тебя мимо баксов проехали. Мы все – говно, а ты чистенький, как унитаз после щетки!

Он еще хлобыстнул из горла и, скривившись, спросил:

– Нет, ты мне скажи, вояка, откуда ты такой взялся?

Сбоку маячила фигура Отари – он следовал тенью за братом и встал поодаль от Летчика, угрожающе набычившись. Влад ощутил предгрозовое напряжение грядущей драки. Небольшая разминка его не пугала – проблем тут не возникнет. Но она повлечет ненужные события после. Эх, почему он не оставил этого кровососа на поле боя! Иногда необходимо переступать через себя. Но это инстинкт – никогда не оставлять в беде того, с кем вышел в бой.

В помещение вошел Алтаец.

Гоша Цхинвальский хмуро посмотрел на него, нагнулся над Владом и прошептал:

– Потом разберемся.

– Как скажешь, – пожал плечами Влад.

– Представляю вам нового бойца, – сказал Алтаец. – Зовите его Грач.

Влад едва заметно кивнул. Через силу. Ощущая, как внутри все леденеет… Он порадовался, что сидит в углу, в тени. Алтайца сопровождал человек, с которым Русич очень не хотел бы столкнуться нос к носу.

В прошлом году «Пирамида» при помощи Влада пришлепнула «Синдикат», занимавшийся черной фармацевтикой и торговлей людьми. Да, та «конюшня» сгорела дотла, а «кони» резвые разбежались – кто на волю, кто в другое «стойло». Так что неудивительно, что один нашел приют здесь, в организации.

То, чего боялись в «Пирамиде» при планировании операции, произошло. Шанс невелик, но он выпал. На «даче» появился человек, который видел Русича, когда тот внедрился в «Синдикат».

Вопрос: узнает или не узнает Грач агента «Пирамиды»? Мог узнать. Слишком яркая внешность – а это вредно для разведчика.

Что делать? Вопрос русской интеллигенции девятнадцатого века. И оперативника «Пирамиды» Русича.

Влад поднес чашку с чаем ко рту. Рука его не дрогнула. Никто не заметил его волнения…

* * *

Жиган прилетел в Москву в самом добром расположении духа. Неудача с покушением на Амарова нисколько не смутила его. Он не видел причин для волнений. Его сейчас больше занимало другое – новые переговоры с янки.

– Двести баксов, – предложил свои услуги «жучок» в аэропорту, узнав адрес.

– И шнурки погладить, – кивнул Жиган.

– А сколько?

– Назови четверть – не ошибешься.

– Семьдесят.

– Четверть, браток, будет пятьдесят.

– По миру с вами пойдешь.

– Не нравится цена – гуляй, Вася, жуй опилки.

– Садись, – кивнул шофер.

«Жигули» двинулись от Домодедова в сторону Москвы.

Остались позади здание аэропорта, подмосковные леса.

Жиган вышел из машины в новом микрорайоне в Северном Бутове. Здесь он снимал хату. И ни одному черту рогатому или безрогому о ней неизвестно.

– Пока, мелкий собственник. – Жиган кинул на сиденье баксы – этого добра у него хватало.

Машина тронулась и выехала со двора. А Жиган направился не к подъезду, а к телефону-автомату.

Необходимо сделать несколько звонков. Нельзя упускать из виду, что номера слушаются в Москве один на десять.

– Здорово, Лохматый, – сказал Жиган.

– Здорово. Ты куда подевался? С меня клиенты скальп снимут!

– Что, понравилась, родимая.

– Они обезумели.

– А ты как думал? Товар – это тебе не сено из деревни Чугуево. Это Бенилюкс.

– Будет еще?

– Будет тебе «елочка» – это без базара… Но позже. И по другим башлям.

– Ты без ножа режешь!

– Станешь бухтеть, так зарежем ножом.

– Ладно тебе.

– И тебе того же.

Еще два звонка. То же нытье: где «елочка»? Москва потихоньку садится на новый наркотик. Но московским доходягам придется выстоять длинную очередь. Пока они свою службу сослужили – поработали лабораторными свинками. Сейчас пришло время настоящих заказчиков. Солидных заказчиков. Очень солидных заказчиков.

