было вынужденной мерой: – Мне это сделать будет куда сложней!..

– Ты с ума сошел!? Ты понимаешь, что не все так просто!? Может кровотечение усилиться, и хуже станет!.. – нервно затараторила Саша, убегая на кухню.

– Просто возьми чертов пинцет и вытащи эту дрянь!

– Я звоню Имэйх!

– Что? Я же сказал, никому не звони! – с досадой прошипел Шпора, бессильно откидываясь на подушку: – Дура…

"Имэйх?.. Можешь срочно приехать ко мне?.. – слышался нервный голос Саши с кухни: – Нет, черт побери, ничего не случилось! Я просто так в гости решила тебя позвать в посреди ночи!.."

Шпора, поморщившись, поднялся и подошел к полке на стене, шаря по ней глазами.

– Ч-черт с тобой, сам все сделаю!

Он цапнул пинцет и, развернувшись, сделал пару шагов к дивану.

– А-а! Стой! – завопила вошедшая Саша и бросилась к Мари, пытаясь отобрать пинцет: – Ты чокнулся!?

Шпора перехватил пинцет в другую руку, сделав недоступным для Саши, и, отстранившись, опустился на диван.

– Он же грязный! – отчаявшись, воскликнула девушка: – Дай я его хотя бы прокипячу!

– Ты кипятить будешь полчаса! Я обработаю его своим антисептиком. Этого достаточно. Он убойный, он что угодно возьмет!

– Ты можешь дождаться Имэйх!? – простонала Саша; Шпора, плюнув, позволил ей выхватить пинцет.

Он, поморщившись, опустился на подушку и мысленно застонал. Только Имэйх здесь не хватало!.. Он и так поставил себя в такое положение, что Саша видит его раненым… Пусть еще и Имэйх посмотрит!..

– Достань чистые бинты, – с досадой выдохнул он: – и подготовь чистой кипяченой воды.

Имэйх была у Саши уже минут через 15.

Она, обменявшись парой слов с хозяйкой, торопливо прошла в комнату и с неодобрением взглянула на Шпору.

Он смотрел на нее с ненавистью и вызовом одновременно.

– Дашь мне осмотреть рану? – осведомилась она.

– Нет! – грубо бросил он: – Иди лесом!

– Понимаю, что ты все равно не станешь меня слушать, – подняв брови, хмыкнула Имэйх и сложила руки на груди: – Но все равно – убивать людей, не имея никаких на то оснований, кроме того, что тебе заплатят, – это низко и аморально!..

– Кто бы спорил! Куда как лучше красть магические артефакты у других исследователей под прикрытием Совета!.. Или ты не рассказывала об этом?..

Саша непонимающе посмотрела на Имэйх. Та закусила губу и отвела взгляд.

– Да, это правда, – наконец, проговорила она: – Но я, по крайней мере, не отнимаю ничьи жизни! – Имэйх, не наклоняясь, ненавязчиво пригляделась к ране: – Легкое… Прямо как у Фильки, – проговорила девушка тем не менее беззлобно: – Видишь, Шпора, это карма во плоти.

– Да ладно!? Что ж тебе-то не воздается, херувим ты наш белокрылый? – недоброжелательно сверкнул глазами тот. – Пинцет уже должен быть готов, – бросил Шпора, повернувшись к Саше.

Та торопливо развернулась и пошла на кухню.

Шпора открыл флакончик с зеленоватой жидкостью, резко пахнущей горькими травами, и, плеснув немного на руки, тщательно их обработал. Потом осторожно обработал края раны.

– А Фитч Грай-то тоже, между прочим, тот еще подонок! – проговорила Имэйх.

– Шутишь? – бросил Шпора, не поворачивая головы: – Ты молиться должна на сэра Грая. И на мою алчность. Не предложи Грай вдвое больше за вас живых – вы оба были бы трупы!

– Легко же ты людскими жизнями распоряжаешься! – возмутилась Имэйх: – В человеческом обществе это неприемлемо. И когда-нибудь общество это изживет!

