– Да брось ты, какие пустяки! Это не такое разочарование, с которым я не могла бы жить дальше. – Я была рада: она злится оттого, что я реагирую так спокойно. Я несколько раз глубоко вздохнула, продолжая пристально глядеть ей прямо в глаза. Она струсила и отвела взгляд.

– Должна сказать, сейчас ты хорошо держишь удар. Надеюсь, потом тебе не станет хуже.

Честное слово, подумала я, они друг друга стоят. Оба, и он, и она, были в одинаковой степени коварны и антипатичны. Я рада, что вовремя раскусила его, но меня все больше и больше злило то, какую фигню он наплел моим подругам. Я делано улыбнулась Эшли и достала из сумки учебники, тем самым прервав разговор.

Она продолжала красоваться перед Мией и Эбби. Пытаясь не прислушиваться к деталям их беседы, я подумала: как хорошо было бы сейчас оказаться в каком-нибудь тихом и уединенном месте, где будем только я и Кэллум и где вся эта мышиная возня не будет иметь никакого смысла. Я делала вид, что увлечена чтением учебника, когда рядом со мной на кресло-мешок плюхнулась Грейс. Лицо ее сияло.

– Ты была права! – прошептала она. – С ним все в абсолютном порядке, если не считать того, что он был немного обеспокоен тем, что я не отвечаю на его сообщения. Я сказала ему, у меня глючит телефон. – Она посмотрела на мобильник в руке. – Собственно, так оно и есть. В последние дни он то и дело выключался сам без всякой видимой причины. Должно быть, пора покупать новый.

Я не ответила, и когда она перевела взгляд на меня, кивком указала на Эшли.

– Слышала, что она плетет? – беззвучно, одними губами произнесла я.

Грейс прислушалась к беседе, которая продолжалась на другом конце нашего уголка, и у нее начала все больше и больше отвисать челюсть. Наконец она в ужасе посмотрела на меня.

– Я жутко проголодалась и спущусь в кафетерий, чтобы подкрепиться. Пойдем? – спросила она, вдруг заговорив громче.

Я улыбнулась ей, чувствуя немалое облегчение, и поднялась со своего места.

– Да, конечно. Я голодна как волк, – солгала я.

Все остальные были поглощены обсуждением моей реакции на последние события, так что мы с Грейс ушли одни.

– Мне жаль, – сказала Грейс. – Как он может быть такой свиньей?

Я была так зла, что не могла говорить, и почувствовала, как глаза мои наполняются слезами. Я изо всех сил постаралась сдержать их. Если это кто-то увидит, все подумают, что меня бросил Роб.

– Знаешь, не уверена, что могу сейчас пойти в кафетерий. Ты иди, а я поброжу по стадиону. – У меня ни за что не получилось бы спокойно сидеть у всех на виду в кафетерии и делать вид, будто ничего не произошло.

– Ой, ладно, ладно, я пойду с тобой, – без особого энтузиазма сказала Грейс.

Я постаралась рассмеяться:

– И пропустишь обед? Не глупи. Не могла бы ты потом принести мне банан? – Для такой худышки у Грейс был зверский аппетит, и она никогда не пропускала ни одного приема пищи. На ее лице отразилось облегчение.

– Если ты уверена, что с тобой все будет в порядке… Я вернусь через десять минут. – Она быстро обняла меня и унеслась.

Я направилась на спортивные площадки, находящиеся за школой, и, пройдя несколько минут, добралась до своего любимого места в тени одного из огромных конских каштанов. Я огляделась по сторонам и увидела: рядом никого нет. Наконец-то я была одна. Мне жутко хотелось позвать Кэллума и снова увидеть прекрасное лицо, но поскольку я попросила его вернуться попозже, вряд ли он сейчас откликнется. Но я все-таки не могла хотя бы не попытаться. Я тихо позвала его по имени, доставая из сумки зеркальце. Ничего. Я вгляделась в камень, и как всегда на солнце красиво заиграли красные и золотые крапинки в его глубине, но ничего не произошло. Его здесь не было.

Внезапно на меня всей своей тяжестью навалились все события последних часов, и я опять почувствовала, как глаза наполняются слезами. На сей раз я не смогла сдержать всхлипов и, перестав сдерживаться, поддалась приступу гнева и разочарования от собственного бессилия. Слезы побежали по щекам, падая на траву передо мной.

Но едва я зарыдала, как мне вдруг расхотелось плакать. Надо взять себя в руки. Я начала искать в рюкзачке бумажный носовой платок.

– О, черт, – пробормотала я, вытаскивая пустой пакет от платков, потом начала обыскивать карманы рюкзака, надеясь, что хотя бы один бумажный платок выпал и куда-то завалился. Я была так поглощена поисками, что не сразу заметила покалывание в руке.

– Эй, эй, сиди смирно, иначе мне не удастся с тобой поговорить. – Его бархатистый голос был полон юмора и тепла, но тон сразу же изменился, когда он увидел мое лицо. – Что случилось? Ты в порядке?

– О Кэллум, я так рада, что ты здесь. Я думала, ты ушел и я уже не увижу тебя весь день.

– Я и уходил, но потом ты меня позвала, и я не смог не вернуться. Что произошло?

Я внезапно смутилась.

– Ничего, пустяки. Я просто разозлилась из-за того, что кое-кто рассказывает обо мне подругам лживые сплетни.

Он сразу же рассердился тоже.

– Кто это был? Кто способен так с тобой поступить?

– Это Роб. Ты помнишь, вчера я тебе про него рассказывала.

Он насторожился.

– Ты ходила с ним в ресторан вечером. – Это было утверждение, а не вопрос. – Он опять тебя расстроил.

– Я сейчас не расстроена, а просто зла. – Я вытерла слезы руками, наконец оставив надежду отыскать бумажный носовой платок, и попыталась незаметно втянуть в себя сопли из носа.

Кэллум молчал, и я с тревогой наблюдала за его отражающимся в зеркале лицом. Похоже, он старался подобрать подходящие слова.

– Хочешь рассказать об этом?

– Да тут и рассказывать-то нечего. Я отшила его, он разозлился, и теперь распространяет обо мне лживые сплетни среди моих подруг. – Мне совершенно не хотелось жаловаться Кэллуму, что, по его словам, это он меня бросил и что я втайне питаю страсть к кому-то еще. Все это было так смехотворно и так неважно.

Я смотрела на его лицо, пока он раздумывал над моими словами. Он явно понимал, что я рассказала ему не все детали, но было также очевидно, что он не станет их выпытывать, и за это я была ему благодарна.

– Ты уверена, что по-прежнему не хочешь, чтобы я нанес ему краткий визит?

– Нет! – Это слово прозвучало слишком резко. Я не хотела, чтобы ради того, чтобы я смогла расквитаться с Робом, Кэллуму пришлось делать нечто противное его природе, превратившись в то, чем он быть не хотел. – Поверь мне, он того не стоит. Не порти ради него свою незапятнанную репутацию.

У Кэллума был такой вид, будто он готов убить Роба.

– Я бы сделал это с удовольствием. Я не хочу, чтобы кто-то причинял тебе боль.

– Поверь, это пустяки. Мне не стоило звать тебя, когда на меня накатило. Но я знала, что от одного взгляда на тебя мне станет лучше.