Виннипегская Стена не проявил и капли раскаяния.

– Ты моя жена, а у меня не хватает терпения на флирт, – сказал он таким спокойным, бесстрастным тоном, что мне захотелось огреть его дубинкой. – Ты не моя помощница. Не собираешься же ты это отрицать?

– Я просто… Просто это застало меня врасплох, вот и все.

Растянувшись во весь свой непомерный рост на сиденье, Эйден больше ничего не добавил. Какое-то время я сидела, размышляя о нашем странном браке и новой, не менее странной дружбе.

Мне вспомнились слова Эйдена, сказанные тогда в Вегасе. О том, что мы дали друг другу обещания и что он – пусть и в своем духе – намерен соблюдать их.

Схватившись обеими руками за руль, я через плечо взглянула на Эйдена и со вздохом спросила:

– Что лучше, костыли или трость?

Он не ответил.

– Костыли или трость? – продолжала настаивать я.

Эйден пошевелился на сиденье.

– Дай отдохнуть.

«Дай отдохнуть». Нет, мне определенно надо сосчитать до пяти.

– Если не решишь, пока мы едем по автостраде, я куплю тебе ходунки, – пригрозила я, не отвлекаясь от дороги. – Чем быстрее ты придешь в форму, тем лучше. Не будь занозой в заднице, это неудобно.

Он вздохнул:

– Костыли.

Я молча доехала до аптеки и припарковалась. Эйден промолчал, когда я выскочила из внедорожника. Я быстренько выбрала костыли и купила без рецепта упаковку болеутоляющих.

На обратном пути мы практически не разговаривали. Я не стала смотреть, как он медленно, прихрамывая, прошел внутрь и направился к дивану, на котором лежало аккуратно сложенное и засунутое под подушку вчерашнее одеяло. Оставив купленные костыли у дивана, я немного задержалась у лестницы, чтобы посмотреть, как Эйден устраивается.

– Буду наверху, – сообщила я.

Он сдержанно кивнул и повернул ко мне голову:

– Спасибо, что подвезла.

– Ну… – Я смущенно топталась на месте. – Для чего еще нужны друзья?

– Именно для этого, Вэн.

На лице Эйдена, который прежде улыбался, ну, может, пару раз, появилась неуверенная усмешка. Улыбка человека, который никогда не выражал никаких эмоций, даже когда выигрывал матч, застала меня врасплох…

Господи, помоги мне!

Эта улыбка была прекрасна! Нет слов, чтобы описать ее… она была похожа на двойную радугу. Даже лучше…

Я стояла как вкопанная. Просто приросла к одному месту.

Его черты не то чтобы смягчились, но все лицо озарилось светом…

Я потрогала свой рот, чтобы убедиться, что он закрыт, а не разинут во всю ширь.

Я ничего не могла сказать в ответ. Просто стояла как вкопанная, а на губах у меня сияла дурацкая улыбка.

– Крикни, если буду нужна. Пойду, поработаю… – Мысленно поджав хвост, я помчалась вверх по лестнице.

Господи боже! Я плюхнулась на стул возле своего рабочего стола. Сердце колотилось так, будто хотело выпрыгнуть из груди. Я прижала к груди ладошку. Что это, черт побери, было? Его улыбка похлеще ядерной бомбы. Я-то думала, что знаю, насколько он привлекателен, но к такому удару я была просто не готова.

Ну да, у меня есть глаза. Даже если бы я была абсолютно нечувствительна к этой горе мускулов – скульптурно выточенных мускулов, – я бы все равно знала, что они есть. Я знала, что это лицо прекрасно, несмотря на его угрюмое выражение.

Я начала глубоко дышать, чтобы в голове хоть немного прояснилось. Но это было не так-то просто. Когда мой взгляд падал на фото моделей-мужчин для обложки новой книги, я снова принималась думать об Эйдене.

Нет, этому парню точно нельзя улыбаться в моем присутствии.

Несколько недель спустя, после того как Эйден совсем восстановился после травмы, я сидела в своей комнате, работая над обложкой для одного из своих самых любимых клиентов. Вдруг раздался звук открывающейся и закрывающейся двери гаража, прозвучала сигнализация. Потом громко хлопнула входная дверь. Выключив колонки компьютера, я немного подождала.

Мне не нужно было видеть виновника шума, чтобы знать, кто это. Эйден не относился к типу людей, хлопающих от злости дверьми. Свое раздражение он вымещал словами, или на игровом поле, или в зале. Еще он часто уходил в свою комнату и занимался там бог весть чем. Я понятия не имела, что он там делал часами.

Мне стало как-то тревожно. Это мог быть только Зак. А Зак обычно слишком спокоен, чтобы реагировать на что-либо подобным образом… если только он не взбешен по-настоящему.

Какое-то время я прислушивалась к звукам, доносившимся с первого этажа. С шумом хлопали дверцы шкафа, звенели тарелки. Пару раз кто-то чертыхнулся. Все это плыло вверх, проникало в мою комнату и окутывало, как облако. Но я не двигалась с места.

Если Зак зол, ему нужно время, чтобы выпустить пар и остыть. По крайней мере, именно так я вела себя с сестрами, когда те были в бешенстве.

Так что я оставила его в покое, хотя очень хотела узнать, что все-таки случилось.

Через некоторое время звук шагов раздался на лестнице и в коридоре.

И тут я поняла, что произошла серьезная неприятность: Зак всегда здоровался со мной. А тут я услышала, как дверь его спальни с громким стуком закрылась.

На мгновение я подумала, не написать ли Эйдену, не спросить ли у него, что же на самом деле случилось, но потом поняла, что если он не ответит, то я просто сойду с ума. Так что я решила подождать.

* * *

До конца дня Зак так и не вышел из своей комнаты.

Из нее не раздавалось ни звука, и это напрягало меня все больше и больше.

На следующий день, когда Зак так и не прервал свое добровольное заточение, я спустилась вниз. На кухне я обнаружила Эйдена, который одной рукой регулировал огонь плиты, а в другой держал сковородку. Прежде чем пробурчать «привет», он коротко взглянул на меня из-за плеча. Все выглядело вполне естественно.

– Привет, – ответила я, продолжая размышлять о том, как выведать у него, что все-таки случилось с Большим Техасцем.

Похоже, это отразилось на моей физиономии, потому что немного погодя Эйден осведомился, все ли со мной в порядке.

– Думаю, что не все в порядке с Заком.

– А-а, – сказал он так спокойно и обыденно, что я и представить не могла, что услышу в следующую секунду.

– Его вчера попросили из команды. – Он сообщил эту новость так, будто говорил о чем-то обыденном. Черт возьми, это была самая ужасная вещь, которая могла произойти с любым профессиональным спортсменом из любой команды. Даже у меня перехватило дыхание.

– Почему?