Вербов двинулся в обход многогранной глыбы высотой и размерами с два железнодорожных вагона, не имеющей никаких опознавательных знаков.

АГС «Утёс» стоял в окружении глыб поменьше так прочно, будто его изначально монтировали в этом месте. Ни одного следа от гусениц, колёс или иных механизмов вокруг, не считая полного отсутствия ила, Вербов не заметил и снова подумал, что подводные обитатели обладают какой-то особой технологией переноса тяжестей, если учесть, что «кальмар» свободно унёс подводную лодку массой не меньше восьми тысяч тонн.

Глыбы, окружавшие «Утёс», оказались каменными, на вид прямоугольными блоками, изъеденными коррозией, но обработанными с большой точностью. Возможно, владельцам «музея» они понадобились для каких-то технических нужд, либо обладали иной ценностью, трудно вообразимой, если учесть, что их облик, по мнению Шпачкова, был далёк от человеческого. Возраст обтёсанных глыб определить на глазок не представлялось возможным, но Вербову почему-то показалось, что они очень древние.

– Обломки колонн, – сказала Инга.

– Не похоже, их слишком мало для колонн.

– Остальное развалилось.

– Может быть, – согласился Вербов, начиная уставать. Всё-таки они находились под водой больше часа и, несмотря на поддержку экзоскелетного механизма костюмов, тратили энергии намного больше, чем на суше.

– Устала?

– Пока держусь, – сказала Богушанская. – Ничего, отдохнём в кабине.

Вербов рассмеялся.

Инга осветила его фонарём.

– Что смешного?

– Вспомнил старую хасидскую притчу. Идут двое, учитель и ученик. Идут долго, ученик спотыкается: «Учитель, я устал, давайте отдохнём». Учитель: «Отдохнёшь в следующей жизни». Ученик с укором: «Учитель, вы это и в прошлой жизни говорили».

Лица Инги сквозь забрало шлема видно не было, но Вербов понял, что она улыбнулась.

– Хорошая притча, я потерплю, учитель… до следующей жизни.

Лучи фонарей выхватили из мглы выпуклый бок какого-то сооружения, также оказавшегося корпусом, но не подводной лодки, а нефтеналивного танкера. Он не был особенно большим, но его присутствие в «музее» ещё раз подтверждало мощь океанских жителей, легко перемещавших таких гигантов.

А вот следующий за танкером объект Вербова озадачил. Сначала он принял выступивший из темноты округлый предмет за бак. Потом обнаружил гребень, пересекавший «бак» на высоте двух метров, оценил размеры сооружения, сходившегося кверху куполом, и понял, что это такое.

– НЛО!

Богушанская, обходившая «бак» с другой стороны, откликнулась:

– Я и сама подумала – «летающая тарелка».

– Во всяком случае, на Земле таких конструкций я не видел.

– Может быть, это ещё один аппарат старогеев, подобный «кальмару»? Недаром же «тарелки» не раз наблюдали рыбаки и моряки.

– Возможно и такое, хотя, на мой взгляд, этот аппарат слишком огромен, массивен и стар. Поэтому его и поместили в «музей».

– Либо старогеи тоже воевали с пришельцами и захватили «тарелку» в качестве трофея.

– Неплохая мысль, – согласился Денис, останавливаясь. Луч фонаря высветил на основании «летающей тарелки» овальное отверстие. – Кажется, я нашёл люк, причём открытый.

Подошла Инга. Вдвоём они осветили острый гребень, напоминающий кольцевое крыло, и дыру под ним. Лучи фонарей отразились от зеркально бликующих чешуй в глубине хода.

– Проверим?

– Давай.

Помогая друг другу, они влезли в дыру люка, вполне достаточную для проникновения водолазов в скафандрах, медленно двинулись вглубь коридора, такого же овального в сечении, как и люк.

Ход разветвился на два коридора, стены которых были покрыты необычным слоем зеркально отблёскивающих перепонок. Пол коридоров ничем не отличался от стен, был не гладким, как у земных летательных аппаратов, и Вербов подумал, что обитатели «тарелки» являлись либо птицами, либо водными существами, и «тарелка» всегда была заполнена водой.

– Направо? – предложила Богушанская.

– Назад, – сказал Денис, наступая на горло азарту исследователя. – «Тарелка» от нас никуда не денется, а для её изучения потребуется не один час. Поищем лодку.

– Как прикажете, товарищ полковник, – ровным голосом проговорила Инга.

Поворочали фонарями, ища какие-нибудь детали на стенах, кроме перепонок-чешуй, скелетов хозяев «тарелки» не обнаружили и повернули к выходу. Вербов высунулся из люка… и отшатнулся обратно, вскидывая автомат.

Из полумрака водной толщи на «тарелку» метнулась торпедой растопырчатая тень. В свете фонаря блеснули огромные блюдцеобразные глаза, клюв под ними и усеянные присосками щупальца.

Раздался странный звук – гулкое бульканье, от которого завибрировали стенки «тарелки».

Едва не потеряв сознание, Вербов выстрелил.

Вскрикнула Инга:

– Ты что, командир?!

– «Осьминог»! – прохрипел он, отступая. – Назад!

Гигантский подводный монстр ударился всей многометровой тушей о корпус «тарелки» так, что она сдвинулась! К попятившимся в коридор аппарата людям протянулись толстые, с ногу человека, щупальца.

После того как авианосец «Трумен» прибыл в район расположения эскадры, Фенхель улетел со своей свитой на базу, но это не облегчило участь капитана авианосца «Форд», ставшего главкомом эскадры и получившего головную боль в виде исчезнувшей субмарины и неизвестного монстра, вынырнувшего из-под воды несколько часов назад, напугавшего до икоты не только матросов, но и видавших виды морских пехотинцев. Долго обсуждали это явление и старшие офицеры кораблей эскадры, однако так и не пришли к единому заключению – что или кого они видели.

Оставшийся на авианосце глава отдела Агентства национальной безопасности по изучению аномальных явлений Лес Уайнбергер предложил капитану свою версию происходящих событий, и Хан Боло вынужден был признать, что гипотеза эксперта имеет право на существование, тем более что основывалась она не на слухах и фантазиях «свидетелей» появления «зелёных человечков», а на фактах, количество которых достигало уровня достоверности.

– Работаем по протоколу ТАТ, – объявил он команде авианосца и капитанам остальных судов эскадры. – Готовность «ноль-один»!

Аббревиатура ТАТ означала «угрозу нападения» (threat of attack), а готовность формата «ноль- один» – императив предбоевой тревоги, сменившей «настоящую» боевую тревогу, уносившую много энергии и физических сил. Однако предбоевая тревога могла в любой момент перерасти в боевую, и моряки эскадры чувствовали себя неуютно. Распоряжение командира эскадры никого не обрадовало, заставляя всех держаться в напряжении и ждать атаки неведомого противника. Тем более что под водой рядом с эскадрой шастала страшная русская субмарина, а также кружил змееподобный монстр, похожий на гигантского кальмара. Приходилось терпеть.