– Не изживет. Человечеству нужны киллеры. Они зачищают социум от лишних людей.

– Кто вы такие, чтобы считать себя в праве решать исход чужой жизни!? Чтобы сметь брать на себя компетенции самой Судьбы!?

– Судьба… – Шпора снисходительно усмехнулся: – Какое удобное слово, чтобы не брать на себя ответственность. Как по мне, просто нужно делать что-то, что ты умеешь, и получать за это деньги. Но, если уж ты так хочешь верить в судьбу, считай, что мы ей не претим. Она просто решает часть своих задач нашими руками. А главное, твоим обидчикам воздастся только тогда, когда ты сам приложишь к этому руку.

Вернулась Саша с пинцетом и бинтами.

– Ты что, сам вытаскивать будешь? – уточнила Имэйх: – А ты экстремал.

Шпора лишь недоброжелательно сверкнул на нее глазами, молча взял пинцет и обработал его антисептиком. Принял наиболее удобное положение и, задержав дыхание, осторожно залез пинцетом в рану.

Он стиснул зубы. Осторожно, но безжалостно начал продвигаться по раневому каналу вглубь. Скопившаяся в нем кровь начала подтекать наружу.

Шпора убрал левую руку от краев раны и поспешно прижал точку, блокирующую кашель.

Пальцы, держащие пинцет, уперлись в тело, и Шпора перехватил инструмент, чтобы иметь возможность продвинуть дальше.

Но этого все равно было недостаточно. Шпора перехватился еще. Ему не удалось удержать пинцет более-менее сомкнутым, и бранши чудовищно неприятно черканули по живым тканям.

Шпора вздрогнул и, чуть отдернув руку, закашлялся и, поспешно вытащив пинцет, поднялся и наклонился вперед.

Его продолжал душить кашель, кровь из раны закапала ему на ноги и на простыню.

– Ох, не ковырялся бы ты… – протянула Имэйх.

– Отвали! Я знаю, что делаю, – прохрипел Шпора, откидываясь на подушку.

Он бросил пинцет в ванночку с водой. Затем промыл рану и постарался по максимуму собрать из нее кровь. Вновь обработал антисептиком руки, края раны и пинцет.

Шпора стиснул зубы. Вторая попытка.

Задержав дыхание, он снова залез в рану и начал продвигаться вглубь. На этот раз пинцет он перехватил половчее.

Пинцет наткнулся на пулю.

Шпора выдохнул на максимум и, закусив губу, попытался ее захватить, но пинцет только лишь поскреб по пуле, до невыносимой боли задевая живые ткани, и наемник, зашипев, вынужденно вытащил его и зашелся кашлем.

"Легче с другой стороны дырку проделать и вытащить!.."

– М-м, Шпора… – начала Имэйх: – я, конечно, понимаю, что ты упорный, но…

– Я… кх… все равно… кх-кх… ее вытащу! – прохрипел тот, устало облокотившись на подушку.

– Ну… ладно, – подняла брови девушка: – Только не помри, пожалуйста!

– Да какое вам до того дело!? – огрызнулся Шпора.

– А как я от трупа избавляться буду? – едко поинтересовалась Саша, уже давно утратившая веру в возможность доказать что-то высокоморальное.

– О, легче легкого! – в тон ей ответил он: – Зима. По улице столько собачек голодных бегает!.. Доброе дело сделаешь…

– Заткнись! – рявкнула Саша, звонко ударив его ладонью по щеке, и, сжав переносицу, нервно вышла из комнаты. Шпора злобно зашипел и метнул ей вслед ненавидящий взгляд.

Он заново обработал пинцет и, скрепя сердце, в третий раз залез в рану. Нужно было действовать крайне аккуратно, чтобы не затолкать пулю еще глубже.

Мари, едва удерживаясь от порыва выдернуть пинцет из раны, наконец захватил пулю и потащил ее наружу. Там, где она только что находилась, тотчас