– Артем, ты ошибаешься, я к убийству 9 непричастна.Клянусь тебе!

– А за что же ты платила Эдуарду?

– Это клевета, вранье! Я на Майорке вообще от тебя неотходила, разве ты не помнишь? Признаюсь, я обманывала тебя, переводила деньгифирмы на свои счета за границей, это правда, как говорится, бес попутал,жадность, желание разбогатеть по-настоящему, но Лена… Нет, нет, Артем! – Вее голосе слышалась мольба.

«Я бы ей поверил, если бы своими глазами не видел ее с темубийцей в Вайдемоссе», – подумал Никита.

– Лара, я и так поступаю с тобой излишне мягко,учитывая, что ты организовала убийство Лены. Просто у меня нет сил на скандалыи судебные разбирательства. Впрочем, я повторяюсь. Садись и пиши…

Она села за стол, взяла ручку.

– Я не могу. Я не знаю, как…

– Очень просто, начни, как начинают в фильмах такиедокументы: «Я, Аникина Лариса Павловна…» Ну и так далее".

И она начала писать. Прошло несколько минут, она сидела ичто-то писала, а Артем Николаевич стоял за ее спиной, время от временизаглядывая ей через плечо.

– Артем, я должна прерваться… мне необходимо выпить…

– Выпить? Пожалуйста, я налью. Виски устроит?

– Да. И если можно, чашку кофе.

– Пожалуйста. Идем на кухню.

Они ушли. Мальчики перевели дух.

– Мне это не нравится… Она опять что-нибудьвыкинет! – прошептал Никита.

С кухни доносились голоса, но слов было не разобрать. Ивдруг там раздался грохот, упало что-то тяжелое, и буквально тут же в столовойпоявилась Лара. Она схватила со стола исписанный лист, скомкала его и сунула вкарман. Потом она начала медленно обходить столовую, внимательно рассматриваястены и потолок. «Камеру ищет, – сообразил Никита. – Но где жеАртем?» И тут же Гошка толкнул его.

– Она его кокнула! Надо ее задержать.

Сумочка с пистолетом лежала на кресле, а сама ЛарисаПавловна находилась сейчас довольно далеко. Гошка вдруг одним прыжком оказалсяу кресла, выхватил из сумочки пистолет.

– Руки вверх! – крикнул он.

Женщина в испуге обернулась.

– Ты кто такой? – вырвалось у нее. –Немедленно опусти пистолет!

– Нет, мадам, шутки кончились! Никита, на кухню!

Никита бросился на кухню. Там на полу без сознания лежалАртем Николаевич. Дико озираясь, Никита искал телефон… ага, вот он. Мальчикнабрал 03 и вызвал «скорую помощь». Потом пощупал пульс у Дрюкова.

Пульс был, хоть и очень слабый. Тогда Никита рванулбалконную дверь, перегнулся через перила и заорал:

– Леха! Живо сюда!

– Бегу!

И Никита помчался назад в столовую.

Гошка, бледный, с каплями пота на лбу, держал на мушкеЛарису.

– Кто вы такие? Опусти сейчас же пистолет, придурок!

– И не подумаю! – дрожащим голосом ответил Гошка,понимая, что все равно не сможет выстрелить в живого человека.

Кажется, то же самое сообразила и Лариса. Мало-помалу онапятилась к выходу.

Никита мигом оценил ситуацию и кинулся к двери.

– Пусти, идиот!

– И не подумаю!

– Болваны! – презрительно бросила она и снялатрубку домофона, висевшего на стене. – Дежурная, немедленно вызовитемилицию в сорок восьмую квартиру! Немедленно! Какая разница, что случилось! Этоя объясню милиции. Банда подростков.

На секунду ребята растерялись.

– Кретины, ублюдки, с кем вздумали тягаться! –завизжала она.

Но тут в дверь позвонили. Никита распахнул ее, и в квартируворвался Шмаков.

– Опаньки! Не слабо! – закричал он при виде Гошкис пистолетом.

– Шмаков, держи ее! – завопил Гошка, стряхивая ссебя оцепенение.

– Не подходи, ублюдок! – прохрипела дама.

– За ублюдка, мадам, ответите! – как-то страннопроизнес Шмаков и вдруг подпрыгнул, повернулся, и Лариса рухнула на пол.

– Руки! Свяжи ей руки! – распорядился Шмаков.

– Чем?

– Да хоть галстук найди, какая, блин, разница. –Он что было сил держал Ларису, впрочем, она и не сопротивлялась.

Никита уже протягивал Лехе веревку, которую нашел на кухне.Вдвоем они скрутили ей руки… Она не подавала признаков жизни.

– Леха, а ты ее не того… не укокошил? – испуганноспросил Никита.

– Да нет, это так, легкий шок, а ничего приемчик, да?Гляди, гляди, оклемалась!

А чего тут у вас было-то?

– «Скорую» вызывали? – раздался женскийголос. – Боже, что тут такое? – отшатнулась докторша.

– Репетиция! – брякнул первое попавшееся Шмаков.

– Пожалуйста, скорее, там на кухне! – заговорилНикита. – Похоже на отравление… – Он потянул докторшу за руку.

Докторша наклонилась над Артемом Николаевичем, а он вдруготкрыл глаза.

– О! Кто вы…

– Живой! – обрадовался Никита. – Он жив.

– Суки! Гады! Подонки! – извивалась на полуЛариса. – Ничего, сейчас милиция приедет, я все переиграю! Это вы будетепариться в тюрьме, а я посмеюсь над вами, ублюдки.

– Должен вас огорчить, мадам, Артем Николаевич жив идаст показания не в вашу пользу. И будьте добры, извините нас за невежливоеобращение с вами. У нас не было иного выхода, – ответил Гошка.

– Никита, – едва слышно прошептал Дрюков, –она сбежала?

– Больной, на вас было совершено покушение, я вызываюмилицию, – предупредила докторша, вонзая шприц в руку Артема Николаевича.

– Не беспокойтесь, уже вызвали, – сказалНикита. – Нет, Артем Николаевич, мы ее задержали.

Докторша как-то странно на Никиту покосилась.

– Зачем, – болезненно поморщился Артем Николаевич,все еще лежа на полу. – Я не хотел…

– Это она вызвала, сама, хотела на нас все свалить…

– Хотели, не хотели… Его отравили, а онблагодушничает, – ворчала докторша. – Я все равно бы вызвала. Эй,мальчик, помоги мне его поднять.

Они подняли Дрюкова, помогли сесть на стул.

– Ну, больной, говорите, что стряслось… – потребоваладокторша.

– Я и сам не знаю, видимо, она что-то подсыпала мне встакан, я один глоток сделал и отрубился.

– Ваше счастье, – нюхая стакан, сказаладокторша, – если бы успели все выхлебать, вряд ли уже очнулись бы.

И тут явилась милиция. Когда в квартиру ворвалась целаягруппа вооруженных милиционеров, Гошка похолодел. Он представил себе, что былобы, если бы Артем Николаевич умер или еще не пришел бы в сознание, а Лариса объяснилабы, что это негодяи-подростки устроили тут заварушку. И никто бы не доказал ихневиновность, потому что милиция поверила бы слабой женщине… «Нам опять крупноповезло», – подумал он.