Жиган считал, что зря Бандера уперся. Подберет копейку, выронит рубль. Впрочем, вор в законе в конце концов согласился немного уступить. Уже прогресс.

Следующий звонок.

– Але-о, – протянулся тонко в телефонной трубке томный голос Люды Кош.

– Привет.

– Жиган! – взвизгнула она. – Тебя где носит? Я тут подыхаю!

– Не подохнешь, лапочка.

– Животное ты!

– Не сотрясай линию. Провода порвешь.

– Дурак. Телефон мобильный.

– Значит, радиоволны запутаешь… Слушай внимательно. Завтра в четыре. Дружеская встреча. Поняла?

– Угу.

– Люда, не перепутай.

– Иди ты!

– Иду, любовь моя.

* * *

Поначалу все шло удачно. Высадка в условной точке. Маршрут. Выход к высокогорному лагерю Движения исламского возрождения Таджикистана, где окопались бойцы непримиримого Мулло Халимова.

Агентурная информация подтвердилась. Под покровом ночи Влад и Казак бесшумно сняли часовых и изъяли прямо из-под носа у мятежников объект «Монтесума».

Заминка и шум возникли на отходе. Спецназовцев заметили вышедшие предаться на свежем воздухе противоестественной сексуальной страсти двое моджахедов. То, что они не увидели восхода солнца и угомонились с простреленными черепушками, уже ничего изменить не могло. Тревога. Лагерь пришел в движение. Сначала в хаотичное, но много времени не понадобится, пока они поймут, что к чему, и устремятся по следу.

Рванули радиомины, подаренные десантниками моджахедам. Ухнул реактивный гранатомет, разнося дизельную энергоустановку и погружая лагерь в темноту. Крики боли. Беспорядочная стрельба. Неразбериха…

Какое-то время русские диверсанты отыграли. Но недостаточное. Моджахеды быстро сориентировались и поняли, куда ушла разведывательно-диверсионная группа. В этих каменистых горах заветных троп не так много. И свора устремилась по следу. Прочно села на «хвост»…

– Уцепились, как клещи, – прохрипел Медведь.

Сработала растяжка на горной тропе. Взрыв ухнул совсем близко. Это значило, что преследователи близко.

Группа оторвалась бы от преследователей без особого труда, но пришлось волочь за собой «Монтесуму». В отличие от общепринятых представлений о сотрудниках ЦРУ, это был вовсе не поджарый, энергичный командос, способный без труда отмахать полсотни километров в полной выкладке, а отъевшаяся на гамбургерах малоподвижная туша. Он хотел жить, поэтому двигался что было сил. Ему популярно объяснили, что, если мятежники настигнут группу, первым получит пулю американский специалист по партизанской войне – кстати, один из лучших американских спецов в этой области. Высокогорный разреженный воздух американец ловил широко открытым ртом, как выброшенная на пляж рыба. Иногда его приходилось тащить на себе… В общем, к точке, на которой группу должны забрать вертолеты, двигались слишком медленно…

И Медведь понял одну страшную и неотвратимую вещь – кто-то из его группы должен остаться прикрывать отход. Остаться на верную смерть. До этого потерь группа не знала, хотя ходили и в Афган, и в тыл к повстанцам.

– Я прикрою, – сказал Влад.

Медведь кивнул. Он знал, что Влад – самый бое-способный в их группе. Он сделает больше, чем другие. Когда моджахеды пройдут через его труп, на прикрытии останется следующий… Объект «Монтесума» должен быть любой ценой доставлен к заказчику – Главному разведуправлению Минобороны…

Группа ушла по горной тропе, забираясь на гребень, оставив Русичу огнемет «Шмель», пару «Мух», боеприпасы. Ему сейчас это понадобится больше других.

По скалистым горам струился утренний холодный туман. Это была территория повстанцев, воинов-мусульман, которые несколько лет назад решили взять власть в