– Он сказал, именно это ты и скажешь.

– Послушай, как же мне при таком раскладе защищаться? Может быть, ты хотя бы скажешь, в чем заключается проблема? По крайней мере, объясни, что я, по твоему мнению, сделала.

– По словам Роба, – начала она, – ты на самом деле зациклена на Джеке, поэтому в субботу он и бросил тебя. Роб говорит, что ты втайне планировала заполучить Джека уже много лет. И когда увидела его со мной, то решила отобрать его у меня, как бы больно мне при этом ни было. А хуже всего то, что Джек очень этому рад.

– И когда же Роб тебе все это сказал? – в изумлении спросила я.

– Несколько человек из нашей компании пошли вечером поразвлечься. Я звонила тебе, чтобы узнать, не хочешь ли ты пойти с нами, помнишь? – Я виновато кивнула. Я закруглила свой разговор с ней так быстро, как только могла, чтобы продолжить общение с Кэллумом.

– А с Джеком ты об этом говорила? Он был с вами вчера?

– Нет, он уехал на все выходные. У его бабушки день рождения.

– Значит, все это ты слышала только от Роба. И не говорила с Джеком?

– Вот именно. – Грейс с вызовом вскинула подбородок, но голос ее при этом чуть заметно дрогнул.

– Послушай, Грейс, в субботу я отшила Роба, когда стало ясно, что его интересует только одно – затащить кого-нибудь в постель. Это его так разозлило, что он бросил меня одну в ресторане, а сам уехал, и мне пришлось добираться до дома собственными средствами. Он просто не умеет смиряться с тем, что его отвергли, поэтому меня нисколько не удивляет, что он выдумал для обоснования моего отказа причину, которая выставляет его в выгодном свете.

В глазах Грейс зажегся крохотный лучик надежды.

– А ты не говорила ему, что тебе нужен Джек?

– Конечно, нет. Джек для меня как еще один брат. Да ты и сама это знаешь. Я на седьмом небе от радости, что вы теперь вместе. – Я взяла ее за руку. – Честное слово, Роб лжет. И не верь ни на секунду, что Джек когда-нибудь скажет, что ему хочется встречаться со мной. Собственно говоря, почему бы тебе не позвонить ему прямо сейчас? – Я попыталась ободряюще улыбнутся, но была слишком взбешена тем, что наговорил ей обо мне Роб.

– Ну… думаю, я смогла бы ему позвонить, – прошептала она. – Просто мне казалось, я вообще не стану с ним разговаривать… – Она наконец пошла немного медленнее, когда мы поднялись на лестницу, ведущую в блок для шестиклассников.

– А сам Джек тебе звонил? – спросила я, подумав, что Робу не хватило бы наглости наговорить и Джеку с три короба лжи, ведь тогда парень просто сломал бы ему нос.

– Ну да, он оставил на голосовой почте сообщение и послал пару эсэмэс. Я решила, что он просто меня жалеет. – Она по-прежнему стояла, потупив глаза в пол.

– Вот видишь – у тебя нет никаких проблем с Джеком. Единственная проблема – Роб.

На ее лице появилось подобие улыбки, как будто она изо всех сил старалась поверить тому, что только что сказала ей я.

– Но, Алекс, чего я вообще не понимаю, так это почему ты его отвергла. Ты говорила о нем многие месяцы, и все считают, он шикарный парень. Я была так рада за тебя, когда он наконец пригласил тебя в ресторан. Что же изменилось? Что произошло?

Я не могла рассказать ей всего, что хотела, но надо сделать так, чтобы она поверила моим словам, иначе у нее останутся сомнения. Я постаралась выдать ей столько правды, сколько только могла.

– Тут одно цеплялось за другое. Еще в кино у меня появилось чувство, будто я всего лишь часть его плана, а то, чего хочу я, его совсем не интересует. Он был слишком… вкрадчив, слишком уверен в себе и говорил ровно то, что я, по его мнению, хотела услышать. По правде, когда я начала спорить, что поездка в Корнуолл не кажется мне удачной идеей, он даже сказал, что любит меня, чтобы все-таки заманить.

– Не может быть! Не мог же он так нагло врать.

– Еще как мог. Видимо, решил, что я просто ломаюсь и что он может уговорить меня сделать то, что ему нужно, с помощью грубой лести.

– Это ужасно. Прости меня, прости за то, что я тоже повелась на вранье. – У нее был пристыженный вид.

– Да ладно, я уже все забыла. Мы не можем позволить ему встать между нами. – Я раскрыла объятия, Грейс улыбнулась, и мы крепко обнялись. – А теперь иди и позвони Джеку. Должно быть, он места себе не находит, не понимая, почему ты не отвечаешь на сообщения и звонки.

– Дело говоришь, – сказала она. – Подожди меня секундочку.

Мы уже добрались до общего зала, и она отошла в тихий уголок, а я пошла к одноклассникам на наше обычное место. Этот зал был предназначен только для учениц шестого класса, и после последнего нашего выступления его обставили как обычными креслами, так и креслами-мешками, а также поставили здесь столы со стульями. В одном из его углов было целое скопление удобных кресел, а из окна открывался вид на игровые поля соседней школы для мальчиков. Обычно здесь стояло несколько девушек, лениво выглядывающих из открытого окна, наблюдая за парнями на футбольном поле. Зная об этом, парни из соседней школы обычно во время обеденного перерыва гоняли мяч именно на этом поле, чтобы покрасоваться перед благодарной аудиторией.

Все мои подруги уже расселись по креслам-мешкам, поэтому я бросила рюкзачок на пол и плюхнулась в ближайшее кресло. И сразу же заметила, что при моем появлении вся болтовня разом прекратилась. Я огляделась по сторонам и увидела, что большинство подруг явно избегают встречаться со мной глазами. Одна из девушек сидела выпрямившись – это была Эшли. Она смотрела на меня с улыбкой, улыбкой победительницы.

– Надеюсь, ты не примешь это слишком близко к сердцу. Мы ведь все здесь взрослые люди.

Я не понимала, к чему она клонит.

– Извини, я что-то не врубаюсь.

– О! – Она хихикнула. – Не могла же ты об этом не слышать.

У нее был такой самодовольный вид, что речь явно могла идти только о Робе. Я вздохнула и постаралась держать голос под контролем.

– Нет, боюсь, я так и не врубилась.

– Теперь с Робом встречаюсь я, и он пригласил меня в коттедж в Корнуолле на насколько недель.

Надо отдать ему должное: он был не просто бабником, но и без проблем переобувался на ходу. Бедная Эшли. У нее нет ни шанса.

– Что ж, похоже, он быстро оправился, – не смогла не съязвить я. Надо бы предупредить ее, во что она вляпывается.

– Что касается его, то ему не от чего оправляться. Но ты, надеюсь, придешь в себя. Я понимаю, как тебе будет трудно.

– Я уверена, что со мной все будет в порядке, – сказала я, попытавшись придать своему тону безразличие и дружелюбие, чтобы положить конец ее вопросам. Но она не унималась.

– Надо же, оказаться брошенной на первом свидании! Должно быть, это нелегко пережить. – Ее притворное участие начинало доставать. Если бы мне было не все равно, то от ее нынешних жестоких потуг мне и правда стало бы не по себе.