— Ты два года провел в собственной тюрьме? — удивилась Снежана, увидел в ее взгляде беспокойство за меня.

А я промолчал. Что ей сказать? Что мой рассудок слегка помутился, стоило увидеть улыбку Невесты, но не иметь возможности подойти к ней?

— Зато сейчас ты моя, — усмехнулся я.

Но Снежана не разделила шутку, не улыбнулась. Наоборот, прижалась ко мне, спрятавшись щекой на моей груди.

— Я такой дурой была, бегала от тебя! — разобрал ее тихий голос.

— И хорошо, что бегала, — хохотнул я. — Мой инстинкт охотника тебе за это очень благодарен. Знаешь, за все мое существование я едва не умер со скуки, а здесь, благодаря тебе моя жизнь наполнилась красками.

— Меня сейчас стошнит, — вяло пробормотал Эрик, а Снежана расхохоталась.

— Какой же ты ворчливый, упырь! — пожурила она Эрика, тот лишь скривился.

Кажется, находиться рядом с Мелианой ему было больно физически. И я понимал брата. Однако отпустить пока не мог. Эрик был опытным воином, на брата я мог с легкостью положиться, доверял ему безгранично.

Но была и другая причина, по которой Эрик мог помочь нам при встрече со Старейшинами. Я не озвучивал своих надежд, да и существовал риск, что события повернут совсем в иное русло. Оставалось ждать, когда Совет сам явится в замок.

Я ощутил, как защитный купол дрогнул, но устоял.

Потянул Снежану ближе в зал. Ведьмы, оборотни, вампиры — все были готовы к встрече. В центре комнаты под магической защитой лежал ритуальный кинжал, тот самый, который метнула в меня Эдна и в котором теперь была заперта сама Тьма. Бывшая мачеха лежала здесь же, на каменной плите. Ее тело было подготовлено к сожжению. Но мы ждали, когда Совет одобрит процедуру.

Нервничали все, даже Яромир, который обычно выглядел хмурым и собранным.

И Эрик. Я видел, как яркие глаза брата полыхнули огнем. Он ждал встречи с древними, и боялся ее. Ведь Эрику предстояло столкнуться с вампиром, породившим его.

Они пришли. Их Сила была осязаема даже на расстоянии. Их фигуры, закутанные в длинные плащи, перемещались бесшумно. Острое зрение улавливало лишь смазанное движение и размытый шлейф. Но Старейшины замерли перед границей купола. Не стали пересекать его предел.

А мы уже ждали гостей.

За спиной Хэльварда застыли Эрик и Симир. Рядом со мной — мои родители. По правую руку Хэла — Дьярви и Виктория.

Мы ждали, когда гости заговорят первыми.

А Тьма начала клубиться и застыла, не сумев преодолеть прозрачный, но прочный купол.

Я видела, что тонкие черно-серые нити тянутся только от трех фигур из шести.

— Ормарр, Руно и Ардан по сути своей палачи. В их интересах сначала вершить суд, а потом разбираться, — тихо пояснил Хэльвард, не сводя пристального взгляда с древних вампиров, и громче выкрикнул: — Добро пожаловать на мои земли, Старейшины!

Самый высокий из всей шестерки откинул капюшон со своей головы. Светлые волосы тут же подхватил легкий ветер, а ярко-алые глаза на миг замерли на мне, потом остановились на моем муже.

— Рады видеть тебя в крепком здравии, Хэльвард, — прожурчал блондин на удивление приятным и мелодичным голосом.

— Грегори, — подал голос Дьярви, выступив вперед. — Вижу, ты решил нарушить свое затворничество. Три сотни лет не виделись, друг.

Я с трудом сдержалась от нервного смеха. Друг? Очень хорошо, прямо таки замечательно!

Светловолосый вампир оскалился, а его взгляд мазнул по парням, прикрывавшим нас со спины. На кого он смотрел? На Симира? На Эрика?

Вторая фигура так же скинула капюшон с головы. Женщина, та самая Ингрид, молча рассматривала меня, мою маму, а следом и кивнула Виктории.

Возможно, это был знак. Либо мне просто показалось, будто между Вики и Ингрид завязался ментальный диалог.

— Хватит трепаться, брат Грегори! — зашелестел едкий, пробирающий до костей хрипловатый голос.

Я ждала, когда говоривший откинет капюшон. Но никто не пошевелился. Зато Тьма принялась усерднее искать брешь в нашей защите.

Грегори сделал шаг вперед. Тьма с шипением и треском расступилась, позволяя светлому вампиру приблизиться к самой границе невидимого купола.

Я с замиранием сердца ждала, что случиться с древним. А могло ведь произойти все, что угодно. Вплоть до его моментальной смерти, которую Совет повесил бы на нас.

Магия, на которой держалась наша защита, была сильной, еще и сплеталась на крови трех рас. Выходит, Виктория действительно могущественная ведьма, если у нее получилось заставить работать барьер так, как нужно.

Но Грегори прошел. Всего на миг на его лице появилось выражение недовольства, но купол его пропустил.

Я крепче сжала руку Хэльварда. Стало вдруг страшно от того, что и весь вампирский Совет пробьется сквозь защиту.

Очевидно, кто-то из темных фигур в капюшоне подумал так же. Потому что устремился за Грегори, скользнув размытым пятном за братом.

Но барьер тут же зазвенел, задрожал, будто пустил невидимые круги по воде. А поспешившего вампира отбросило волной на несколько шагов назад.

Тот зашипел недовольно, сбросил капюшон с головы. Темные волосы облепили обезображенное лицо мужчины. Иссохшая кожа выдавала возраст, а ярко-алые глаза вселяли страх.

— Ормарр, ты, как и всегда, спешишь…. — раздался вкрадчивый голос одного из Старейшин.

Ормарр зашипел, обнажил острые клыки. А я вздрогнула. Этот вампир сверкнул алым взглядом. Всего секунду он смотрел на моего мужа, а потом сосредоточил все свое внимание на мне.

По спине поползли ледяные мурашки неприязни. Но я заставила себя смотреть, не прячась за мужем. Это всего лишь упырь! Пусть древний и немного свихнувшийся. Но что он может сделать мне? Ничего!

А Грегори шел к нам. Его светлые волосы касались широких плеч. Лицо теперь, когда я ближе и внимательнее смогла рассмотреть мужчину, показалось мне по-мужски привлекательным и знакомым. Но я точно почему-то была уверена, что видела этого вампира не только в своих кошмарах.

Либо же кто-то из моих знакомых невероятно сильно похож на Грегори. И подтверждая мои догадки, Грегори скупо усмехнулся, а потом произнес:

— Вижу, сын, ты подрос.

— У меня есть всего лишь один отец — Дьярви!

Голос Эрика звенел от горечи и обиды. Я чувствовала повисшее в воздухе напряжение. И мой Хэл решил вмешаться.

— Раз уж ты здесь, делай, что должен!

Грегори усмехнулся, но остановился в десяти метрах от нас. А потом заглянул в мои глаза.

— Не терпится распрощаться с женой, Князь? — обратился он к Хэлу. — Или торопишься покинуть этот мир?