Он прервался на полуслове и подозрительно покосился на Даню.

— Ты кто еще такой?

— Никто, — ответила за Даню Марта. — Старый знакомый. Я прошу тебя, Леша, немедленно уйди.

В зрачках молодого человека заискрились гневные огоньки.

— Старый знакомый, да? Так вот в чем дело. В этом придурке? В этом конченом? Из-за него ты меня бросаешь?

Он почти кричал, привлекая внимание прохожих.

— Прекрати истерику! — Девушка попыталась встать между мужчинами, но Леша отпихнул ее.

— Эй, аккуратнее, — вступил в разговор Даня, — не надо распускать руки.

— Руки? Руки? — Леша подпрыгивал на месте, — Я еще ничего не распускал, понятно? Я еще даже не начал, баклан.

— Мы с Мартой учились на одном факультете, и я подошел к ней, увидев, что она плачет…

Кулак рассек воздух, устремляясь в живот Дани. Но цели он не достиг. Даня перехватил запястье дебошира и ловко вывернул его. Раздался удивленный вскрик. Прохожие с интересом наблюдали за происходящим. Марта изумленно моргала.

— Отпусти! — заныл Леша. — Больно! Ай…

— Если я отпущу, ты уйдешь? — спокойно спросил Даня.

— Да! Да, твою мать!

Даня подождал несколько секунд, а потом разжал пальцы. Леша отскочил, прижимая к груди руку.

— Ах ты сука, — прошипел он и повторил то же самое для Марты: — Сука!

Даня ждал продолжения, но Леша, сплюнув, засеменил прочь. Разочарованные наблюдатели потянулись к троллейбусу.

— Да ты супергерой! — Марта подарила Дане первую улыбку. — Он рассказывал, что у него черный пояс по карате.

— Мне повезло, что он врал, — скромно ответил Даня.

— Спасибо, ты защитил меня. Герой.

Даня зарделся. В этот момент у отходящего троллейбуса отцепились и упали на дорогу рога. Сноп искр обдал тротуар.

Тень пробежала по лицу Марты, она быстро посмотрела на часы и сказала:

— Давай уйдем отсюда.

— У меня машина, — пытаясь скрыть ликование, сказал Даня.

Через минуту они ехали на его «шкоде».

— Он тебя обидел? — расспрашивал Даня.

— Кто? Леша? Нет, что ты. Скорее я его.

— Ты его бросила.

— Именно.

Даня подумал, что задает слишком личные вопросы.

— Это не мое дело.

— Мне нечего скрывать. Я бросила его потому, что он меня не любил.

— Он изменил тебе?

— Нет. Не знаю. Дело не в этом. Дело в отсутствии любви.

— А ты его любила? — осмелился спросить Даня.

— Нет, — не задумываясь, ответила она.

— Долго вы были вместе?

— Два месяца.

— Ну! Это не срок.

— Кому-то хватает нескольких часов.

Он поймал ее взгляд в зеркале.

— Почему ты нервничаешь? Вряд ли твой Леша станет нас преследовать.

— Он не мой. И ты прав. Просто… тяжелый день.

Она потерла виски.

— Я ужасно проголодалась.

— Любишь японскую еду? — воодушевился Даня.

— Очень.

Был пятничный вечер, и ресторан гудел от посетителей. Но Дане повезло: освободился столик в углу. Высокие спинки дивана создавали ощущение уединенности в толпе. Даня заказал себе суп из морепродуктов, пельмени и колу, Марта — суши и фруктовый чай.

— Где ты научился боевым приемам? — спросила она, когда официантка принесла заказ.

— В армии. Меня же отчислили со второго курса. Не сдал социологию.

Марта понимающе кивнула.

— После дембеля вернулся, уже на заочный. Сейчас кондиционеры ставлю, скучно, но жить как-то надо. А ты по специальности пошла?

— Я пока в свободном плаванье.

Она наполнила чашку ароматным чаем и вдруг сказала:

— Я тебя помню. Однажды в библиотеке ты подсел ко мне. Я ждала, когда ты заговоришь, но ты просто сидел рядом. Уставился в учебник и сидел.

— Боже, как я потом проклинал себя за трусость, — признался Даня.

Открываться перед Мартой было легко. Будто они впрямь знакомы семь лет. Если не сто.

— Ты не женился?

— Мой статус — активный поиск, — усмехнулся парень. — Я слишком влюбчивый и от этого постоянно страдаю.

— И в любовь с первого взгляда веришь?

— А бывает другая?

Даня пододвинул к себе тарелку. Суп был острым, но его нутро горело от эмоций, а не от специй.

* * *

«Все нормально, — успокаивала себя Марта. — Он хороший порядочный парень, я умею распознавать хороших парней!»

«Ни черта ты не умеешь, — ответил внутренний голос. — Про Лешу ты говорила то же самое — и погляди, что вышло!»

Марта узнала эти язвительные интонации. Они принадлежали Вике, ее школьной подружке.

«У меня нет выбора. Он единственный, кому я могу довериться».

«Доверься судьбе, крошка», — пропел голос.

Худший из советов. Отвратительнейший.

Вика вот уже второй год лежала в могиле, и никто, включая Марту, к ней не наведывался. Вика похоронила родителей, жениха и умерла страшной смертью.

Марте нужен человек, который не отвернется в роковую минуту.

Она посмотрела на Даню. Не красавец, но симпатичный. Смелый. И главное — честный. Ей нравились его глаза. Такие глаза не способны лгать.

— Девушка, как водится, меня бросила, — долетали до ее слуха слова Дани. — Полгода писала письма, а потом — ни слова. Было тяжело… А сейчас я думаю: хорошо, что не сложилось. Столько бы всего мимо прошло.

Он зачерпнул суп и поднес ложку к губам. Марта увидела маленькую каракатицу, барахтающуюся в ложке. Щупальца извивались, с них стекала вязкая слизь. Комок тошноты подкрался к горлу.

Даня отправил уродливого морского обитателя в рот. Он не слышал медленно затихающего писка, но заметил выражение Мартиного лица.

— Ты в порядке?

— Да, — соврала она. — Прости, я на секунду.

Она встала из-за стола и на негнущихся ногах пошла к туалету.

Расстояние от дверей до кабинки преодолела бегом. Едва успела наклониться над унитазом, как желудок вывернулся наизнанку.

Она выблевала чай, рис и черные вороньи перья.

Прижалась лбом к холодной кафельной стене и горько расплакалась.

— Я не вынесу этого, — прошептала она. — Я сойду с ума.

«Сдайся на волю бога», — сказала Вика в ее голове. Марта догадалась, что под словом «бог» та имела в виду вовсе не христианского Господа, не Иисуса Христа, не Кришну, Будду или Аллаха. Ее боги жили во тьме и питались падалью.