Тот уже достал свои камешки, разглядывает сквозь них пространство, что-то вычисляет.

– Вообще нет, но Бетти теперь, пожалуй, важнее. Постараюсь проследить, мои кристаллы кое-что уловили.

– Чего она испугалась?

– Хотелось бы знать…

Не спится. Элементаль когтями вцепилась, крови набирается. Поглаживаю под шейкой. Шрам, его тыкву, чешется, кто не знает решит ещё, будто в неприличном месте чешу. Хотя некому, один я в экспериментариуме. По центру небольшой фонтан наподобие питьевого обустроен, куда выход Источника выведен, а вокруг приборы, в основном отцовские. Или те, что сам конструировал, или те, которые привозил невесть откуда.

После разговора с Аши всё думаю, что никогда не бывал в отцовском мире. И о Бетти ещё. Леонтий ушёл, а я голову ломаю. Не должна Дверь открываться в моей крепости! Не то Эдинги давно бы всей гурьбой завалились. Я же закрыл от них, напрочь. А от неучтённых детей нет, что ли? Так вроде же по крови закрыл. Или у Бетти кровь особенная?

Фонтан бурлит, Источник недоволен чужеродным вмешательством, никак не успокоится. Тереблю перстень на пальце, не могу решить, как лучше употребить. Была бы сила в норме, может, уже давно выяснил бы, как Бетти открыть умудрилась да куда улизнула. А так – остаётся только бессильная ярость.

Чурбан, поселившийся во мне после срыва инициации, ни черта не чувствует, всё наослеп да наощупь! Я ведь уже упоминал, что, в шестых, эта мерзость, которая теперь духом по моему дому бродит, только сюда забрести не может – Источник не пускает, ни в главный зал, ни в экспериментариум… Так вот, что эта дрянь эльфоподобная сорвала мне инициацию на совершеннолетие? Не говорил? Ну, детей обычно к родовой силе с рождения приобщают, по крови конечно, да только там лишь малая толика доступна. Детям, знаете ли, лучше силу сразу всю в руки не давать.

А уж я-то вообще легко управлялся, даже уговаривал родителей провести инициацию раньше, чем в двадцать два. А этот м… мерзкий засранец заявился аккурат к ритуалу, орал, мол я его Тинну обесчестил и его вместе с ней, на дуэль вызывал. Уж не знаю, что он там вытворил, но силы взбесились… после того, как он Дверь демону открыл. Хотя, нет, позже. Я ведь успел его ещё заклинанием связать, духом оставить. Его собственную Дверь к его собственной родне почти взломал. Смутно помню, только ярость и боль. И взбесившийся Источник, словно кто чужой черпнул из него.

Так, к лешему тяжкие воспоминания, пользы от них ноль, только в душе саднит и ноет. Много чего тогда стряслось. Всё, что мог, Леонтий давно уже выспросил да выяснил, а не помогло.

Поздно, далеко за полночь. Сысковика нет, уж и не дождусь, видать. И с Аши вечер провести не удалось. И руки чешутся. Есть среди найденных в шкатулке один маленький получасовой обод – карету не осилит, верхом до столицы только в одну сторону. То ли тренировочный, то ли остаток, так сходу не отличишь, при неподчиняющейся силе.

– Ну что, птиц, пошли работать, – поднимаюсь. Орлан смотрит заинтересованно. – Мне понравилось, как ты на Макса пикировал. Учиться будем, не зря же вампиришь меня уже который месяц. Пора и возвращать вложенное.

Элементаль не возражает, сжимает крепче плечо. Выходим в конюшни. Приближаюсь к жеребцу, что отец на день рождения подарил. Я тебя совсем забросил, прости. Не до того было. Да и не до чего. Раздражаюсь, нечего в прошлом копошиться! Что было, то прошло, а сейчас от врагов защититься надобно да силу вернуть!

Седлаю, вдруг слышу словно приглушенный спор. В эту-то пору?! Голоса вроде женские, не разберёшь. Пересаживаю орлана на луку седла, тихо иду на звуки.

Возле конюшни две девичьи фигуры в плащах – едва угадываются в свете, льющемся из окошка.

– … он не знает! – яростно шепчет одна.

– Ты бы лучше за служанкой следила! – пеняет вторая. Это за которой, интересно?! Прислушиваюсь, стараюсь не шуметь.

– Сестра не даёт! – возмущённая отповедь в ответ.

Уж не знаю, что и думать, дослушать ли, или сразу забрать на разбирательство. Да девушки повышают градус спора, вместе с чем растёт и тон:

– Батюшка совсем озвереет! – приводит довод первая. – Кому ни попадя глазки строишь да…

– А строить можно только Владыке? – отбивается вторая.

Узнаю Южель с Сандрой. Надо же!

– Что не спится? – спрашиваю. Фигуры хором подпрыгивают, оборачиваются.

– Хозяин! – пищит Сандра, только что в обморок не валится.

– Да вот! – возмущается Южель. – Ваши солдаты девушку невинную совратить вздумали, а она только глазами и хлопает, ибо нечем больше!

– Ну не ушами же, – вступаюсь за Сандру.

– Мозгами! – сердится Южель.

– А мозгами всё прохлопаешь, – возражает Сандра.

– Может, она тоже нагадала чего? – предполагаю. Южель как-то подозрительно краснеет, даже в полумраке заметно.

– Да чего она там нагадала! Посулил жениться, тут же и побежала! Вы бы приструнили свой гарнизон, хозяин!

– Он не такой! – слабо возражает Сандра.

– Гарнизон? – уточняю.

– Пока она у вас в доме живёт, вы за неё в ответе! – настаивает Южель. – Отца выставили, за девочкой приглядеть некому!

– А ты на что?

– А за меня вы тоже в ответе!

– Этак мне дел не переделать, только ответ за всех держать! Уж будь любезна сама воспитанием молодого поколения заняться.

– А у меня другие заботы!

– Оставила бы ты другие заботы, да первостепенными озаботилась. А то велю не выпускать вас даже на двор! И будет тот самый гарнизон охранять вас от себя же!

– А вы зачем нас искали? – Южель обращает взгляд на меня, похоже, готовая перейти к следующей фазе разговора.

– Не вас, а тех, кто мне тут заговоры по ночам плетёт.

– Кто плетёт?

– Балаболки две! Вы у меня и так провинившиеся, зачем ночью бродите?

– Это всё Сандра! – укоряет Южель. – Я её поймала, когда к нему на свидание бежала!

– К гарнизону?

– Ну… к одному из.

– Имя! – рявкаю.

– Не скажу! – обморочным голоском проявляет неожиданную твёрдость Сандра. – Не то вы его… это…

– Не буду я его «это»! – завожусь. – Южель, имя!

– Э… Макс, кажется.

– Тролль?! – изумляюсь.

– Да нет вроде. А у вас в гарнизоне тролли водятся? – Южель приближается, уже и плащик с плечика сползает.

– Брысь спать! – отправляю. Нечего мне тут устраивать… гм… зрелища. – Завтра разберёмся с вашими троллями.

– А вы куда же?

– По делам! – рявкаю. Не было заботы!