Я попыталась было стукнуть его кулаком, но он, как всегда, успел перехватить обе моих руки, прежде чем я нанесла ему хоть сколько-нибудь чувствительный удар. Мы какое-то время просидели в свойском молчании, наблюдая за тем, как соседский пес вдруг помчался вокруг дома, улепетывая от гонящейся за ним крупной лисы. Джош терпеть не мог этого маленького белого терьера, поскольку, когда он был еще ребенком и футбольный мяч залетал к соседям, этот пес каждый раз терроризировал его, когда он приходил за ним. И теперь он удовлетворенно хмыкнул, довольный, что терьер попал в переплет. Но мы не могли просто сидеть и смотреть на столь неравную схватку и, не сговариваясь, оба вышли из машины, стараясь производить как можно больше шума, чтобы отпугнуть лису. Почувствовав себя в безопасности, мелкий паршивец-терьер тут же зарычал на нас, и я мысленно поклялась, что, когда ему в следующий раз понадобится подмога, я просто оставлю его на произвол судьбы.

Я отправилась прямо в свою комнату, но, взглянув в зеркало, обнаружила: Кэллума здесь нет, и легла спать, чувствуя, что какой-то важной части меня не хватает.

На следующий день мне предстоял урок вождения, поэтому я не увидела в автобусе Грейс. Эшли раздувалась от самодовольства, и я по возможности старалась ее избегать. Я не знала, когда именно в моей голове может вдруг возникнуть голос Кэллума, и все время вздрагивала от нервов. Но его все не было, и перед уроком вождения я сняла браслет и положила его в сумку. Я не могла рисковать – а вдруг он появится в самый разгар урока? Без браслета было неуютно, и удручающее чувство утраты, которое я испытывала весь день, стало еще острее.

Но вскоре меня полностью поглотил урок – мы ехали по системе улиц с односторонним движением. Мне приходилось всецело концентрировать внимание на том, чтобы, поворачивая, не разбить машину и не въехать в пешеходов, которые выскакивали из ниоткуда после каждого поворота.

После этого обратный путь показался мне легкой прогулкой, и, к счастью, на парковке оказалось свободно хорошее место. Выключая двигатель, я испустила вздох облегчения.

– Хорошо, – сказала мисс МакКейб. – Сегодня ты ехала очень неплохо. Ты уже отправила заполненный бланк заявления на сдачу экзамена на водительские права?

– Он лежит в сумке, ожидая отправки. Я просто хотела удостовериться, что вы не считаете нашу прошлую удачную поездку случайностью.

– Уж от кого-кого, а от вас я никак не ожидала подобной неуверенности в своих силах. – Она рассмеялась. – Отправляйте заявление и посмотрите, на какое число вам назначат экзамен, и тогда мы посмотрим, сколько еще уроков понадобится.

Она двинулась в сторону учительской, а я – в сторону кафетерия, чтобы по-быстрому съесть сандвич. Я рылась в своем рюкзачке, ища амулет. Едва я успела надеть его на запястье, как в моей голове зазвучал голос Кэллума. Он громко кричал, голос был полон тревоги и напряжен. Мне пришлось резко остановиться и прислониться к стене, чтобы не упасть.

– Как ты могла так поступить?! Ты никогда, слышишь, НИКОГДА не должна снимать амулет! Никогда! Ты поняла?

От этого напора меня шатнуло назад, и я прижала руки к голове, пытаясь унять шум. Возмущенная филиппика то продолжалась, то обрывалась, когда он из-за моих лихорадочных движений терял со мной контакт.

– …Так безответственно… Если бы ты хоть немного представляла себе, насколько это опасно…

– Прекрати! – прошипела я так громко, как только могла, не привлекая к себе излишнего внимания. – Подожди минутку. Мне надо найти тихое место, где я смогу тебя видеть. – Я обошла с задней стороны спортзал и прошла в раздевалки. Быстро проверив, нет ли кого-нибудь в туалетных кабинках, я заклинила входную дверь чем-то вроде импровизированного замка. Затем, мысленно приготовившись, посмотрела в зеркало. В выложенном белой плиткой женском туалете он выглядел дико неуместно. – Ну все, – сказала я. – Успокойся. В чем проблема?

