все уехали и снова стало тихо.

За окном было темно. В доме тоже. Только в кухне горела лампа и слышались голоса.

Наташа постояла на пороге комнаты и двинулась на свет.

За столом сидели трое. Она не сразу поняла, что третий – Денис. Все были серьезны. Юлька бледна.

Каким-то чудом Наташа смогла улыбнуться, но улыбка, должно быть, вышла жалкой, потому что Денис вскочил и помог ей дойти до стула.

Она села и обвела всех взглядом.

– Это ведь был не вор?

Все трое отрицательно покачали головами и не произнесли ни слова.

Так и от обезвоживания умереть можно, возникла в ее голове вполне ясная мысль. Денис непонятным образом догадался, мигом вскочил и налил воды. Она выпила залпом и попросила еще.

– Наташка, – прошептала Юлька.

Слезы так и хлынули из ее глаз. Владик приобнял жену за плечи и кашлянул.

– В любом случае все уже позади. Его взяли, – поморщившись, произнес он.

– Это был киллер? – с трудом выдавила из себя Наташа.

– Но полиции об этом неизвестно, – ответил Денис. – Они думают, что грабитель.

Наташа сфокусировала на нем взгляд и облизнула губы.

– А если снова, а потом их?

Каким-то чудом Денис расшифровал ее высказывание и, сжав Наташины холодные пальцы, заглянул в глаза.

– Больше никто не придет. Я обещаю.

Она не поверила. Денис это понял и решил, что надо рассказать все.

– Шеф, наш анонимный доброжелатель не блефовал. Все подтвердилось. Их человек был в Стамбуле.

– Значит, действительно кинуть меня решили. Забыли, что жадность фраера сгубила. Выяснили, кто покупатель?

– Выясняем. Какие будут указания насчет этих?

– Зачистить до основания.

– Всю северокавказскую ячейку?

– Да. И постарайся, чтобы логистика из-за этих уродов не пострадала.

– Ни в коем случае. У меня всегда есть запасной вариант. Вы же знаете.

– И не тяни.

– Об этом даже говорить не стоит. Спокойной ночи, шеф.

Наташа вытаращила глаза.

– Что ты сделал?

– Сдал их всех, – повторил Денис.

– Кому? Полиции? ФСБ?

– Зачем ФСБ? Тем, на кого они работают. Теперь им не до тебя.

– А как ты узнал, на кого они работают?

Денис переглянулся с Владиком и вздохнул.

– Я хакер… был… когда-то.

– А-а-а… – протянула Наташа и встала налить еще воды.

Денис вскочил раньше, они стукнулись лбами и ойкнули.

– Прости, – потирая лоб, пробормотала Наташа.

– Ничего, до свадьбы заживет, – ответил Денис, глядя прямо ей в глаза.

Она улетела на следующий день. Даже Юлька уговаривать не стала. Понимала, что только дома подруга сможет успокоиться по-настоящему. Да и не до того ей было. Антонина Семеновна слегла с давлением, и невестка трепетно за ней ухаживала.

Свекровь теперь числилась в героях. Еще бы! С ходу запулила в грабителя раскаленным утюгом!

– Мама, у тебя реакция как у спецназовца! – без устали восхищался Владик.

Антонина Семеновна, которая швырнула утюг машинально, вскоре и сама поверила, что спасла семью от неминуемой гибели, поэтому позволила себя любить и холить на полную катушку.

Разумеется, тема ее отъезда отпала сама собой.

А Наташу в Кисловодске ждали нерадостные вести: Генка неожиданно уехал в Тюмень. Его обескураженная мама сообщила, что адреса сынок не оставил и вернуться не обещал.

Но это было еще не все. Оказывается, Песик пропал почти сразу после отъезда хозяйки и с тех пор не возвращался.

Наташа, которая поехала за псом прямо из аэропорта, совершенно пала духом. У нее и так всю дорогу было отвратительное настроение. Лететь пришлось с пересадкой, она намучилась, устала, почти не спала, снова и снова переживая страх и думая о том, что с Денисом обошлась не слишком хорошо: человек за нее вписался, рисковал, а она даже не попрощалась толком.

А тут еще и это.

Домой они вдвоем с чемоданом приплелись чуть живые, поднялись на третий этаж…

Возле ее двери на коврике лежал Песик и мирно спал.

А рядом на ступеньке сидел Денис.

– Доброе утро, шеф. Все формальности утрясены. Трафик восстановлен.

– Проверили тщательно?

– Не беспокойтесь. Эти люди не подведут.

– Посмотрим. А что с анонимом? Вычислили?

– Нет.

– Ценю профессионалов.

Утром Наташа взяла Песика и побежала на терренкуры. Любовь любовью, а собаку надо выгуливать.

Шагалось легко, и мысли думались тоже легкие.

Песику наскучило бежать рядом, он свернул с тропинки в кусты и тихонько зарычал.

– Песик, ко мне! Песик! Иди, иди сюда, мой хороший! Нет, Песик! Нет!!! Фу!!! Фу!!! Брось это сейчас же!!!!!

Елена Бриолле

Самое дорогое, что у меня есть

1

Жоффруа зацепился багром за выступающий кирпич и теперь молился святой Екатерине, чтобы не упасть. Перекладина лестницы шаталась. Жоффруа уперся коленом в стенку дымохода, подтянулся еще немного и выбил воронье гнездо. Слипшиеся ветки полетели, цепляясь за лестницу, вниз и рассыпались в очаге камина. Трубочист выдохнул. Самое сложное – позади. Он достал круглую щетку и ритмично задвигал ею вверх-вниз, вверх-вниз. Клубы сажи залепили ему глаза, но он не останавливался. Чем быстрее закончит, тем быстрее уедет из этого холодного дома.

Спустившись на последнюю перекладину лестницы, Жоффруа вытер грязным рукавом нос и замер. В комнату кто-то вошел.

– Филипп, я еще не договорила!

– А я уже все сказал! С меня хватит! – Жоффруа затаился. Он узнал голос мсье и решил не вмешиваться в семейные разборки.

– Ты думаешь, что заключил помолвку и теперь все кончено?

– Хватит! Хватит меня использовать. Я не дойная корова.

– Теперь, после помолвки, ты вступишь в наследство!

– Да, но сначала мне нужно расплатиться со своими кредиторами.

– А о ребенке ты не подумал? – вскрикнула мадам.

– Благодаря тебе я только и делаю, что думаю о ребенке…

У Жоффруа сильно затекла нога, и он покрутил стопой в воздухе. В камин посыпалась сажа.

– Что это? – спросила мадам.

– Я велел почистить трубу. Савояр, наверное, уже закончил и спустился на кухню получить расчет. Сначала – помолвка, потом – ребенок. У меня нет денег на все сразу!

– Раньше ты так никогда не говорил, Филипп. Раньше в тебе было благородство твоего отца.

– Моего отца? Сейчас я единственный хозяин этого замка, и предоставь мне самому решать, как распоряжаться своим имуществом.

– Но ребенок!..

– Сейчас я помолвлен, и у меня нет никакого ребенка!

– Что?!

– Оставь меня с этим в покое, сейчас не время…

– С «этим»? – спросила мадам.

Повисла тишина. Жоффруа не хотел, чтобы его видели. Господа не оценят, что трубочист стал невольным свидетелем их интимного разговора!

– Филипп! – снова раздался голос мадам.

– Вон из моего кабинета!

– Филипп! Нет…

Дальше раздался глухой стук, словно с письменного стола