– А что?

– Сейчас еще что-то переиграть можно. А потом в такие бабки влетим, если закапризничаешь.

– Кто закапризничает, блин? Я закапризничаю?

– Как тогда, в Самаре.

– Там Пенин банк снял.

– Во-во. А ты в это время тут балду гоняла.

– Дурак.

– Дура, – ласково ответил продюсер. – Ну так поедешь?

– Поеду! – резко воскликнула она.

– Ух ты. – Давид даже отпрянул, немного обалдевший от такого напора. – Такой порыв! У тебя там что, клад зарыт?

– Хочу в Семиозерск! Ясно?

– По рукам?

– По ногам… Все, отвали, козел, прыжками. Покоя хочу. – Она вильнула задом и направилась в гримерную.

* * *

Бандера был взбешен. Он сидел в кресле, пыхтел паровозом. Его глаза налились кровью. Перед ним стоял, набычившись, Жиган и сидел на стуле Алтаец.

– Вы что сделали? – возопил Бандера.

– Провалили операцию, – сказал Алтаец.

– Кому спасибо сказать?

– Отвечаю я.

– Правда? – с угрозой спросил вор в законе.

– Правда. – В голосе Алтайца звучал вызов. – Только сначала разберемся.

– Ладно, – махнул рукой Бандера, успокаиваясь. – Что получилось?

– Мы рассчитали точно. Машина выезжает. По ней бьет из гранатомета Летчик – это только у грузинского президента гранатометы бронемашину не берут, да и то потому, что он сам на себя покушения готовит. При накладках через тридцать метров машину встречает Гоша Цхинвальский и укладывает еще одну гранату в корпус.

– И что помешало?

– Водитель неожиданно прибавил скорость. Летчик промазал. И тут появились боевики из какого-то фургона. И Цхинвальца прижали, прежде чем он срубил машину. Клиент ушел. А нас поджали.

– Откуда они взялись, эти бойцы?

– Представления не имею. Никакого намека на них не было.

– Вы попали в засаду? Значит, они знали, что вы там будете?!

– Ничего подобного, – возразил Жиган. Он не участвовал в самой операции, но приложил руку к ее разработке. – Тогда бы Амаров не сел в машину, заменив себя кем-то другим.

– Ты уверен, что он сидел в этой машине?

– Уверен.

– С чего это ты в чем-то уверен?

– Люди напели.

– Что еще люди напели?

– Что он пригласил какую-то бригаду из своих диких, первозданных краев.

– Что за шняга?! Какая бригада?!

– Типа нашей. Мосты через Енисей взрывать. Ракетные шахты захватывать, – улыбнулся белозубо Жиган.

– И мы напоролись именно на них, когда они усилили охрану Амарова и его главного опорного пункта – складов фирмы «Арзамас», – закончил мысль Алтаец.

– И черные умнее всех твоих «спецназовцев» оказались, – пробурчал Бандера.

– Не «спецназовцев», – возразил Алтаец. – Действовали в основном блатные. Я предупреждал, что ставку на этих «махновцев» в серьезных акциях делать нельзя.

– Это все твои люди, Алтаец. И получают такие бабки, что я могу рассчитывать на филигранную работу.

– Принимаю, – кивнул глава боевиков.

Бандера поморщился и помассировал грудь. Полтора года назад он стал допускать в организацию военных. Расформировываются войсковые части – притом хорошие части. Умеющие держать в руках оружие, обладающие отличной психологической закалкой и боевыми навыками молодые мужчины остаются без средств к существованию. Они пользуются все большим спросом у паханов. И мафиозные организации все больше напоминают войсковые подразделения – никуда от этого не денешься. Военные, привыкшие к дисциплине, к работе с самыми разными людьми, куда более надежны, чем уголовники. Ведь настоящих блатарей, готовых на смерть идти за идею, с каждым годом все меньше. Новое же поколение всех в секунду сдаст ментам и не поморщится, если свою выгоду увидит. Но как держать в руках бешеную блатную свору, Бандера знал. А влезть в душу к воякам куда труднее.

