За кофе у нас снова завязалась недолгая беседа, мой попутчик оказался любителем анекдотов. Правда, все они были по большей части пошлыми. Дабы не провоцировать человека на нехорошие мысли, я их пресекла. Сделала вид, что хочу почитать, и достала томик Лескова. Но историю про захудалый род я знала почти наизусть, поэтому чтение тоже быстро наскучило.

В вагон-ресторан Тимофей увязался следом за мной, но я строго сообщила: каждый платит сам за себя. Чтобы не раскатывал губу на то, что он угостит меня ужином, а за это будет иметь право дальше травить свои ужасные байки.

В ресторане пахло жаренными в масле пончиками, а еще почти все столы оказались заняты. Людей было не так много, но некоторые расселись по одному, оттого с местами и возникла напряженка.

Семья с мальчиком, девушка с собачкой, две дамы за пятьдесят, пара неприметных мужчин разного возраста. Один из них, в темном свитере, лет тридцати, особенно сосредоточенно работал челюстями. У него был низкий лоб и крупные уши. Складывалось ощущение, что он торопится быстрее доесть и свалить.

– Этот скоро уйдет, – заметил Тимофей, мягко подталкивая меня к столику жевуна.

– Вы не против? – уточнила я.

Ушастый кивнул, не отрываясь от своей отбивной.

– Давайте знакомиться, – зачем-то полез к нему Тимофей, представился и протянул руку.

Тот пожал ее и тоже буркнул что-то о своем имени. Я не разобрала, но уточнять не стала.

– А девушку зовут Эффи, представляете? – радостно заметил Тимофей.

Был он чрезвычайно активен и очень раздражал.

Я хотела быстро поесть и пойти в купе, а не развлекать двух незнакомых мужиков интересными беседами.

Низколобый и ушастый, оказавшийся Павлом, поначалу отмалчивался, но потом, видимо, рассмотрел меня и стал вежливей.

Я ковыряла сомнительного вида салат, Тимофей взял пива себе и Павлу, хотя тот поначалу отнекивался.

Снова в ход пошли анекдоты, мужчины стали соревноваться в том, кто рассмешит меня быстрее. Я улыбалась разве что из вежливости, потому как оба казались мне придурками.

За первым бокалом пива последовал второй, Павел разрумянился и отлучился в туалет, а Тимофей вдруг возжелал продолжить общение.

– Весело же сидим. Ночью в поезде все равно не уснешь. А так можно в картишки…

– Не вздумайте звать его к нам в купе! – возмутилась я. – Собираюсь отдыхать в тишине. Хотите пьянствовать – идите к нему.

Когда Павел вернулся, Тимофей озвучил ему предложение о посиделках, и они стали вдвоем уговаривать меня выпить чайку в номере Павла.

– Тут пирожные – закачаешься. Наполеон, медовик, я уже два слопал, – заявил наш новый знакомый. – Сейчас метнусь, возьму. Посидите с нами, Эффи, а то один еду, тоскливо так. В любой момент уйдете в свое купе.

Я пожала плечами, подбирая слова, чтобы не идти.

– Вот и отлично! – опередив мой отказ, обрадовался Тимофей. – А я тогда коньячку захвачу. Это тоже к чаю.

На обратной дороге я хотела в последний момент все-таки пойти в свое купе, но возле него как раз расположилась шумная компания из соседнего вагона. Подвыпившие красномордые мужики ждали проводницу, вслух мечтали о бабах и зычно хохотали. Когда представила, что мне придется пройти мимо них, то содрогнулась.

– Крутятся там всякие, – пробормотал Тимофей. – Пойду-ка наши с тобой сумки к Павлу перетащу, пока у него сидим. А то еще кто залезет.

Павел как раз гостеприимно открыл купе, и я обреченно нырнула внутрь.

«Выпью чая и пойду спать. Эти двое уже хотя бы свои, немного знакомые…».

– Да, в поезде нужно быть начеку, – заявил Павел и крякнул, стаскивая с плеча портфель с ноутбуком. Его он бережно засунул в свой чемодан. – Я сумку всегда с собой беру. Меня уже как-то раз в дороге «выхлопали».

Павел отправился за чаем, а я смотрела в окно на ночной мир, который проносился мимо на высокой скорости. Почти сразу вернулся Тимофей со своим чемоданом и моей дорожной сумкой.

Я бегло в нее заглянула, но так как ничего особенно ценного, кроме одежды, не везла, переживала скорее для проформы. Документы и деньги я носила в плечевой сумке, с которой не расставалась, а мордатым мужикам, отирающимся возле нашего купе, вряд ли интересны шелковые чулки и кружевное белье.

Темнота, огни проносящихся деревень и перестук колес располагали к неспешным беседам, и за чаем с коньяком наш разговор неожиданно свелся к мистике. И если Павел все больше твердил про теорию заговора и кыштымского карлика Алешеньку, то мы с Тимофеем сошлись на общей теме тонких миров.

Оказалось, Тимофей когда-то работал охранником историко-археологического музея. По его словам, любой музей ночью – «жуткое» в плане сверхъестественного место.

– На сутки заступал, и я вам скажу, там много всякого творится. Вечно что-то стучало, завывало. Так-то в банке поспокойнее.

– Да ладно. Это сто пудов бабки – местные смотрительницы – придумали про привидения рассказывать. Цену музею набивали, чтобы молодежь привлечь, – хмыкал Павел. – Еще скажи, что тролли устроили логово в книгохранилище областной библиотеки, а феи выполняют желание каждого, кто отсидит двухчасовой концерт в филармонии.

– Ты, брат, как знаешь, а я верю во все сверхъестественное.

– Интересно, почему? – не удержалась я от любопытства.

– Сталкивался, – туманно ответил Тимофей, а я пожала плечами и вышла позвонить маме. Хотя про сверхъестественное могла бы рассказать побольше любого.

Павел выбежал за еще одной порцией чая. Тимофей дождался его, потом сходил проверить наше купе – там оставалась верхняя одежда. Хотя кому нужна его ветровка, ладно еще мой новый плащ…

Разговор понемногу стал сдуваться. Пить коньяк уже никто не хотел, от чая подташнивало, и я отправилась спать, радуясь, что Тимофей решил еще немного задержаться у Павла.

Натянув одеяло до подбородка, подумала:

«По крайней мере, даже если он храпит, успею уснуть и не узнаю об этом…»

* * *

Утренняя Ялта встретила нас запахом хвои и моря. А еще проливным дождем.

Кое-как продрав глаза, я быстро выпила кофе, который любезно принес Тимофей. Не знаю, во сколько он лег, но выглядел бодрым и свежим. И все порывался возобновить нашу беседу о тонких материях, но я сделала вид, что мне звонят, а сама поспешила в туалет умыться.

Конечно, я заранее вызвала такси к вокзалу и, когда поезд остановился, а Тимофей попытался подхватить мою сумку, заявила:

– Меня встречают.

– Может…

Махнув ему рукой, я взяла сумку и заспешила к выходу. Между нами очень удачно вклинилась злая «яжемать» с двумя детьми, которые орали и бились за право погладить собачку девушки, что ехала с ними в купе.

Короче,