встречу с вашим нотариусом. Или пригласить друзей на прогулку вдоль побережья. А можно выкупить прекрасную виллу, с которой у вас связаны как приятные, так и неприятные воспоминания, что я и сделал, — Эллингтон положил на стол плотный конверт с документами. — Это вовсе не подарок, а дань вашему мужеству и отваге.

— Послушайте, Калиф…

— Нет, вы послушайте, — Эллингтон наклонился вперед и доверительно понизил голос. — Кажется, мне удалось, наконец, наладить отношения со своей здешней семьей. Оказалось, что у меня совершенно очаровательная жена и прекрасная дочь, и я хочу прийти на свадьбу вашего друга вместе с ними. Конечно, если вы не станете возражать.

— Почему, во имя неба, я должен быть против? — поразился Гэйб. — Это же не моя свадьба!

После короткой выразительной паузы актер пояснил.

— Коул и Ребекка так боятся вас травмировать, что согласятся на любые жертвы.

Гэйб обреченно откинулся на спинку стула.

— Значит вы общаетесь?

— Мы все общаемся, Гэбриел. Кстати, Амелия и ее коллеги-музыканты будут играть на приеме в честь новобрачных, который устраивают ваши родители, — Эллингтон помолчал, глядя как Гэйб постепенно осознает истину, и решился затронуть щекотливую тему. — Новостей от высшей инстанции пока нет, однако Коул уверен, что репрессии не коснутся клана Тангол. Мне удалось через подставных лиц отправить Рональда и Меган Бейкер в кругосветное путешествие, но вы же понимаете, оно не продлится вечно…

— Хотите выпить, Клиффорд? — неожиданно предложил хозяин дома. — Чувствую, нам не обойтись без доброй порции виски…

Венчание состоялось в небольшой церкви недалеко от дома, где сейчас жили Ребекка с Коулом. Новобрачные пришли на церемонию пешком. Невеста была в серебристом платье со старинной сапфировой заколкой в красиво уложенных волосах, жених в сером костюме и жемчужном галстуке. Белоснежные цветы в букете и на алтаре, берущие за душу звуки скрипки и виолончели, щемящая нежность во взглядах влюбленных…

Ребекка и Коул стояли, соединив руки, и давали клятвы перед священником. На венчании присутствовали только самые близкие и еще мааны, которые не стали отделяться от остальных, а смешались с родственниками и друзьями жениха и невесты. Стоящий на месте свидетеля Гэбриел видел, как плачет от счастья мама, как искренне улыбается отец. На первой свадьбе дочери они вели себя совершенно иначе.

Прием, устроенный в одном из самых красивых залов отеля «Парадиз», по торжественности, душевности и сердечности превзошел все мероприятия, на которых Гэйбу приходилось присутствовать. Ему было грустно, но грусть впервые за долгое время окрасилась в светлые тона. Он смотрел на танцующих в центре зала Коула и Ребекку и не мог поверить, что когда-то считал их несовместимыми. Они, вне всякого сомнения, любили друг друга, ожидали пополнения и просто светились от счастья.

Скрипка в тонких руках Амелии Ричардс то плакала, то ликовала, то заставляла гостей притопывать в такт. Гэбриел пригласил маму на медленный вальс, и она была его единственной партнершей за весь этот вечер. Когда стемнело, небо за окнами осветилось вспышками салюта, и все поспешили на балкон, чтобы полюбоваться восхитительным зрелищем. Праздничный фейерверк прямо в центре города мог организовать только один человек — Клиффорд Эллингтон, и в этот момент было совершенно не важно, что он был лишь наполовину человеком.

Впервые в жизни Гэбриелу хотелось, чтобы вечер не заканчивался, но он знал, что на следующий день они все встретятся вновь. Последовав совету Клиффорда, он пригласил гостей на морскую прогулку вдоль побережья. Нанятый им экипаж из трех человек за несколько дней привел старую посудину в божеский вид и даже умудрился придать ей некоторого лоска. А поскольку яхта теперь принадлежала Гэбриелу, он озаботился дать ей новое название и внести его в Морской реестр в порту приписки. Завтра в полуденный час «Миранда» отчалит от пирса, поймает ветер в гордо расправленные паруса и после долгого простоя взрежет, наконец, носом морскую волну…

Когда торжества отшумели, а гости разъехались, на вилле «Сосны» стало непривычно тихо. Гэбриел понимал, что одному ему не под силу содержать в порядке дом и территорию вокруг него и все же не спешил нанимать постоянных помощников. До тех пор, пока не вернется Миранда, посторонним здесь делать нечего. Несмотря на длительную задержку и полное отсутствие информации, Гэйб продолжал надеяться, что однажды они с Мирой тоже предстанут перед алтарем, и он наденет на ее изящный пальчик кольцо, которое уже несколько недель хранил в сейфе своей городской квартиры.

Дорнан выбрал сапфир, который особенно эффектно выделялся на фоне бриллиантовой россыпи. Покупка кольца в момент, когда Миранда его покинула, была неожиданной причудой, своеобразным вызовом судьбе, и это помогало Гэйбу обманывать страхи и строить планы на будущее. Как и до появления Миранды, он большую часть времени проводил в одиночестве, однако то, что раньше было привычным и даже желанным, теперь начало его тяготить. И, как назло, у всех, кто мог бы составить ему компанию, теперь находились более важные дела.

В один из вечеров Гэйб допоздна засиделся на веранде. Размышляя о предсказании лорда-командора и своих упущенных возможностях, он ненадолго прикрыл глаза и не заметил, как уснул. Осенняя ночь выдалась на редкость теплой и безветренной. Светила луна, мерцали звезды, отражаясь в шелковой глади теплого моря, один за другим загорались огоньки на такелаже рыбацких лодок. Ничто в этой идиллической картине не предвещало внезапных перемен…

Глава 4

Гэбриела разбудил назойливый солнечный свет, от которого просто некуда было деться. Он попытался отвернуться и даже отодвинуться, однако ничего не изменилось. Отчаявшись избавиться от досадной помехи, Гэйб открыл глаза и в недоумении застыл. Что за черт?! Он лежал на земле в какой-то очень уж открытой местности, прямо ему в лицо ярко светило огромное голубоватое солнце, и, если судить по его положению на белесом небосводе, время уже приближалось к полудню.

— У вас замечательно крепкий сон, мистер Дорнан, — раздался совсем рядом незнакомый голос, и Гэбриел резко принял сидячее положение.

В нескольких шагах от него на плоском камне комфортно расположился светловолосый загорелый парень, одетый в голубые потертые джинсы и белую футболку. На Гэйбе оказался примерно такой же прикид, только более измятый, так как он проспал в нем всю ночь.

— Не буду спрашивать, как я сюда попал, но хотя