Еще когда призывали Алтайца, Жиган выступал против «автоматчиков». «Мы стрелять не хуже умеем. И бои у нас были погорячее, чем в Афгане». Действительно, существует миф, что лучших бойцов мафия берет из солдат, прошедших Афганистан, Чечню, привыкших убивать и рисковать жизнью. Да, такие люди умеют стрелять, десантироваться в тыл врага, чистить населенные пункты. Но любой опыт ограничен. Проводить акции устрашения, убирать конкурентов, держать «крышу» – это несколько другое. Кроме того, большинство ветеранов приходят с войн с измененной психикой, часто тянутся к бутылке, быстро теряют форму. Таким в организации не место.

– Будем набирать тех, для кого война – призвание, – сказал Бандера и оказался прав.

Алтаец нашел таких людей. Но вор в законе настоял, чтобы половина «спецназа» организации состояла из блатарей. Блатари никогда не договорятся с вояками. А значит, не двинут вместе против хозяина.

Что не ошибся в выборе, Бандера смог убедиться не раз. В прошлом году он подключал свой «спецназ» к московским разборкам. Парни в деле показали, на что способны. За три дня они уничтожили многочисленную группировку. Сумели разделаться с парой человек, которых охраняли, как руководителей правительства. Алтаец показал себя мастером. И вот первый прокол.

Плохо. Больше брака допускать нельзя. В течение ближайших месяцев Бандере нужно провести ряд серьезных вылазок. Люди, считающие его своим корешем по гроб жизни, получат от него свинцовую весточку или тротиловую посылочку. Никуда не денешься. Слишком цепко держат его за горло эти кореша. Слишком много им надо. А кому надо слишком много, те рискуют не получить ничего.

– Кто показал себя хорошо? – Бандера кинул в рот пластинку жевательного табака.

– Рейнджер. Он прижал противника. Вытащил Цхинвальца. И увел свою группу без потерь.

– Остальные ушли без проблем?

– Один раненый. Ящер убит. Мы уничтожили троих солдат противника.

– Они что, от хохота умерли?

– Машину с охраной Амарова удалось разнести.

– Хоть тут черным дали прикурить.

– Приказывай, – решительно воскликнул Алтаец. – И мы Амарова выкурим из любой берлоги.

– Как в этот раз?

– Теперь мы представляем раскладку.

– Теперь он затаится.

– Или нам счет выставит, – недовольно произнес Жиган, плюхаясь с размаху на диван.

– Не выставит, – возразил Алтаец.

– Да уж.

– Мы им на месте покушения труп Татарина оставили. Подручного Хамсая. Так что пусть с «красноармейцами» выясняют, кто прав и кто виноват.

– А как там Татарин нарисовался? – удивился Жиган.

– Мы подвезли его, – произнес Алтаец.

– И уделали?

– И уделали.

– Ох, – покачал головой Жиган. Он не был в курсе этой части операции. – Но долго так вы Амарова за нос не поводите.

– Долго и не надо. Сейчас азербайджанцы и хамсаева шайка набросятся друг на друга так, что только перья полетят. И скоро забудут, с чего все началось, – столько у них новых счетов появится, – удовлетворенно произнес Бандера.

– Так, может, и лучше, что мы его не догробили, – согласился Жиган. – Другие догробят…

* * *

– Сами себя выпороли, – сказал Алтаец, собрав в баре всех участников операции. – Все вели себя как сопляки, не прошедшие курс молодого бойца!

– Кто знал, что их там целая шобла, – шмыгнул носом Бита. – Навалились, черножопые, всей кодлой.

– Молчать!.. Один из гранатомета попасть не может… Другой из автомата мажет. Детский сад, а не подразделение.

На этот раз никто не возражал.

– Премия, ясное дело, снимается, – заключил Алтаец.

– Э, – послышался возмущенный голос Питона. – А шкуру зря нам дырявили?

– Вы должны были дырявить! Компенсация остается. Рейнджеру – полуторная премия.

– Это чего, а? – завелся