в гостиную. Она обошла все помещения. Везде – строгий порядок. Все необходимое было приготовлено и лежало на своих местах.

– А вы молодец. Хорошо потрудились.

– Вам понравилось?

– Да, спасибо.

– Еще я нанял горничную. Она будет приходить в определенные часы. Главным образом, чтобы убрать в комнатах и… одеть-раздеть.

– Очень хорошо.

– Квартира небольшая, особенно для дамы вашего статуса. Поэтому постоянное присутствие прислуги тут будет явно лишним. Я распорядился об обеде. Через полчаса подадут.

Мария кивнула и ушла в спальню, куда Громов уже успел отнести ее чемоданы. Села на кровать и задумалась. Ей предстоит жить в одной квартире с незнакомым мужчиной. Одно хорошо – этот Андрей не производит впечатления дамского угодника. Скорее наоборот. Поднялась и принялась распутывать ленты дорожной шляпы. Ну что ж! In bocca al lupo![23]

* * *

Вечером в кабинете, на столе, покрытым зеленым сукном, Андрей Громов разложил бумаги. Он разъяснял план операции. В центре стола, на отдельном листе, значилось имя министра. С флангов – списки имен со стрелками. Это подходы к нему. Если двигаться с левого фланга – путь к министру занимал шесть ходов. Что означало налаживание отношений с шестью разными людьми с целью продвинуться по этой цепочке. На правом фланге было всего три имени. Но зато какие!

– Правый фланг короче, но сложнее, – предупредил Андрей.

– А мне он больше нравится.

– Он и опаснее. На этом пути ты рискуешь встретиться с людьми, которые могут тебя узнать. Кстати, расскажешь, что ты такого натворила здесь, в Петербурге?

– Ничего я не натворила!

– Ну ты ж не просто так поменяла имя, фиктивно вышла замуж!

– Ладно, потом расскажу. И все же, давай остановимся на правом фланге.

– Рискованно. Но ты молодец, я бы тоже справа пошел! – похвалил Андрей.

– Итак, – взяв список имен, принялся объяснять дворецкий. – Первый шаг – графиня Воронцова. Это дама суровая – старой закалки! Ей трудно угодить. Я дам тебе рекомендательное письмо. Пойдешь к ней завтра. В ее доме ты можешь встретиться с графиней Протасовой, супругой генерал-майора. А можешь и не встретиться. Тогда будем искать другой выход на генерала. Когда ты с ним подружишься, он познакомит тебя со своим родственником – Савелием Севастьяновичем Боровковым, который служит в Азиатском департаменте Министерства иностранных дел. Ну а тот, в свою очередь, сведет тебя с министром. Правда, не знаю, как. Но ближе с правого фланга не подобраться.

– А не проще ли обратиться напрямую к этому Боровкову? Где он бывает?

– Исключено. Совершенно закрытый тип. Нигде не бывает, кроме как на службе и у родственников иногда.

– Устроить случайную встречу? Столкнуться с ним где-нибудь в Пассаже?

– Он туда не ходит! К дамам относится крайне подозрительно.

– Прийти к нему на прием в департамент?

– С таким же успехом ты можешь прийти и к самому министру! Эффект будет тот же.

– А, может, и правда, сразу к министру? Ну их, эти фланги! В атаку с фронта! – Мария провела рукой по центральной части стола и врезалась в лист, на котором было написано: министр иностранных дел Александр Михайлович Горчаков.

– Волынская! Отставить! – строго сказал Громов. – Никаких атак! Я отвечаю за успех операции! Министр – человек осторожный. Дипломаты, они вообще страшно подозрительные. А этот в политике – почитай три десятилетия, а то и больше. Нет, его кавалерийским наскоком не собьешь…

Глава двадцать седьмая. Лейб-гвардии Конный полк

25 марта на площади около Манежа состоялся торжественный парад лейб-гвардии Конного полка. Полк этот, основанный еще Петром Первым, имел славную историю, принимал участие во многих знаменитых сражениях, особенно отличился в Битве под Аустерлицем и на Бородинском поле. Командир полка, генерал-майор Николай Алексеевич Протасов-Бахметев в белом парадном мундире, верхом, принимал парад.

Полковой праздник в день Благовещения Пресвятой Богородицы всегда отмечался с размахом. Главнокомандующий Петербургским военным округом великий князь Николай Николаевич пригласил офицеров своего родного полка отметить праздник во дворце на Благовещенской площади.

Бал в честь офицеров Конногвардейского полка начался в Николаевском дворце в шесть часов пополудни. Ему предшествовал торжественный банкет, на котором были высшие чины империи. Поднимались тосты и произносились заздравные речи. Однако многие офицеры, манкировав официальное собрание, отмечали боевые победы в более свободной обстановке.

Вот почему, несмотря на столь раннее время для бала, некоторые его участники были уже значительно навеселе. А что такое пьяный офицер на балу, все отлично знали. Поэтому благовоспитанные молодые петербурженки из хороших семей оставались в этот вечер дома. Дочь коллежского советника Елизавета Александровна Лазарева никогда не появилась бы здесь. Однако, Мария Волынская – совсем другое дело.

* * *

Несколько вечеров, проведенных у графини Воронцовой, не дали нужных результатов. Ни графиня Протасова, ни ее супруг в эти дни там не появились. Волынская подружилась с пожилой графиней, наслушалась подробностей о ее жизни и жизни ее детей и даже внуков. Пококетничала с молодыми и не очень ее гостями, но ни на йоту не продвинулась к цели. Время шло. Вечером двадцать четвертого марта в квартире на Екатерининском канале состоялось чрезвычайное совещание.

– Она нездорова и уже неделю никуда не выезжает! – горестно сообщила Мария. – Сегодня графиня Александра Васильевна по моей просьбе послала приглашение Протасовой. Потом дала мне прочесть ответ генеральши.

– Да, я тоже разузнал – потоптался у ее дома, с дворником поболтал. Они даже за доктором посылали. Все серьезно. Еще неделю, как минимум, никаких визитов.

– Что будем делать? Пойдем по левому флангу?

– Нет, времени слишком мало – не успеем. Слушай! Я тут выяснил: завтра – праздник в полку у генерала твоего. Надо бы туда пробраться.

– К военным? – Мария поежилась. – Н-не хочу.

– Боишься?

– Пожалуй, – Мария задумалась. – А по-другому нельзя? Ну прийти к нему в дом в качестве… модистки, что ли?

– И какой нам от этого толк? Будет ли он разговаривать о внешней политике с модисткой? Не говоря уже о том, что тебя направят к его жене, а не к нему, – Андрей задумался. – Нет, нужно идти в полк. Слушай, я тоже туда пойду. Буду рядом, прикрою, если что.

Вот так и получилось, что мадам Волынская в эффектном темно-вишневом платье с глубоким декольте оказалась на балу в Николаевском дворце. Как она и предполагала, часть офицеров явилась туда после обильных возлияний. Намечалось и лихое продолжение праздника – в местах куда менее приличных. Тут же объединялись группами и сговаривались о дальнейших планах. На подобные вечера дамы приходили исключительно в чьем-либо сопровождении. И хотя бал не носил откровенно буйного характера, однако, вольность мужчины по