Макс первым выглянул наружу, и увидел разведенный неподалеку костер, вокруг которого собрались несшие караул стражники. Призвав друзей к тишине, он показал на пальцах сколько человек бодрствует и пошел первым.

Все тело меха адски болело в тех местах, где по нему прошлись кулаки надзирателя. Если бы не чертов ключ, он бы смог его достать, провести удушающий захват, сжать стальные пальцы на беззащитном горле, но тогда подставил бы под удар всю операцию, так что приходилось терпеть, и на это уходили все силы.

Превозмогая желание застонать в голос, Макс, держась мест, куда не попадал свет расположенных снаружи газовых ламп, прошмыгнул за угол и стал ждать остальных. Вскоре к нему присоединился Арман, а за ним и Джо.

— И куда теперь? — прошептал последний, оглядываясь по сторонам.

— Пока темно, надо решать. Так, на экипаж денег у нас нет, да и не остановится никто, увидев трех потрёпанных парней. Примут за разбойников и мимо проедут. Ты, вроде, говорил, что, когда подъезжали к рудникам, гудок паровозный слышал. Вполне возможно, что неподалеку проходит рельсовая дорога. Нам нужно туда.

* * *

— Ваше высочество, стол накрыт, завтрак ждет, — раздался за дверью голос приехавшей с нами служанки Лизы, — можно мне помочь вам собраться.

С трудом разлепив глаза, я собралась было заявить, что справлюсь сама, но внезапно поняла, что не справлюсь. Вчерашняя усталость никуда не делась, несмотря на крепкий сон. Мутило, в голове туман. Может, у меня что-то вроде горной болезни? Я слышала о таком недуге, вот только с симптомами была не знакома.

— Входи, Лиза, — стоило мне это произнести, как в комнату словно ураган ворвался.

Девушка первым делом бросилась к окну. Отодвинув плотные занавески, впустила в темную комнату яркий солнечный свет. Затем настала очередь гардероба, куда еще вчера местные горничные развешали привезенные мной платья.

Выбрав три наряда, она показала их мне, и я, ткнув пальцем в нужный, наконец-то смогла оторвать голову от подушки.

Как была, в длинной, белой рубашке, я села на стул и Лиза, схватив со столика расческу, принялась колдовать над моими волосами.

— Лиза, а ее величество уже позавтракала?

— Да, ваше высочество. В столовой только его светлость князь Олсен с воспитанником. Но они уже заканчивают. Сегодня Оливия, местный повар, приготовила божественные блинчики с шоколадом. Пальчики оближешь, — только я попыталась вообразить эти самые блинчики, как к горлу резко подступила тошнота.

Зажав рот ладонью, я рванула к ночному горшку и не отходила, пока позывы не прекратились.

— Господи, ваше высочество, что с вами? — причитала стоящая рядом служанка.

— Переутомилась, наверное, или съела вчера что-то не то. Я сейчас отдохну, переоденусь и спущусь в зал, — как ни странно, опустошив желудок, я почувствовала себя в разы лучше. Даже силы продолжить сборы без чьей-либо помощи появились, но Лизе я об этом не сказала, решив не обижать девушку.

Убрав за мной, она вскоре вернулась и начала помогать мне с переодеванием.

— Испугали вы меня, госпожа. У меня мамка одно время тоже все по утрам к горшку бросалась, я врача хотела позвать, а она все отнекивалась, зачем деньги тратить, пройдет все скоро. А я не выдержала и позвала.

— И что? — подняла я на нее любопытный взгляд.

Девушка понимающе улыбнулась.

— И ничего, ваше высочество. Прошло. Как братика родила, сразу прошло.

Как только за Лизой захлопнулась дверь, я тихонечко, по стеночке сползла на пол и невидящим взглядом уставилась перед собой.

Ее слова словно гигантская кувалда приземлились на мою голову, пошатнув сознание и зародив в душе зерно сомнения.

Да нет, быть такого не может. Всего одна ночь. Одна короткая ночь.

А если может? Если во мне зародилась жизнь? Наш с Максом малыш, или малышка… Что я буду делать?

Мысли сами по себе унеслись в будущее, где на моих коленях сидела маленькая девочка. В ее серых, как у отца, глазах лучилось упрямство, а рыжие кудряшки обрамляли по-детски округлое личико. Я даже рукой потянулась вперед, в попытке дотронуться до расплывающегося перед глазами образа, но поймала пустоту. В груди тут же защемило, а в горле образовался ком.

Ответ на вопрос «что делать», был ясен: дать жизнь, воспитывать и любить больше всего на свете. И не важно, что отец ребенка разбил мне сердце, бросив практически одну, в чужом городе, с чужими, в общем-то, людьми. Если объявится, скажу ему правду, а не объявится…

У меня будет о ком заботиться.

Другое дело, как эту новость воспримет общественность. Перед глазами появились заголовки газет: «Какой позор! Принцесса Железной империи понесла от неизвестного мужчины не будучи замужем». И если мне на подобное было бы плевать с высокой колокольни, то с Милли я так поступить не могла. Мне нужно ее предупредить.

Пусть я еще толком ничего не знаю и ни в чем не уверена, но тетушка сделала для меня столько хорошего, и она заслуживает первой узнать о моих подозрениях.

Вместе мы найдем выход из ситуации, который устроил бы всех.

Поднявшись с пола, я одернула подол серого шерстяного платья, а затем, выскочив за дверь, понеслась по коридору к покоям императрицы. Если верить словам Лизы, тетушка уже успела позавтракать, а значит сейчас находится либо у себя, либо в библиотеке, что располагалась на первом этаже.

— Доброе утро, ваше высочество, — внезапно, дорогу мне преградил нарядно одетый князь Олсен. Почтенно склонив передо мной голову, он скривил губы в довольной усмешке, — я так рад встретить вас.

— И вам доброе утро, князь. Чем могу быть вам полезна?

— Я хотел бы пригласить вас на прогулку на лыжах. Здесь это развлечение считается чуть ли не самым интересным. Погода замечательная, и поверьте, вам понравится.

— Покорнейше прошу меня простить, ваша светлость, но у меня дела. Я пока не могу составить вам компанию, — даже не задумавшись, отказалась я от заманчивого предложения, — может в следующий раз.

Прогулка на лыжах идея, конечно, отличная, но не сейчас и уж точно не наедине с этим странным, вызывающим отторжение мужчиной.

— Да, конечно, ваше высочество. Как вам будет угодно, — улыбка медленно сползла с его хищного лица, но настаивать Олсен не стал, видимо решив, что мы здесь еще задержимся, и у него будет шанс застать меня в приватной обстановке.

Кивнув, я обошла князя и уже медленным, степенным шагом направилась к императорским покоям.

После второго стука дверь открылась и, увидев меня, Милли радостно улыбнулась и отошла в сторону, давая мне пройти внутрь. На ней была зеленая шелковая пижама, состоящая из рубашки и штанов. На ногах красовались пушистые белые тапочки. Макияж отсутствовал, а волосы были собраны в любимый пучок.