Но успокоиться не получалось. Ему было не по себе. Жизнь, такая размеренная, на глазах превращалась в гротеск. И еще эта девушка… А с ней что? Шизофрения? Он ничего о ней не знает, возможно, она на учете, надо бы проверить. Он вспомнил разгром в ее квартире. Она сказала, что видела убитую женщину, Елизавету… Элизу, и еще ведьму… Как ее? Ванесса, кажется. Ее зовут Нина Яницкая, он взял ее паспорт и какие-то вещи, бросил в сумку, которую нашел в прихожей. Она дала ему письмо от Элизы, бессмысленное бессодержательное письмо психически больного человека. Элиза… Что это? Рок, судьба, фатум? Все тайное становится явным? И теперь все против него…

Консьерж из башни сказал, хорошая женщина, всегда спросит, как дела, видно, что одинокая. Зовут Элиза. Он не поверил глазам, когда увидел письмо. Снова Элиза… Как же все это связано? Чертов клубок! Он вдруг подумал, что его кто-то ведет, кто-то дергает за нитки, направляя и подталкивая, а он как безвольная кукла…

Он вспомнил, как рассматривал башню из окна квартиры, когда она строилась — она росла на глазах, там стучало и гремело, потом задули сквозняки и стало меньше света. Растущая башня как монстр сжирала пространство вокруг и свет. Соседи жаловались, писали, устраивали митинги, а она все росла, как заколдованная, и никто не знал, когда она остановится. Вечером он рассматривал окна этого монстра, и ему казалось, что в чередовании освещенных и темных громадных прямоугольников заключается некий смысл, недоступный его пониманию. Иногда он видел там людей, и ему казалось, что они смотрят на него. Он вспомнил свое ощущение наготы от их взглядов, хотя скорее всего это ему только казалось. А потом там убили женщину… Два года назад. И он пошел в башню, после визита тех двоих, понимая, что рано или поздно они выйдут на убийство женщины из башни, и ему казалось, что еще не поздно предпринять что-то и что-то предотвратить.

Лера говорила, что им нужно купить там квартиру, она уже присмотрела мебель, надо спешить, пока все не раскуплено, богатеи рвут башню на части. А он все не мог заставить себя сказать ей, что все кончено и им нужно расстаться. Боялся скандала, криков… Должно быть. Во время ссоры Лера била посуду, швыряла на пол тарелки и чашки. А он ненавидит ссоры, он ненавидит, когда кричат. Он вспоминал Лерино перекошенное от злобы лицо, и его передергивало. Их связь была ошибкой, он понял это почти сразу, но Лера хотела замуж и строила планы семейной жизни. Она мечтала о карьере певицы… Надоел этот кабак, говорила она, я с моим голосом… У тебя связи, тебя все знают! Мария Станиславовна шепотом донесла, что, пока его нет, она водит к себе… Так и сказала. Он и раньше подозревал. Иногда он спрашивал себя, неужели ты боишься? Скажи, пусть уходит. Но представлял себе, что последует, и отступал. Слабак. Если бы он был решительнее… Не мог он быть решительнее, она была изумительна в постели, такой женщины у него никогда не было. Да что у него вообще было! Студент-зубрила… А Лера была… Гетерой, одалиской, куртизанкой! Однажды ему пришло в голову, что с таким опытом не рождаются, а достигают его с помощью долгой и упорной практики… И он почувствовал… Нет, нет, до отвращения было еще далеко, мы современные люди, что тут такого? Это был первый звоночек, скажем так…

А теперь вдруг Элиза… Кто такая Элиза? Совпадение? Нина была у Ванессы, и после этого… При чем тут Ванесса? После этого не значит вследствие этого. Золотой постулат. Но Элиза также бывала у Ванессы… Судя по словам Нины, состояние ее было сумеречным, она не понимала, где находится, несколько раз переспросила, кто Нина такая… А теперь Нина в таком же состоянии. Ванесса? При чем здесь Ванесса? Как это связано с Ванессой? Опоила ее чем-то? Их обеих? Он просмотрел анализы Нины, все чисто. Невольно поверишь в порчу.

