час они наконец-то выехали к реке.

Ленуар поднимался по течению, пока не увидел у берега толпу. Среди людей загремел знакомый голос сержанта полиции. У самой воды лежало тело мальчика лет десяти. На нем была светлая рубашка, холщовые штаны и рваные ботинки и курточка. Сержант открыл сумку мальчика и вытащил из нее зеркало в серебряной оправе, канделябр и инструменты трубочиста. Глаза Жоффруа неподвижно смотрели в утреннее небо.

7

Ленуара била дрожь. Он не успел! Не успел. Он рассказал о своих ночных скитаниях по лесу, но теперь настаивал только на том, чтобы очистить память о мальчике от обвинения в убийстве.

Сержант злился:

– Вы не знаете, куда вляпались, Ленуар. Этому пацану все равно уже ничем не поможешь! Если он не убийца, то вор. У Дормюссонов он стащил зеркало, а у де Фижаков – канделябр. За это и поплатился. Упал с моста, когда собирался бежать.

– А почему у него сумка сухая? – спросил Ленуар.

– Она зацепилась за перекрытия, когда мальчик падал. Там и осталась висеть. Маленький бандит.

– Говорю же, савояр тут ни при чем. Его предводитель трубочистов заставлял воровать, – горячо доказывал свою правду Ленуар.

– У всех есть выбор, мсье.

– Но у кого-то этот выбор ограничен. Мальчик попал под влияние…

– А куда смотрели родители?

– Родители… Их следует хотя бы известить!

– Вы знаете, кто его родители?

– Клод упомянул семью Бланшпорт из деревни Рокамадур. Сказал, что взял Жоффруа у них на сезон.

– Разберемся, – буркнул сержант, запрягая телегу, чтобы отвести тело в холодную камеру полицейского участка. – А вы возвращайтесь к Люсьену, Ленуар. Сами уже на привидение похожи.

Ленуар поежился. Его бил озноб.

– А вы? Вы сейчас куда?

– По дороге заеду к директору колледжа имени Жана-Франсуа Шампольона. Что вы так смотрите? Знаток иероглифов родился в Фижаке. Мы проверили: до замка трубочист работал в доме директора колледжа.

– Можно с вами? – У Ленуара после бессонной ночи зуб на зуб не попадал. – А там я уже сам к Люсьену дойду.

Дом директора колледжа Антуана Дормюссона располагался на углу главной улицы города, ведущей на рынок. Высокая башенка и элегантные наличники подчеркивали, что дом был построен еще в эпоху Возрождения.

Их встретила Фанни, старшая дочь Антуана. Они с мужем занимали первый и второй этажи здания.

– Мой супруг сейчас в Париже. Он продает вино с наших фамильных виноградников.

У женщины были заплаканные глаза.

Сержант вручил ей зеркало и раскланялся – не оставлять же труп в телеге на обозрение всех жителей города.

– Вас так растрогала судьба трубочиста? – спросил Фанни Ленуар.

– Ему было всего десять лет. Моему сыну сейчас двенадцать. Он уехал с отцом в Париж…

Габриэль хотел уже распрощаться, но от усталости и от голода у него подкашивались ноги.

– Мадам, могу я попросить вас согреть мне немного вина? – спросил он, медленно опускаясь в кресло гостиной.

Пока женщина отдавала необходимые распоряжения, Ленуар заметил у нее порез на руке.

– Надеюсь, с вами не случилось ничего страшного? – спросил он.

Женщина накинула шаль и смутилась:

– Вчера я хотела упаковать подарок своему сыну на день рождения и случайно порезалась ножницами. Хотела подарить ему одну старую книгу.

– Книгу? Какую книгу? – спросил Ленуар.

– «Путешествие к центру Земли» Жюля Верна, – сказала Фанни, и из глаз ее покатились слезы.

Служанка принесла глинтвейн. Ленуар выпил треть бокала и, почувствовав, как по его жилам растекается тепло, снова ожил.

– Забавно… У Филиппа де Фижака в книжных шкафах тоже вся «Популярная библиотека», а там несколько томов Жюля Верна.

– Я выбрала эту книгу именно у него в шкафу.

И Фанни расплакалась еще сильнее. Ленуар глотнул вина.

– Значит, вы оплакиваете не мальчика, а дядю моего друга, да, мадам?

Фанни в ответ тихо кивнула.

Ленуар подошел к столу, взял книгу Жюля Верна в руки и раскрыл ее. На форзаце темно-коричневыми чернилами была надпись: «Моему дорогому мальчику на день рождения. Филипп де Фижак. 1880 г.»

– Вы были вчера у де Фижаков? – спросил Ленуар.

– Да, мы приходили с мужем до отъезда мужа в Париж на утренний кофе. А потом Филипп проводил нас до ворот и сказал, что ждет трубочиста, оставив ворота открытыми.

8

Ленуар закутался в плед в кабинете Филиппа де Фижака, пока Рено топил камин. Когда слуга вышел, Ленуар сказал Люсьену:

– Ты знал, что сын Фанни Дормюссон на самом деле – сын твоего дяди?

Люсьен чуть не поперхнулся своим кофе.

– Ты что, дружище? Она же старшая сестра Мари-Анн!

– Фанни Дормюссон – старшая сестра Мари-Анн? – Пришло время удивляться Ленуару.

– Да, между сестрами десять лет разницы, Фанни сейчас тридцать, а Мари-Анн – двадцать. С чего ты взял, что сын Фанни приходится мне родственником?

– Филипп де Фижак подписал книгу ее сыну и поставил в подписи год его рождения.

– Ну и что?

– А то, что никто не будет называть чужого новорожденного «своим дорогим мальчиком». Ты же сам говорил, что дядя был охоч до женского пола?

– Говорил… Но ты ведь не думаешь, что…

Вместо ответа Ленуар скинул плед, опустился на пол и начал шарить руками по паркету.

– Что ты там пытаешься найти, Габриэль?

Ленуар молча продолжал шарить руками, пока не поднял с пола что-то невидимое.

– Вот это, Люсьен!

– Что это?

– Это женский волос. И, кажется, он принадлежал Мари-Анн.

– Она ведь нашла труп Филиппа. Она его невеста. Здесь могут быть ее волосы!

– А что, если… Мне не хотелось бы так думать, но кто, кроме сестер Дормюссон, приходил сюда из женщин? Фанни сказала, что они с мужем ушли после утреннего кофе. Ее муж может это подтвердить. А что, если Филиппа убила Мари-Анн, его невеста? Что, если она узнала семейную тайну и приревновала будущего мужа к сестре?

Люсьен молча смотрел на Ленуара, а потом опустил чашку кофе на столик и вызвал в кабинет прислугу.

– Рено, к дяде в кабинет заходил кто-то, кроме Мари-Анн, Фанни и трубочиста?

– Никак нет.

– Спасибо, можешь идти.

Рено замялся, а потом добавил:

– Хм. Если позволите, мсье. Мы ведь тоже не весь день были с хозяином дома.

– Что?

– Да, после того как Дормюссоны ушли, мы отправились на рынок за продуктами. Рынок работает только по четвергам, и мы хотели заготовить продукты. Часть списка составил сам хозяин, а остальное мы решили докупить сами. Хотели испечь ваш любимый вишневый пирог, мсье.

Люсьен покраснел, но Ленуар продолжил задавать вопросы.

– У вас остался этот список, Рено?

– Да. – Слуга опустил руку в карман своего сюртука и вытащил оттуда