Если бы он мог начать ходить туда-сюда, он бы наверняка это сделал. У него был безумный вид, и он впервые показался мне пугающим. Не сердитым, как когда я впервые увидела его в видении, а по-настоящему пугающим, таким, от которого не знаешь чего ждать. Его голос по-прежнему был резок.

– Ты сняла браслет. Ты сняла амулет, и я не мог… не мог защитить тебя.

– У меня был урок по вождению. И мне показалось разумным сделать так, чтобы меня ничего не отвлекало. К чему превращать это в трагедию? Ты же знал, что я совсем скоро вернусь в школу. – Я никак не могла взять в толк, почему он так возмущен.

– Я же говорил тебе, чтобы ты его не снимала. Это опасно. Ведь теперь они знают. – В его голосе звучала неподдельная тревога, лицо было искажено мукой.

– О ком ты толкуешь? Кто знает?

– Остальные. Люди вроде меня. Я же рассказал им о тебе, помнишь? Когда на тебе не надет амулет, они могут до тебя добраться.

– Что ты имеешь в виду, говоря, они могут до меня добраться? И зачем им это? Я ничего не понимаю.

Я увидела, как он тяжело вздохнул, и подумала: что он скажет теперь?

– Теперь они о тебе знают, и некоторые из них могут захотеть найти тебя. – В его голосе звучала боль.

– Но зачем?

Он был крайне раздражен.

– Их снедает любопытство, и им хочется побольше узнать про твой амулет.

– Ну и в чем тут проблема? Почему мне требуется защита? Ведь никто из вас не может проникнуть в мое измерение.

– Как ты не понимаешь? Я не хочу, чтобы они смогли отобрать хотя бы частицу твоих – наших – воспоминаний.

Это звучало логично – я бы тоже не хотела утратить даже самой малой частицы тех прекрасных воспоминаний, которые подарила мне минувшая неделя, но все равно его реакция была чрезмерной. Я попыталась успокоиться.

– Я понимаю. Я бы тоже предпочла сохранить все эти воспоминания, но ведь это не вопрос жизни и смерти. Расслабься. Ты меня напугал.

Он отошел подальше, встал прямо и несколько раз глубоко вздохнул. Его глаза были закрыты, и я надеялась, что он просто пытается себя успокоить. Через несколько секунд его глаза медленно открылись, и взгляд перестал быть пугающим. Я улыбнулась ему нерешительной улыбкой, и он быстро подошел ко мне опять и коснулся меня, чтобы я могла его слышать.

Я чувствовала прикосновение руки на спине.

– Я вовсе не хотел никого пугать. Я так сильно тебя люблю, что не хочу потерять даже самой крохотной частицы нашей жизни. Прости, что немного переборщил. Просто я не ожидал, что ты это сделаешь. Меня это испугало.

Кое-что из того, что он наговорил, по-прежнему казалось мне полной бессмыслицей.

– Я все так же не понимаю, с какой стати твои друзья могут пожелать явиться сюда и украсть мои воспоминания.

Он явно был смущен.

– Прости. Моя реакция оказалась чересчур бурной – вообще-то у них нет причин действительно захотеть это сделать. Но дело в том, что твой амулет, снятый недавно – и так сильно заряженный, – обладает огромной притягательной силой. Судя по всему, он может привести к тебе любого Зависшего, находящегося в округе, и он делает твои воспоминания куда более соблазнительными. Нет, я не думаю, что они непременно это сделают, но, они могли бы это сделать. – Он постарался довести до моего сознания эту разницу, затем у него сделался немного виноватый вид. – Думаю, я вел себя не очень-то рационально. Ты прощаешь меня?