Нина… Его прабабку звали Ниной. Старомодное имя, сейчас девочек уже так не называют. А куда делась ее собака? Такса по имени… Как же ее звали? Какое-то женское имя… Не вспомнить.

Он потер виски. Невыносимо болела голова, во рту был привкус крови. Ему показалось, что веки Нины дрогнули, и он нагнулся над ней. Показалось. Он взял ее руку, пульс был в норме. Она неслышно дышала… Он вспомнил, как она сидела в парке, потерянная, не узнала его… В первый раз он забрел в тот скверик случайно, приехал забрать из ремонта машину, а механик попросил погулять с полчасика. Далеко, конечно, на другом конце города, но владелец мастерской его пациент, обещал присмотреть. Он купил кофе и пошел в скверик. Присел рядом, предложил ей кофе. Она смутилась. Она так смутилась, что не смогла поднять на него глаз… Удивительно несовременная барышня. Зато собачка приняла его сразу, побежала следом. Он понял, что она одинока и друзей у нее немного. Только собачка. Может, причина в ее болезни? Она не узнала его… Галлюцинации, агрессия, потеря памяти, страх, бессвязная речь… Жаль. Элиза, покончившая с собой, похоже, находилась в подобном состоянии… Нина сказала, добрая знакомая. Или родственница? Возможно, плохая наследственность. В каждом новом поколении новая жертва, и не соскочить, все хвори носим с собой. Короткий поводок. Справляемся с одной хворью, тут же возникает другая. Природа регулирует человеческую популяцию?

Голова болела все сильнее. Скрипнула дверь, в палату шагнула коллега, Рита, с которой он дружил. Вошла, стала рядом.

— Твоя знакомая?

Он кивнул.

— Мы вкатили ей лошадиную дозу транквилизатора, она тут такое творила… Что с ней? Наркоманка?

— Не похоже.

— А на что похоже? Ты понимаешь, что не можешь держать ее у нас? Ей нужна помощь. Когда ты ушел, она очнулась, бросилась на сестричку, кричала, дергалась… Разбила в кровь руки. Прибежал секьюрити, мы не могли с ней справиться, так он, не поверишь, упал в обморок! Здоровенный мужик упал в обморок! Да и я, признаться, растерялась, стою, не могу понять, что происходит и что делать, голова раскалывается… Звоню тебе, ты недоступен. Ужас! Думала уже вызывать санитаров из диспансера. Она проспит до вечера, а потом что?

Сницар посмотрел на часы.

— Риточка, мне нужно отлучиться на пару часиков, ты за старшего. Я приму меры, спасибо тебе, девочка!

— Смотри, Гоша, как бы она тут снова разгром не учинила.

— Я быстро! — Он чмокнул ее в щеку и ушел.

Рита постояла немного, рассматривая спящую Нину, и, покачав головой, тоже ушла.

Нина сказала, Ванесса живет на Милославской, дом с кариатидами. Он знал этот дом, там жила девочка из его класса, которая ему нравилась много лет назад.

Квартира экстрасенса была на третьем этаже, как сообщила ему сидящая у подъезда бабушка. Эта чертова ведьма, сказала бабушка. Ей извести человека раз плюнуть! Вот Бог и наказал. Она погрозила пальцем воображаемой ведьме. А народ так и валит, продает душу дьяволу, а ведьма над ним хозяйка. Не ходил бы ты к ней, а то, смотри, как бы какого лиха не вышло.

— Как Бог ее наказал? — спросил он.

— Под машину попала, лет пять уже. Почитай, не выходит, злая, в коляске сидит, козни строит, — сказала бабушка. — У, ведьма!

Он вошел в полутемный подъезд, пропахший кошками и невзыскательной кухней. Мраморный пол был истерт тысячами ног до ям. Он бывал здесь раньше, приходил к той девочке. Кажется, та же квартира. Забавно. Похоже, виток? Она потом сказала ему, что мама не разрешает с ним дружить. Это было вранье, он нравился ее маме — толстый серьезный мальчик, отличник. Это она стеснялась его, над ней смеялись другие девочки. С тех пор он здесь не был.