– А зачем такую гармошку собрал?

– А что? Я морщин не боюсь! Так зачем?

– Наверное, думают, что природный сок обладает чудодейственной силой. Но это не так.

– А вдруг так?

Клим добродушно подтолкнул его:

– Попробуй, если не терпится. Вдруг назад ты вернешься настоящим богатырем…

– Ну чего вы смеетесь?!

– Косая сажень в плечах, кулаки размером с голову…

Снисходительно фыркнув, Жоржик озабоченно проговорил:

– Я Петьку напоил бы. Он у нас совсем чахлый… Вы видели, как его папа со сцены за ногу уносит?

– Не видел, – ему представился обвисший мягкий хохолок, и сердце отчего-то тоскливо заныло.

– Ой, это «коронка»! Вы бы знали, что в зале творится! Зрители прямо визжат.

– А где он сейчас? – он так ясно увидел светлые реснички малыша и его готовый к улыбке, раскрытый в ожидании ротик, что пришлось зажмуриться, чтобы это видение ушло.

Вытянув зубами колосок из травяных ножен, Жоржик с сожалением вздохнул:

– Дома, с Тонькой. Она у нас малость дикая, не любит со всеми ездить. Только если семьей. А вот театр – это разве не семья? Я так привык ко всем. Жалко, что мы не целые дни вместе – они же все работают где-нибудь… А если на репетиции хоть кого-нибудь из них нет, уже скучно. Вон Володя уехал… Это вы на его велике ехали! Уже не то без него…

Слушая его, Клим безотчетно следил за тем, как Зина режет вытянутые красные помидоры, раскладывает пучки зеленого лука, встряхивает слежавшуюся соль. Она ни разу не посмотрела на него, но Климу почему-то казалось, что она хорошо чувствует его взгляд. В ее движениях ему виделась какая-то рассеянная плавность, будто Зина очень старалась быть естественной, но при этом не могла забыть о том, что на нее смотрят, и это ее слегка сковывало. И скованность эта все нарастала, уже откровенно мешая ей, потому что Зина наконец не выдержала.

Резко обернувшись, она требовательно крикнула, прикрывшись от солнца рукой, в которой держала нож:

– Клим, вы можете мне помочь?

Он быстро нашел глазами Ивана, который, собрав вокруг себя других артистов, играл волейбольным мячом. Потрепав размякшего от усталости мальчика, Клим поднялся и пошел к ней, заботясь только о том, как бы не побежать.

«Сорок один год я прожил, не подозревая о ее существовании, а теперь, как собака, несусь по первому зову! Автор пьесы и актриса… Это уже было. Было. И ничего хорошего из этого не вышло…»

– Клим, ну что вы все время так смотрите? – с упреком сказала Зина, когда он приблизился достаточно, чтобы никто другой их не услышал.

Клим сразу сник, хотя и не предполагал, что Зина зовет его, чтобы сказать какие-нибудь добрые слова.

– А как я смотрю?

– Вы знаете как! Такими тоскливыми глазами, будто я вас смертельно обидела! Но я ведь вас не обижала, правда?

– Вы уже спрашивали, – внезапно и вправду ощутив обиду, холодно отозвался Клим. – Ничем вы меня не обидели. Даже штаны, слава богу, оставили!

Она неестественно рассмеялась:

– Поможете мне?

– А что нужно сделать?

– Открыть пиво. Справитесь?

– А зачем его заранее открывать? Выдохнется.

– А мы уже садимся, – Зина сунула в детский ранец освободившийся мешочек и придирчиво оглядела стол. – Вы где сядете?

У него вырвалось:

– А вы?

– Клим, у меня кусок в горле застрянет, если вы будете смотреть на меня так же, как только что…

Он ловко нашелся:

– Тогда садитесь рядом!

– А вы хитрец, сударь! – она покачала головой, морща рот, чтобы не улыбнуться, но не справилась с собой и рассмеялась, замотав головой.

Оглянувшись на остальных, Зина протянула ему консервный нож и шепотом спросила:

– Так это действительно то самое место?

– Ну, не совсем… Это было чуть подальше, за логом.

– А где вы видите лог? – она недоверчиво посмотрела на Клима, потом медленно обвела взглядом прореженный деревьями горизонт.

– Вон там лог, – протянув руку поверх ее плеча, указал подобравшийся сзади Иван. – А вы уже бывали здесь, Клим? Я так понял, что вы не знаете дороги. Скрытный вы малый…

– Я никогда здесь не был, – сказал он прежде, чем понял, что угодил в ловушку.

Забрав у него нож, Иван подхватил бутылку пива и ловко отщелкнул крышку.

– Откуда же вам известно, что здесь имеется лог?

– Мне даже известно, что там имеются змеи.

– О! Да не ясновидением ли вы обладаете, дорогой доктор?

– Змеи? – испуганно переспросила Зина и взглянула на сына, до сих пор валявшегося на траве.

Клим продолжил только им двоим понятный разговор:

– По крайней мере пара гадюк там была… Но их убили, не бойтесь.

Сделав несколько громких глотков прямо из горлышка, Иван весело признался:

– Ничего не понял! Вечно у вас какие-то тайны, Клим! И вечно какая-то живность вокруг – лягушки, змеи…

– Их выпустил в мир аист.

– Что-что? Это какая-то легенда? – заинтересовался Иван и снова жадно глотнул пива.

Коротко взглянув на Зину, которая слушала его с болезненным напряжением, Клим сдержанно подтвердил:

– Легенда. Считается, что Бог доверил человеку мешок со всякой нечистью – змеями, пауками, червями… И велел отнести на высокую гору, чтобы тем самым навсегда очистить от них мир. А человека так одолело любопытство, что он не удержался и по дороге мешок развязал…

Иван беспечно закончил за него:

– И эти гады расползлись по всему белому свету! Ну, я могу его понять… Я бы тоже засунул туда нос, уж непременно. Где вы такое вычитали, Клим?

– А при чем здесь аист? – не слушая мужа, спросила Зина.

– Того человека Бог в наказание превратил в аиста, чтобы он пожирал гадов, которых сам выпустил на волю.

Отбросив бутылку в кусты, Иван насмешливо протянул и сам потягиваясь:

– Веселенькая сказочка…

– Жорка, подбери, пожалуйста, бутылку! – крикнула Зина, сердито взглянув на мужа. – Положи ее в ранец…

– А вы знаете, что в деревнях аистов часто называют Иванами? – спросил Клим.

– А я себя называл аистом! – нисколько не рассердившись, подхватил тот. – Детишек таскаю женке одного за другим!

– А еще считается, что семейные пары аистов неразлучны, – Клим уже начал получать удовольствие, издеваясь над собой.

Крепко обхватив жену за шею, Иван громко чмокнул ее в щеку и довольно произнес:

– И это про нас!

– А откуда взялось это поверье, будто бы именно аист приносит детей? – поинтересовалась Зина, удобно положив голову на плечо мужа.

С усилием сглотнув, Клим предположил:

– Наверное, это связано с фаллической символикой его клюва.

– О, мне это нравится! – засмеялся Иван.

– У славян на Благовещенье парни наряжались аистами, бегали за девушками и клевали их.

Зина скорчила гримаску:

– Я себе