– То есть вы хотите заняться самоисцелением?

– Нет, – мужчина отвернулся к огню в камине, – не это меня интересует. Меня волнует природа гипноза. Его суть, если хочешь.

Разговор плавно перешел на другую тему. Арина смела пыль и пошла в сторону кабинета. Пока хозяин с экономкой мило беседовали, девушка должна была навести там порядок.

В кабинете было очень светло. У огромного окна стоял стол из массивного дерева с зеленым сукном, рядом – кожаное кресло с высокими подлокотниками и высокой спинкой. На столе лежал ворох разбросанных бумаг, старинная лупа, карандаши, чугунная пепельница и современный ноутбук.

Все, что касалось стола, она не должна была убирать. Она должна была лишь смести пыль со шкафа с книгами, полить цветы и пропылесосить мягкий ковер.

Протерев шкаф, Арина направилась к окну полить цветы. Ловко орудуя маленькой лейкой с длинным носиком, она что-то напевала себе под нос. Все цветы были ухоженными, с густой зеленью и тонким ароматом.

Чтобы добраться до самого дальнего горшка с ярким цикламеном, ей пришлось подняться на цыпочки. Она вытянула руку, чтобы полить цветок, но едва наклонилась, как чуть не упала на горшок с высоким фикусом, который стоял на полу.

– Ой!

Девушка ухватилась за край шторы и сохранила равновесие. Вздохнула, поправила выбившийся локон и посмотрела в окно.

За окном она увидела великолепный городской парк с высокими деревьями, густым газоном и многочисленными скамейками в тени. Сегодня там было малолюдно.

Напротив окон у раскидистого дуба стоял высокий светловолосый мужчина в дорогом сером костюме. Он смотрел на Арину, и она встретилась с ним глазами. Это длилось всего секунду, затем мужчина слегка кивнул в знак прощания и скрылся в листве деревьев.

Он не был похож ни на одного из ее знакомых. Она видела его впервые, иначе бы запомнила. В том, что он смотрел именно на нее, она не сомневалась. Возможно, он обознался или принял ее за свою знакомую.

– Мистер Икс – так я тебя назову, – прошептала она вслух.

Арина любила давать имена тем, кто ей понравился или произвел впечатление. Наделяя человека именем, она записывала его образ в памяти. Порой это пригождалось, чтобы потом вспомнить.

Пожав плечами, девушка отошла от окна и задернула шторы. День был в самом разгаре, и нужно было еще многое успеть.

Как и во всей квартире, на стенах висели картины. В кабинете их было две, одна над комодом, вторая у стены напротив шкафа.

Арина медленно подошла к первой картине. На холсте был изображен водоем с рыбаком вдалеке, одинокое дерево у берега и синее небо.

Девушка смела пыль с рамы, осторожно намотала тонкую паутину на метелку и направилась к торшеру.

Следующая картина ее тоже мало привлекла. На ней был изображен полуразваленный замок в глубине темного леса. Арина приблизилась к картине и поняла, что это не репродукция. Это были настоящие холст и краски, а в уголке какая-то закорючка, отдаленно напоминающая подпись автора.

Закончив сметать пыль, Арина вышла из кабинета и прикрыла дверь. Оставалось принести пылесос и почистить ковер от пыли.

Погруженная в свои мысли, она направилась в каморку. Распахнула дверцу, вынула пылесос и снова пошла назад в кабинет. Но едва приблизилась к двери, сразу поняла, что хозяин внутри: сквозь небольшую щель она разглядела его широкую спину. Он стоял перед второй картиной.

Вот он что-то пробурчал под нос и выкатил кожаное кресло на середину комнаты. Затем, недолго думая, сел в него.

Арина стояла у двери и не знала, как поступить: то ли оставить пылесос и вернуться чуть позже, то ли войти. Второй вариант ей казался неуместным. Поэтому она поставила пылесос на пол у двери и собралась было уже уходить, но отчего-то задержалась. Просто стояла, разглядывая профиль писателя.

Никита откинулся в кресле, сложил руки на подлокотники и смотрел на картину. Вернее, на изображенный на ней полуразрушенный замок. Он смотрел не отрываясь, долго и пытливо. Казалось, даже перестал дышать.

Наверное, это длилось минуть десять. Девушке за дверью эта безмолвная сцена показалась весьма скучной, и она заерзала на месте. Ее движения привлекли к себе внимание писателя. Мужчина резко повернул голову и посмотрел ей в глаза.

– Ты что тут делаешь? Что тебе нужно?

Ее лицо вспыхнуло. Она просто-напросто не ожидала, что он ее заметит. В один прыжок Никита оказался у двери, распахнул ее и взревел на весь дом:

– убирайся!

Тем не менее, в его глазах стоял скорее испуг, нежели злоба. Сам не свой, он все же понял, что был груб, поэтому отступил на шаг и захлопнул дверь. Прямо перед ее любопытным носом.

В глубине дома послышался голос Клариссы:

– Что случилось? Что происходит?

Звук приближающихся шагов вывел Арину из оцепенения, она глубоко вздохнула и, посчитав до трех, обернулась.

– Кларисса, произошло недоразумение. Я хотела пропылесосить, думала, что в кабинете никого нет, но ошиблась.

В глазах экономки мелькнуло недоверие.

– Что значит – ошиблась? Никита – что, там внутри?

– Нет, то есть да. Понимаете, я протерла пыль, полила цветы, а потом вышла и пошла за пылесосом, а когда вернулась, он уже был внутри.

Женщина смерила ее оценивающим взглядом, проверяя полученную информацию на лживость.

– Ладно, допустим. Если бы ты была виновата, то довела бы его до истерики, и это стало бы очевидным. Никита сдерживать свой пыл не станет. Быстро тебя поставит на место. Но раз все разрешилось мирным путем, значит, конфликт исчерпан, я полагаю. Завтра почистишь участок за домом. Ветром намело мелкие бумажки.

Сказав это, Кларисса развернулась на каблуках и направилась в гостиную.

Вечером, как и говорила Кларисса, в дом Никиты Антипина пришли гости: мужчина лет сорока пяти и две женщины. Одна, судя по всему, супруга гостя, была одета в изысканное бежевое платье с глубоким декольте. У нее были белые кудри и ярко-красная помада. Вторая – журналистка из местной газеты. Одета строго: белая рубашка и брюки клеш. На лице минимум косметики, и никакой бижутерии.

Войдя в дом, все трое всучили Арине свои плащи и, не обращая на прислугу никакого внимания, направились в гостиную.

– Никита, сколько лет, сколько зим!

Мужчины обменялись крепкими рукопожатиями. Очевидно, они были давними приятелями.

– Никита, тебе годы идут на пользу. Отпадно выглядишь, голубчик, – пропела блондинка и повисла на его плече.

– О, Ксения, ты, как всегда, прекрасна, – промычал он в ответ, подставляя щетинистую щеку для поцелуя. – Если бы не твой муж, я бы приударил за тобой. Ты ведь знаешь, я всегда был чуточку влюблен в тебя.