– Эос… – тихо откликнулась писательница, заново пробуя на вкус хорошо знакомое слово. – Эос, это значит заря: время восхода или захода солнца – промежуток между днем и ночью. Это на древнем мертвом языке. Цивилизация, что на нем говорила, погибла примерно за две тысячи лет до моего рождения. Однако эти ребята были выдающимися теоретиками – их ученые математики, астрономы и философы стали легендой… – она продолжала рассказывать, в попытке справиться с нарастающим радостным волнением, природу которого не могла толком понять.

– Большинство их открытий было использовано более молодыми народами. Поэтому значительное количество слов сохранилось в различных языках в виде терминов. Но Эос была не просто зарей – она была богиней – дочерью Дня и Ночи, сестрой солнца и луны. А согласно некоторым источникам, она была богиней рождения и смерти – духом перехода… – писательница задохнулась, чувствуя сильную потребность что-то сделать, чтобы выплеснуть переполнявшее ее невероятное светлое чувство. – Глизе, ты мне льстишь… – из последних сил выдохнула она, а дальше все утонуло в ослепительном алом сиянии…

Очнувшись, Эос поняла, что страстно целует капитана и не может себя остановить. Глизе стонал и извивался на ее свободном колене, совсем как его друг еще не так давно. Слезы горячими струйками текли по их щекам, перемешиваясь между собой.

Вспомнив о старпоме, писательница сразу же ощутила все еще теплую, даже горячую, но по меньшей мере некоммуникабельную тяжесть на другом своем колене. И острый приступ страха привел ее в чувства.

– Какого черта?! – выдохнула она, хватаясь за голову. – Что я?.. Что со мной?.. Что с нами?.. – она наконец сфокусировала взгляд на тяжело дышащем капитане. – Глизе, что происходит? Ты ведь знаешь…

– Да, знаю… – вздохнул капитан, морщась от тошнотворного чувства, вызванного медикаментами, что он принимал вчера и сегодня. Стабилизатор не успел купировать слишком быстро возросшее возбуждение, но теперь работал в полную силу…

Глизе быстро соскочил с колена возлюбленной и, налив себе стакан воды, залпом его проглотил. Затем мужественно взглянул в лицо Эос и честно выложил все, что знал о темной истории с именами, и возможных последствиях их применения.

– Я был уверен, что на тебе это никак не скажется, – попытался оправдаться он. – Ты ведь не совсем обычный киборг, а я уж точно не человек.

– Определенно, – кивнула писательница. – Ты гораздо лучше. Но ты так волновался… ты хотел, чтобы это сработало?

Капитан резко отвернулся и налил себе еще стакан воды – кажется, чертовы лекарства решили отыграться за упущенное время.

– Да, очень хотел, – сам удивляясь своей решительности в этом вопросе, четко проговорил он. – И если уж быть до конца пунктуальным, ответ на твой предпоследний вопрос такой же, а именно – да.

– Пунктуальность – вежливость королей, – писательница снова попыталась взбодрить себя шутливым тоном. – Хотя, как ты, должно быть, заметил, я и так уже все поняла… Почему ты все время пьешь? Кажется, ты что-то говорил про пять стаканов, по одному раз в несколько часов…

– Сейчас внештатная ситуация, – капитан, постаравшись вернуть себе видимость спокойствия, как можно суше изложил ситуацию со стабилизаторами.

– И часто ты их принимаешь? – беспокойно спросила Эос.

– Реже, чем некоторые… – Глизе многозначительно покосился на бесчувственного друга.

– И мне тоже придется? – наморщила нос писательница: перспектива была не из приятных. Хотя в жизни киборга, судя по всему, вообще было мало приятных перспектив…

– Тебе нет… к счастью, – вздохнул капитан. – Видишь ли, все киборги серийного производства изначально рассчитаны на то, что их будут время от времени использовать определенным образом в коммерческих целях. Выкладывая кругленькую сумму ради ночных развлечений, человек обычно рассчитывает, что и партнер будет возбужден не меньше, чем он сам. Но знаешь, довольно проблематично испытывать экстаз, когда тебя оторвали от какой-нибудь ответственной работы, тем более с кем-то, кого ты, возможно, видишь первый раз в жизни. И чтобы ускорить этот процесс, метаболизм всех серийных моделей был изменен по стандартной схеме. Хоть и не до такой степени, как у профессиональных куртизанок, конечно… – ему удалось-таки, наконец, вернуть своему лицу бесстрастное выражение. – Когда же док предложил проект твоего тела, мы вообще не планировали позиционировать тебя как киборга…

– И все-таки я по-своему везучая… – вздохнула Эос. – Кстати, долго еще мой шеф будет пребывать в таком состоянии?

– Он тебе мешает?

– Не особо, если не считать того, что он не выглядит ни живым, ни счастливым – это меня беспокоит… Ты сам говорил, что он нужен команде. Да и вообще интуиция подсказывает, что он может быть приятным парнем, когда не лезет на стенку, конечно…

– Ну, сам он не очнется в ближайшие несколько недель, так что кому-то из нас придется его активировать, – капитан поставил на стол очередной пустой стакан, тщательно выверив положение точно посередине столешницы. – И если ты не хочешь, чтобы он после лез на стенку, тебе придется сделать это самой…

– Я готова… – сразу подобралась писательница.

– А я нет, – поморщился Глизе. – Но я знаю, что так будет лучше для эффективной работы корабля и для него. А ты даже не знаешь, о чем я прошу тебя… – он наградил собеседницу мрачным взглядом.

– Это не важно, капитан, – с тихим упрямством отозвалась Эос. – Из-за меня вы многим рискуете, и, если я не сделаю то же самое, равновесие будет нарушено, и мы все пойдем ко дну. Моя мама всегда говорила, что отвага – это состояние души, когда ты идешь вперед просто потому, что тебе некуда возвращаться. И сейчас я как раз в таком положении. И если тебе кажется, что мои рассуждения ошибочны, скажи, в каком именно месте.

– Ну, хорошо! – Глизе решительно развернулся на каблуках и в несколько движений снова оказался возле ее кресла. – Тогда… – он наклонился к ее уху и прошептал инструкцию.

– Что?! – резко развернулась к капитану писательница. – Ты бы ведь не стал так шутить, верно?! Верно?!

Глизе изогнул губы в подобие насмешливой улыбки.

– А чего ты ожидала, – хмыкнул он. – Парень честно признался тебе, что является моделью, полностью подготовленной для оказания элитных услуг в определенной сфере. Думаю, в твоем понимании все его стандартные реакции рассчитаны на законченных извращенцев. Будь на его месте я, ты бы могла просто меня укусить…

– По-моему, укусить – это тоже в достаточной степени… – она запнулась, встретив взгляд его по-кукольному лазурных глаз. Было ясно, что его вся эта система за долгие годы конкретно достала, но он не мог себе позволить не просто высказаться по этому поводу, но даже отчетливо почувствовать раздражение. – Прости, Глизе… – она соприкоснулась с ним носом, чувствуя, что это должно ему понравиться.

В ту же секунду она ощутила, что была даже слишком права. По окаменевшему лицу капитана стекла крупная слеза.