фотографии, на которых все будут дрожать от холода с синими носами, они поинтересуются: «А почему, мама, вы женились зимой? Какая была острая необходимость?»

Будущая теща требовательно смотрела на Питера. Тот вновь перевел взгляд на Кристину.

Милая, а что скажешь ты?

Кристина судорожно соображала. Это было видно по бегающему взгляду и губе, которую она прикусила.

Малышка, ну же, помоги мне!

— А если это будет середина апреля?

Черт! ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ!

Алана одобрительно кивнула.

— Что ж, давай посмотрим.

— Уже смотрю.

Это Зак, который листал календарь в мобильном:

— Пятнадцатое апреля — воскресенье.

— Отличная дата. Что скажете, милорд?

Пять месяцев. Я лучше промолчу…

— Если Кристину эта дата устраивает…

Кристина посмотрела на Питера и… кивнула.

Он мысленно застонал.

Ист-Гринстед, отель «Готик-хаус», 11 ноября, 23:41

Стараясь аккуратно ступать на ушибленную ногу, Кристина подошла к двери и тихо ее открыла: дверь, слава богу, не заскрипела. Она вновь посмотрела в сторону ванной комнаты, из которой сейчас доносился плеск воды — Алана принимала душ. Двадцать минут назад, когда пришла эсэмэска от Питера, Кристина уже лежала в постели, а мать переодевалась и мечтала вслух о прекрасной свадьбе, которая будет у дочери. В СМС Питер просил ее выйти на несколько минут в коридор. Она ответила, что, как только сможет, сразу же даст ему знать. И вот наконец, спустя мучительных тысячу двести секунд, Алана отправилась в душ, о чем Кристина незамедлительно сообщила Питеру и стала осторожно пробираться к двери.

Выглянув в коридор, она увидела жениха, ожидающего ее у двери.

— Мама в душе. У нас есть минут пятнадцать.

Питер тут же зашел в комнату и посмотрел на ее поджатую ногу:

— Где бандаж? Сняла? Кто разрешил?

Кристина улыбнулась:

— Вы совсем не романтичны, милорд. Кто же ходит на свидание с гипсом?

Он улыбнулся и обнял ее за талию:

— Обопрись на меня, и пойдем к ближайшей кровати.

Доскакав, Кристина уселась на кровать и увидела, как Питер возвращается к двери, чтобы выключить свет. Он подошел к ней, и они оказались лицом к лицу. Свет от фонаря освещал гостиничный номер.

Он романтичен…

Питер отвел локон с лица Кристины:

— Я уезжаю.

— В Лондон?

— Нет, милая, в Америку. Мне очень нужно.

— На два дня?

Он поджал губы, сожалея о том, что был вынужден сказать:

— Нет, малышка. Это вчера были актуальны два дня. Я не полетел. Они там дел наворотили…

— Кто?

— Там… эти…

Его заминка не ускользнула от Кристины:

— О, ты не можешь мне сказать. Коммерческая тайна, да? Я понимаю.

Он улыбнулся и прочертил пальцем линию от ее скулы ко рту.

— У меня нет от тебя тайн. Даже коммерческих. Газировщики, будь они неладны.

— Газировщики?

— Да, мы их так называем.

Она вопросительно склонила голову.

— Ну, представь, что два крупнейших производителя газировки решили… в каких-то областях объединить свои интересы, при этом продолжая оставаться конкурентами.

Кристина кивнула:

— Представила.

— Но знать об этом общественности не надо. Ну пойдут разговоры, домыслы всякие… Понимаешь?

— Понимаю.

— Вот для сохранения секретности этих переговоров нас и нанимают.

Она вновь кивнула.

— Вот теперь ты держишь всю репутацию DPP в своих ручках, потому что расскажи ты хоть кому четверть нашей беседы…

Она нахмурила брови:

— Какой беседы? О чем?

Он улыбнулся и легко коснулся губами ее губ:

— Умница. Это очень важно для DPP, а значит — это наше будущее благосостояние. Я постараюсь управиться за неделю.

Он вновь провел рукой по ее скуле, и она схватилась за эту руку, как утопающий за круг:

— Ты обещаешь?

— Обещаю постараться. А ты за это время полностью выздоровеешь и к моему приезду сможешь выходить. И я возьму тебя за руку (он поцеловал ее ладонь) и отведу в DPP, и мы подпишем договор, и ты сможешь начать работать, а потом и учиться. Все, как я обещал.

— О, Питер!

Кристина бросилась к нему и обняла. Он немного поежился и переместил ее руки к себе на шею. Последовавший поцелуй был сладким, но недолгим.

Он больше не целует меня так…

Она предприняла вторую попытку: он отвечал ей с радостью, но… не так.

Сама виновата — испугалась тогда, он решил, что я не захочу. Гладит меня по плечам, будто мне четырнадцать лет.

Набравшись храбрости Кристина прошептала:

— Поцелуй меня, как тогда…

Поначалу он не понял:

— Когда, милая?

— Поцелуй меня, как хотел тогда, на балконе.

Понимание мелькнуло в его глазах, но выполнять ее просьбу он не спешил.

— Пожалуйста…

Эта тихая мольба будто перещелкнула что-то в мозгах Питера, и мужские губы тут же смяли девичий рот.

Ист-Гринстед, отель «Готик-хаус», 11 ноября, 23:59

Он не хотел целовать ее так. Не сегодня. Он собирался улететь и, лишь вернувшись, поговорить с ней об этом и многом другом. Чтобы она поняла — он не принц из сказки, он живой, из плоти и крови, со своими недостатками и закидонами. И она ему нужна. Раньше, чем через пять месяцев. Намного раньше. Но нужен ли он ей? Нужен ли так, как она нужна ему? Потому что поцелуи под луной — это прекрасно, но это не он. Он — это будни. И чтобы всё вместе. И днем, и особенно ночью. Он хотел засыпать, обнимая ее, и просыпаться, зная, что первое, что увидит, открыв глаза, будет ее лицо, или рука, или попа… Не важно что, важно, чтобы ее! Он планировал все это проговорить и поцеловать ее так, как хотел тогда, на балконе, и узнать, что же чувствует к нему она? Нуждается ли в нем физически так же, как он в ней?! А она поломала все его планы одним своим «пожалуйста». Она просила его поцеловать ее так, как он давно мечтал. Она его просила! И он не смог отказать! И теперь упивался этим ртом, этим язычком, который метался, не зная, что делать. А он знал, что теперь, попробовав ее вкус, уже не забудет его никогда.

Сладкая. Какая сладкая…

Кристина слабо пискнула.

Как маленькая мышка…

Восторг его опьянил. Еще немного, и он бы совершил какую-нибудь глупость.

В ванной что-то упало. Этот звук отрезвил его, он шарахнулся от Кристины.

— Малышка… Мышка моя, мне пора. Я должен идти, иначе…

Она приходила в себя, жадно глотая воздух, и не смотрела на него.

Наверняка покраснела.

— Кристи, посмотри на меня…

Он подошел к ней и поднял ее голову:

— Все хорошо?

Прикусив губу, она кивнула.

— Точно?

Она робко улыбнулась и провела