Крошечная улыбка тронула его полные губы, он взял подушку и сунул ее себе под голову.

– Спасибо.

Чувствуя себя пойманной с поличным, я отступила на шаг и кивнула:

– Пожалуйста. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи.

* * *

Эйден торчал в гараже уже приличное время.

Тот факт, что он не пошел на тренировку, был вторым тревожным звоночком. Эйден, конечно, не склонен к суициду, но все же…

Поставив свою тарелку в мойку, я открыла дверь и высунула голову наружу, чтобы понять, что происходит. Он сидел в машине, опустив голову на руки, и смотрел вниз. Убедившись, что все в порядке, я подошла и постучала в окно. Он поднял голову и, нахмурившись, опустил стекло.

– Хочешь, подвезу тебя? – предложила я, запихивая в самый дальний уголок сознания мысль о проекте, который должна была сегодня закончить.

Ноздри Эйдена дрогнули, но он кивнул. Надо отдать ему должное: обходя машину, хромал он совсем чуть-чуть, но и этого было больше чем достаточно, чтобы заставить меня беспокоиться. Со вчерашней ночи, когда я нашла Эйдена на диване, тревожные мысли не шли у меня из головы, но я знала, что нянчиться с этим человеком не стоит. Поэтому я вернулась в дом, взяла сумку, включила перед уходом сигнализацию и села за руль.

Мне не впервой было сидеть за рулем его машины. Правда, в последний раз это было, когда потребовалось заменить в ней масло и помыть.

– Куда мы едем?

– К иглотерапевту.

– У тебя в навигаторе есть адрес? – спросила я, выезжая задом из гаража.

– Да.

Я кивнула и всю дорогу следовала указаниям тихого женского голоса, хотя вскоре уже вспомнила, куда мы едем. Как всегда, при появлении Эйдена пути всех женщин в гомеопатической клинике стали проходить через приемное отделение. Я села и с ухмылкой принялась наблюдать, как одна за другой дамы стали подплывать к стойке за автографом или фотографией. Эйден разговаривал с ними спокойно, движения его были размеренны, но тело напряжено, как это всегда бывало в окружении незнакомых людей.

Он не успел даже присесть, как дверь, ведущая в основное отделение клиники, распахнулась, и сотрудница назвала его имя. Эйден взглянул на меня и кивнул на дверь, прежде чем исчезнуть за ней. Толпа женщин тоже рассосалась. Мы уехали так неожиданно, что я забыла взять с собой что-нибудь, чтобы скоротать время. Подхватив со столика какой-то журнал, я стала перелистывать его, пытаясь убедить себя, что с Эйденом все в порядке.

Через час дверь, за которой исчез Эйден, снова распахнулась, и его массивная фигура стала медленно продвигаться вперед, испытывая очевидную боль при каждом шаге. Сопровождавший его мужчина в коротком белом халате покачал головой: «Приобретите костыли или трость».

Эйден приблизился к окну, где в этот момент были только две сотрудницы. Виннипегская Стена нагнулся над стойкой, что-то подписывая.

– Так приятно видеть вас снова, – зажурчала девушка-администратор как раз в тот момент, когда я подошла и встала прямо за Эйденом. Вон как ресницами хлопает, заигрывает с ним, что ли?

Если и так, он ничего не заметил. Все внимание было приковано к счету или к чему-то в этом роде.

– Я ваша большая фанатка, – добавила девица.

Больше чем уверена, что она фанатка его задницы.

– Мы все надеемся, что скоро вам станет лучше, – продолжала девица свою песню.

Да, она определенно заигрывает с ним. Ха…

Эйден, как всегда в таких случаях, ответил невнятным бормотанием, потом выпрямился и протянул ей бумаги.

– Мистер Грейвс, если желаете присесть, мы можем обсудить следующий визит с вашей помощницей.

Ее зеленые глаза на мгновение остановились на мне.

Эйден пожал плечами и повернулся. Ничто в его взгляде не насторожило меня.

– Это моя жена.

Время замерло.

Что, черт возьми, он только что сказал?

– Заполнишь это вместо меня, хорошо, Булочка? – будничным тоном спросил Эйден, вынимая из внутреннего кармана бумажник. Как будто не он только что произнес это долбаное слово на букву «Ж» перед совершенно незнакомыми людьми.

А через секунду до меня дошло: он только что назвал меня Булочкой? Булочка?!

Во рту у меня пересохло, лицо покраснело, но каким-то чудом я заставила себя улыбнуться, когда удивленное и несколько шокированное внимание администраторши переместилось на меня.

Его жена.

Я его жена, и он только что во всеуслышание об этом заявил.

Твою мать…

Всему можно дать название, для этого и существуют слова, и я прекрасно понимала, что в большинстве случаев эти слова ничего не значат. Я осознавала, что «жена» не значит «дерьмо», но все-таки это было странно. Очень, очень странно по сотне разных причин.

Еще страннее слышать это слово от Эйдена, особенно когда оно относится к тебе самой.

«Булочка» – это вообще из ряда вон. Но с этим я разберусь позже…

Взяв бумажник, я повернула свое, надеюсь, не особо потрясенное лицо к администраторше и протянула дебетовую карту Эйдена. С натянутой улыбкой, больше похожей на гримасу, она взяла карту и поднесла ее к терминалу. Потом протянула чек, а я, увидев, что Эйден ждет меня у двери, поспешила к нему.

Я с трудом подавила желание спросить, не хочет ли он вместо костыля опереться на меня. Прежде чем тронуться с места, я повернулась к нему, делая вид, что ничего из ряда вон не произошло.

– Эйден… ээ… э… – Я потерла лоб, пытаясь собраться с мыслями. Итак, сначала о главном. – Не ты ли только что назвал меня Булочкой?

Он взглянул на меня. Ответа пришлось ждать так долго, что я уж начала думать, не приснилось ли мне все это.

– Я подумал, что Пончиком тебя называть рановато.

Я уставилась на него с открытым ртом. В конце концов я медленно кивнула, пытаясь осознать, что только что услышала шутку. От него. Он прикалывался надо мной!

– Ты прав. Рановато, – пробормотала я.

Что за человек, черт возьми, сидел сейчас рядом со мной? Выглядел он как Эйден. И запах был тот же. И голос… Но это был не тот Эйден, которого я знала.

Эта версия мне нравилась больше, хотя и не имела ничего общего с прежней. Теребя дужку очков, я сопела и барахталась в водовороте мыслей, затопивших мою голову.

– Почему ты назвал меня там своей женой? – Мой голос звучал странновато.

Мистер Супер-Задница холодно взглянул на меня из-под тяжелых век.

– Почему бы нет?

– Я думала, мы собирались как можно дольше держать это в тайне.

Кроме того, он мог бы предупредить меня, чтобы я хоть немного подготовилась.