должна знать, как это сделать? Я никогда в жизни не была беременна, не говоря уже о том, чтобы кому-то об этом рассказывать.

— Может быть, я могла бы загадать ему загадку? — Кристина прикусила нижнюю губу с задумчивым выражением на лице.

— Может быть, ты могла бы просто сказать ему? — предложила я. — Я не думаю, что вопрос «как» очень важен. Я просто думаю, что он захочет знать.

— Но я хочу, чтобы это было особенным.

Погладив ее по руке, я усмехнулась.

— Поверь мне, милая, для Боулдера это будет нечто особенное.

Мы еще поговорили о беременности, прежде чем Кристина сменила тему.

— На самом деле, я хотела поговорить с тобой еще кое о чем. — Она подняла маленькую тарелочку с печеньем и предложила мне одно. — Ты к ним не притронулась, а я испекла их сама.

Кристина никогда не была талантливой пекаршей, и, конечно же, первый кусочек оказался соленым на вкус.

— О чем ты хочешь со мной поговорить? — спросила я и отложила печенье.

— Я вчера подслушала, как Боулдер разговаривал с Ханом, — она понизила голос до заговорщического шепота и наклонилась ближе. — Я думаю, у тебя появится новый защитник.

— Почему?

— Хану нужен Магни.

— Зачем?

Кристина наклонила голову.

— Я не уверена в деталях, но, по-видимому, некоторые из мужчин Севера чувствуют себя обманутыми из-за того, что у них не было шанса побороться за Перл. Хан хочет, чтобы Магни разобрался с ситуацией, прежде чем она перерастет в восстание.

— Это звучит опасно.

— По словам Боулдера, Магни занимается подобной работой уже много лет. Хан и Магни делали это вместе, когда их отец все еще был у власти, — сообщила мне Кристина.

— Ты знаешь, что Магни — правая рука Хана, верно?

— Да, я знаю. Ты знаешь, когда он собирается уехать?

— Скоро.

Я поерзала на своем сиденье.

— И ты знаешь, кто будет моим новым защитником? — Мысль о том, что Арчер станет моим новым защитником, одновременно и возбуждала, и раздражала меня. С одной стороны, было бы замечательно работать вместе без вмешательства третьего лица. С другой стороны, это дало бы Арчеру своего рода рычаг давления, который я не хотела, чтобы он имел надо мной.

— Я не уверена, — сказала Кристина, — но я думаю, что это будет Финн.

— Я просто надеюсь, что это будет не Арчер. Это было бы неловко и только усложнило бы отношения между нами.

Она кивнула.

— Я не думаю, что Хан выбрал бы Арчера, особенно после того, как он отшлепал тебя. — По тому, как краска залила ее щеки, я могла сказать, что Кристина все еще злилась из-за этого эпизода. — Ни один мужчина никогда не должен бить женщину, — твердо сказала Кристина. — И если уж на то пошло, он не должен бить ни одного ребенка.

— Я согласна, но это все равно, что разговаривать с дверью, и Арчер не сдвинется с места по этому вопросу.

Кристина опустила голову и наклонилась вперед.

— Обещай, что ты не позволишь ему сделать это снова, Кайя.

— Я не собираюсь этого делать, но я также не могу позволить ему избивать детей.

— Но разве ты не видишь, как он может использовать это против тебя? Арчеру ты не очень нравишься, и вы двое все время ссоритесь. — Она пощипывала кожу на горле с беспокойным выражением лица. — Я беспокоюсь, что он накажет детей в надежде добраться до тебя.

Я медленно кивнула.

— Эта мысль приходила мне в голову. — Прикусив нижнюю губу, я спросила: — Ты действительно не думаешь, что Хан выбрал бы Арчера в качестве моего защитника?

— Возможно, но Хан и Боулдер обсуждали это еще до того, как ты приехала в Северные Земли, и Хан был непреклонен в том, что он хотел, чтобы Магни или Финн защищали тебя.

— Почему?

— Потому что Хан не доверяет многим людям, и он не знает Арчера так хорошо, как он знает их. Магни, Финн, Боулдер и Хан были тесно связаны друг с другом с подросткового возраста.

— Значит ли это, что тогда он выберет Финна?

— Возможно. — Кристина улыбнулась. — Было бы разумно иметь под рукой врача в школе, не так ли? Я имею в виду, после того, что случилось с Уильямом.

Я поиграла с прядью своих волос и подумала вслух:

— Верно, но тогда почему Хан с самого начала не выбрал Финна?

Кристина не торопилась, прежде чем ответить.

— Это хороший вопрос, но я бы предположила, что Хан выбрал Магни, потому что беспокоился о своем брате.

— Я не понимаю.

— Помнишь, я рассказывала тебе, каким разрушительным стал Магни после ухода Лауры?

— Да.

— Ну, наблюдение за тобой было хорошим отвлечением, и поскольку Магни чувствует себя намного лучше, я бы сказала, что это был хороший ход со стороны Хана.

— Ха. — Я должна была согласиться, что Магни, похоже, сильно успокоился. Я даже несколько раз видела, как он был близок к тому, чтобы улыбнуться.

— Знаешь что, просто убедись, что Боулдер сказал Хану, что я не хочу Арчера в роли защитника, хорошо? У меня и так слишком много сражений в списке.

— Какие сражения? — спросила Кристина.

— Моя самая большая задача — заставить мальчиков Севера принять Томми и Найла, — сказала я со вздохом и снова взяла соленое печенье, не задумываясь. — Мне жаль их, потому что я вижу, как сильно они хотят быть частью группы мальчиков, но как бы они ни старались, мальчики Севера относятся к ним как к аутсайдерам.

— Тогда что ты собираешься с этим делать? — спросила Кристина.

Стряхивая крошки печенья со штанов, я сказала:

— Я не уверена, но у меня все еще есть эта сумасшедшая идея, что если бы мальчики Севера могли увидеть Родину своими глазами, они были бы впечатлены. Кажется, они думают, что они в чем-то превосходят детей с Родины, но если бы мы показали им, насколько удивительна Родина на самом деле, возможно, у них появилось бы новое чувство уважения.

Лицо Кристины озарилось возбуждением.

— Мне только что пришла в голову блестящая идея! Ты знаешь, что мы должны сделать?

— Что?

— Мы должны получить разрешение Совета и взять всех детей на экскурсию на Родину.

— Это было бы потрясающе, — мечтательно сказала я.

— Я поговорю об этом с Перл и Изобель, — на лице Кристины было то же решительное выражение, которое я видела, когда она впервые планировала отправиться в Северные земли. — Но просто ради забавы, давай предположим, что они согласятся — что бы ты показала мальчикам?

— Ну, я знаю, что спорт — это большое дело для них, поэтому я надеялась, что мы сможем