лорд Абберлайн запретил мне садиться внутрь его экипажа и на облучок, предложив ехать либо на запятках, либо следовать за бандитом пешком.

До другого конца лондонского Сити, сгорая от стыда и унижения, я держался мертвой хваткой за крышу и проклинал кучера, который, будто специально, неосторожно и торопливо управлял экипажем. Усмехаясь над моими просьбами вести транспортное средство аккуратнее, он нарочно резко останавливался и также резко начинал движение вперед, надеясь на то, что я не удержусь и свалюсь в лошадиный навоз, в котором тонули все городские дороги.

Бандит вышел из кэба на улице Белый Ярд, находившейся неподалеку от доков. Было малолюдно, мужчина позволил себе расслабиться и не смотреть по сторонам, но я решил проявить осторожность и жестом в небольшое заднее окошко показал Виктору не выходить.

– Вонючая помойка, а не город, – громко произнес член синдиката, подрагивая от вечернего холода и потирая озябшие руки. – Этот чудовищный день все никак не закончится…

Я следил за ним из-за угла дома, когда лорд Абберлайн подошел ко мне, начал мешать, подглядывать из-за моего плеча и вертеть своей глупой головой, едва не выдавая нас.

– Позовем полицейских? – поинтересовался