У Гравье был младший брат Патрик, который упал с лошади и,получив сильное сотрясение, впоследствии умер в центральной спальне наверху.Его портрет висит там, над камином. Жена Патрика Регина прожила всю жизнь внашем доме, и кухонные работники, вместе с которыми она пекла, жарила, резала иукрашала блюда, как заправская повариха, ее обожали.

Их единственная дочь Нанетт давным-давно переселилась вНовый Орлеан и там, в каких-то дешевых меблированных комнатах во Французскомквартале, съела целую упаковку аспирина, запив таблетки бутылкой виски.Конечно, после этого она умерла. Подробности мне неизвестны. Если где ипоявляется ее призрак, то не в Блэквуд-Мэнор. Патрик и Регина тоже, видимо,обрели покой в семейном склепе.

Однажды к нам заявились профессиональные охотники запривидениями, нашли множество свидетельств того, что в доме обитают призраки, иустроили устрашающее представление перед постояльцами, съехавшимися на уик-эндпо случаю кануна Дня всех святых. Так зародилась традиция празднования здесьХэллоуина.

Праздник этот всегда проходил весело: на ближних и дальнихлужайках ставили огромные белые тенты, охлаждали шампанское, готовили"Кровавую Мэри". Для такого случая приглашали за плату гадальщиц накартах Таро, хиромантов, предсказательниц и ясновидящих, а кульминациейстановился костюмированный бал, на который съезжался народ со всей округи.

Если тетушка Куин была дома, что случалось редко, то ктрадиционным участникам присоединялась огромная толпа ее друзей в роскошныхкостюмах: принцы и принцессы различных эпох, элегантные вампиры, ведьмы востроконечных черных шляпах, волшебницы, египетские царицы и лунные богини,встречались среди них и с претензией разряженные мумии, следом за которыми пополу волочились шлейфы из белых бинтов.

По тому, с каким энтузиазмом я рассказываю об этихпраздниках, ты, конечно, понял, что я их очень любил. И тебя, наверное, неудивит, если я скажу, что и лучшие эксперты по призракам ни разу не заметилиГоблина, даже когда тот танцевал вокруг них, строя всякие жуткие рожицы.

Конечно, Гоблин не призрак живого человека, но эти экспертысо знанием дела заявляли, что и в кухне, и в кладовой приборы фиксируют наличиеполтергейста, которому они приписывали едва слышимые шорохи и самопроизвольныепереключения приемника с одной радиостанции на другую. Насколько мне известно,полтергейсты – это духи в чистом виде.

Так я жил до шестнадцати лет. Еще мне запомнилисьрождественские банкеты, о которых я уже упоминал, пение гимнов на лестнице и,разумеется, роскошные обеды с жареной индейкой, гусем, ветчиной и всем, что кним полагалось. В те времена иногда случались такие холода, что женщинынадевали свои старые шубы, пахнущие нафталином, а мужчины, чтобы согреться, нестеснялись присоединяться к общему пению.

Пение гимнов иногда вызывало у меня слезы. Когда наРождество поют женщины, это естественно, но когда в хор вступали мужчины всехвозрастов, причем делали это открыто и смело, это было особенно чудесно. Яплакал каждый год. А еще мне казалось чрезвычайно трогательным чистое сопрано,выводившее "Святую Ночь" и "Что это за дитя?". Разумеется,я пел вместе со всеми.

Не опережая событий, скажу, что был еще Весенний фестиваль,когда вокруг Особняка расцветали все азалии, розовые, белые и красные, а мынакрывали на лужайке грандиозный фуршет, почти как свадебный. Кроме того,фуршет устраивали на Пасху.

Теперь, наверное, мне следует рассказать о всех свадьбах исвязанной с ними суматохе, об официантах, которых я видел в кухне и которые всекак один чувствовали присутствие духов, и о невестах, ударявшихся в истерикуиз-за того, что прическа получилась плохо, а парикмахер уже уехал, и о Милочке,моей дорогой Милочке, тучной и неизменно заботливой, которая, пыхтя иотдуваясь, мчалась по лестнице спасать невесту, прихватив с собою электрическиещипцы для завивки. Одно-два точных движения – и все сразу становилось впорядке. А еще в Блэквуд-Мэнор праздновали Марди-Гра[11], итогда в доме, традиционно убранном в фиолетовые, зеленые и золотые тона, неоставалось ни одной свободной комнаты, хотя от Нового Орлеана туристыдобирались до нас больше полутора часов.

Иногда, очень редко, я отправлялся в город, чтобы поглазетьна парады. Сестра Милочки, тетя Руги, жила на Сент-Чарльз-авеню, по которой,как тебе известно, и проходит главный парад Марди Гра. Но она не принадлежала кроду Блэквудов, а ее сыновья, хотя они, скорее всего, были абсолютнонормальными людьми, казались мне волосатыми чудовищами с устрашающе низкимиголосами, и в их доме я чувствовал себя неуютно.

Поэтому я не проникся особой любовью к Марди Гра, хотя,конечно, мне нравилось веселье, которое устраивалось здесь, в Блэквуд-Мэнор, снеизменным костюмированным балом в ночь после Жирного вторника на Масленойнеделе. Поразительно, какое огромное число гуляк приезжало к нам из НовогоОрлеана с заходом солнца, после многочасового проезда папуасов и королей напередвижных платформах, чтобы упиться в стельку в нашем по-праздничному богатомбаре.

Разумеется, я встречался и с другими детьми, хотя оченьредко – в Хэллоуин, на Рождество и иногда на свадьбах. Должен признаться, чтоне проникался к ним симпатией. Все они казались мне капризными маленькимилюдьми. Теперь остается только смеяться над собой за подобные мысли, но, как яуже говорил, мой мир состоял из призраков и взрослых, и я просто не знал, каквести себя с детьми.

Думаю, я даже боялся их, считая ненадежными и даже немногоопасными созданиями. Впрочем, объяснить что-либо с уверенностью мне трудно.Помню лишь, что Гоблину они не нравились. Впрочем, Гоблин вообще не любил,когда я проводил с кем-то много времени.

Так или иначе, но по своей природной склонности иосознанному выбору я предпочитал компанию взрослых.

Прежде чем рассказать тебе о свадьбах, я должен сделать одноужасное признание. Речь пойдет о событии, произошедшем вдали от Блэквуд-Мэнор вту ночь, когда я стал Охотником за Кровью. Но час этого признания еще не пробил– он наступит позже.

Такова история моей семьи, которую мне рассказали, когда ябыл в невинном возрасте и меня опекали Папашка и Милочка да тетушка Куин,которая, словно фея из сказки, только иногда спускалась на землю на своихневидимых крыльях.