Ведьмы преданно уставилась на царя, внимая каждому слову.

— Принесёте для меня от змея Горыныча яблочко молодильное, какое он сам ест. Так чтоб мне лет тридцать с плеч долой!

Я заметила, как вытянулось лицо царевича Добродела. Понятное дело, наследник не рассчитывал на омоложение царя-батюшки. Пока ничего особо опасного в этом задании не было. Слетать к змею и в очередной раз попросить яблоко — чего уж проще для старых ведьм? Но видимо я не в курсе какой-то важной детали: все кандидатки в невесты, включая Любаву, выглядят огорошенными.

— А от Кащея нельзя, кормилец? — подала голос омолодившаяся старуха.

— От змея, — с нажимом повторил Данияр.

Я стояла недалеко от царя и отчётливо различала бубнёж из-за спинки деревянного трона. Нянька была чем-то недовольна. Я прислушалась.

— Видано ли дело, царю на ведьме жениться! — бормотали за троном. — Да чтоб они, паскудницы, все на заданиях-то царевых и сгинули! Ишь, царицы выискались!

— Цыть! — прикрикнул Данияр, выворачивая тощую шею за трон. — Не мешать царю речь держать!

— Да кто ж тебе мешает, царь-батюшка? — не высовываясь, пропела нянька. — Ты говори, касатик, говори…

Я прикусила губу, сдерживая неуместную улыбку. Эх, жениться бы царю на этой остроносой старушке, раз уж ему так приспичило вступать в брак! И по возрасту нянька подходит, и знакомы давно, и отношения, похоже, хорошие, и советуется с ней Данияр. Жаль, что он так зациклился на ведьмах.

— Седмица вам на это дело! — Царь потряс длинным крючковатым указательным пальцем. — Завтра с утра можете приступать, ступы да метлы ваши почистят, подготовят. И удачи вам, ведьмы!

Данияр выразительно посмотрел на меня, я скромно опустила глаза. Проблему с Кащеем и девицами решила — и хватит. Омоложением царя-батюшки пусть Любава займётся. Мысль сама по себе неплохая — раз уж жениться собрался, пусть помолодеет.

В голове вертелись известные строчки про омолаживавшегося царя из «Конька-горбунка»:

— Два раза перекрестился,

Бух в котёл — и там сварился.

Насколько помню сказки народов мира, ничего путного из таких затей для правителей обычно не выходило. Впрочем, может, Данияру повезёт больше, он-то знает, кого за молодильными средствами отправить.

Царь поковылял к двери, за ним семенила нянька, продолжая тихо что-то бубнить. Царевич важно вышагивали за ним. Добродел — мрачнее тучи, Еремей с обычным отсутствующим выражением лица. Елисей метнул на меня призывный взгляд. Я снова скромно потупилась. Неужели царевич действительно думает, что я выйду за него замуж, чтобы избавиться от заданий Данияра? Отбор длится всего-то месяц, а замужество — всю жизнь.

— Что делать будем? — решительно спросила помолодевшая ведьма, как только в коридоре под ногами царя и его свиты заскрипели половицы.

— А что тут делать, Веяна? — пожала плечами Любава. — Только к змею лететь.

— А что если каждая по яблоку у Горыныча попросит? — подала голос одна из толстеющих ведьм. — Пять яблочек получится, отдадим их царю-батюшке, двадцать пять годков скинет…

— Ему другое яблоко нужно, — снисходительно бросила Веяна. — Коли подошли бы те, что мы по блюдам катаем, хоть сейчас можно было бы отдать.

— Тут судить да рядить пользы нет, — хмуро сказала Любава. — Со змеем договариваться надо, чтобы с яблони заветной плод получить.

Расходились ведьмы хмурые, в молчании. Не думала, что после первого задания их можно чем-то огорошить.

В комнате Мурчик катал яблочко по блюду, внимательно разглядывая какой-то лес. Мой рассказ кот выслушал, не отвлекаясь от блюда. Деревья виделись то с высоты птичьего полёта, совсем близко, то сверху, то снизу, словно их снимали на камеру, прогуливаясь по лесу.

— Как я и думал, — Мурчик оставил в покое блюдо и повернулся ко мне. — Тебе даже пытаться не стоит. Да и было бы для кого! Ишь чего захотел, старый хрыч, — неприязненно буркнул кот. — Яблочко ему с заветной яблоньки принеси!

— Что там хоть за яблоня такая? — поинтересовалась я.

— Есть у Горыныча яблоня, плоды даёт, пока тепло, да только по одному яблоку за раз рождает. Одно сорвали — на его месте другое созревает. Змей эту яблоньку держит для себя да родни своей. Одна она на всё Лукоморье. Кто с той яблони плод съест — помолодеет, на сколько годов захочет. Только у ней не это главное. Молодильные яблоки и у Кащея растут, и у Горыныча ещё несколько яблонь есть. А главное то, что заветное яблочко неуязвимость даёт. Вот царь Данияр лет на тридцать помолодеть хочет. Коли съест он этот плод — тридцать лет никто его ни ранить, ни убить не сможет, ни толкнуть даже. Только вряд ли съест. Змей очень уж следит, чтобы никто до его яблони заветной не добрался. Скорее даст плоду пропасть, чем кому-то угоститься.

— И что делать? В лесу где-нибудь пересидеть?

— Почему — в лесу? Зря я, что ли, с Кащеем договаривался? К змею слетаем, — невозмутимо ответил кот. — Расскажем, до чего царь Данияр додумался, получим отказ — и спокойно вернёмся. А остальные уж пусть с Горынычем торгуются или яблоко украсть пытаются. Ты-то, надеюсь, не хочешь из этого старого пня молодой дубок сделать?

— Рисковать ради того, чтобы Данияр омолодился и женился на мне? — я возмущённо фыркнула. — Да я сплю и вижу, как мы после отбора назад полетим!

— Тише, — шикнул Мурчик. — Тут и из стен уши растут. Ты лучше пока о невесте для Елисея подумай. Своя земля в Лукоморье — тут стоит постараться.

Легко сказать! Я пока даже не представляю, какая невеста нужна царевичу, да и не знаю тут толком никого. Блюдо Елисея не показывает, я понятия не имею, с кем он развлекается. С Кащеем просто повезло, я как раз перед этим наслушалась от обиженных девиц о Меланье. А с царевичем как быть?

Мурчик равнодушно выслушал мои сомнения.

— Ладно, не тревожься, — он зевнул. — Придумаем что-нибудь.

Я мысленно перебирала разные варианты. Юные наивные создания отпадают сразу. Женщина должна понимать, что из себя представляет царевич Елисей, иначе ничего хорошего из брака не выйдет. Вдовы? Может быть, только зачем вдове блудливый и фактически нищий второй муж? Подозреваю, что по хозяйству Елисей ничем помочь не в состоянии, так что селянкам он без надобности. Горожанкам тоже вроде не нужен — наверняка хотят выйти за того, кто побогаче. Кто же может захотеть замуж за царевича?

Я припомнила вопросы Василисы. «Есть ли невеста на примете?» А ведь эта женщина наверняка знает обо всем, что происходит в царском тереме, а может — и во всем стольном граде. Даже о тайном приказе царя найти Елисею невесту Василиса знала уже через полчаса. Расспросить её осторожно, что ли?

В тот вечер я Василису не видела, а специально вызывать оставленной мне дудочкой не стала. По терему точно пошли бы слухи, что я интересуюсь личной жизнью царевича Елисея. Мурчик в ответ на мою идею скептически фыркнул и проворчал под нос что-то вроде: «Ну потешься, коли заняться больше нечем».