* * *

10 июня 1999 года

Отдыхали с Валентиной на даче. Погода нам в выходные улыбнулась — солнышко палило во всю, приятно обдувал окрестности ветерок, щебетали птички, жужжали шмелики… Мы загорали, жарили шашлыки, пекли картошку, пили сухое красное вино и строили планы на лето. Жена просила вторую половину моего отпуска побыть с ней дома. Еле выкрутился. Помог безотказный аргумент про старинную мужскую компанию и традиции, которые нарушать — предавать себя и друзей.

В доме Валентина переделок не заметила. Настоятель и строители порученную им работу выполнили добросовестно.

* * *

18 июня 1999 года

Влад Лозницкий целиком мой. Я заполучил биолога со всеми потрохами, едва поведав ему историю нашего с Валентиной путешествия в Город Богов и частично открыв содержание дневника Виндхаузера. Дополнительных разъяснений и посулов не понадобилось. Очень хорошо. Пускай старается завоевать мое доверие и дальнейшее расположение.

Жаль, все же, что Марата нельзя приобщить к делу. Он — готовый брат Тетра. Исполнитель рискованных миссий и карающий меч организации.

* * *

7 июня 1889 года, Лондон

Кто такой этот Карл Гаусхофер? Почему он постоянно крутится вокруг Воннегута и, не стесняясь, выражает свое недовольство? Может, Мастер хочет от меня избавиться, отправив с поручением в Аргентину, и на мое место взять его? Вряд ли… Гаусхофер слишком юн для подобных свершений. Тогда что? Глава «Асгарда» пытается устранить последнего свидетеля операции в Уайтчепл, уничтожив его физически: убив на спровоцированной молодым забиякой дуэли, утопив во время океанского путешествия, зарезав в подворотне Буэнос-Айреса или его окрестностях?..

А почему, собственно говоря, Буэнос-Айреса? Кто упоминал столицу? К. Т. пропал на Памире, разыскивая наследие исчезнувших цивилизаций. В джунглях Южной Америки много укромных мест, где даже могилу рыть не нужно — хищные звери растащат останки по площади миль в сто… Топкие болота примут мои косточки и надежно скроют улики… Безутешная вдова вернется в Британию со скорбным для семейства Виндхаузеров известием и поселится в родовом гнезде, соблюдая положенный случаю траур. Тут и смерть Торквилля предстает в совершенно ином свете — у нее появляется оттенок продуманного заранее заговора. Апоплексический удар бывает разного характера — яд убивает исподтишка, имитируя распространенные болезни и внезапные сумасшествия.

А моя новоявленная супруга? Я ничего о ней не знаю, кроме того, что ее зовут Джейн, и что она чертовски умна и красива. Насколько ей доверены секреты организации? Какую роль в Аргентине она станет играть: моего личного секретаря, связного, соглядатая, палача? Сестрица Мартина Траста способна выполнить любое из этих поручений — благо, братец их осуществляет виртуозно.

Наша свадьба прошла торопливо и скомкано, словно мы пытались скрыть нечаянную беременность невесты. В первую брачную ночь она проделывала такие штучки, каким позавидовали бы греческие гетеры времен завоевания Египта, хотя оказалась девственницей… Откуда у нее эта опытность и страстность? Не из тайных ли подземелий Глазго Грин или подобного им места, где неофиты «Асгарда», ведомые Великим Фонарщиком Лун, следуют перевалом Стража пустоты в зеленые долины Вечности?

Ответов нет. Я жду и повинуюсь обстоятельствам.

16 августа 1889 года, база «Розайт»

Теперь я никогда не расстаюсь с оружием. Револьвер со мной всюду — даже в постели. Придется умирать — стану драться до последнего. Но пока на мою жизнь никто не покушается.

Гаусхофер уехал из страны, Воннегут занялся созданием объединенного каталога лучших европейских музеев, Мартин Траст путешествует гидом по Швейцарским Альпам с компанией русских мистиков. Джейн обходительна и кротка, ее присутствие меня не тяготит — порой даже радует.

Может, мои подозрения беспочвенны, и Воннегут действительно всецело мне доверяет, а его хлопоты со свадьбой и назначением в Аргентину — лишнее тому подтверждение? К чему Мастеру моя смерть, если он имеет в моем лице преданного делу организации слугу? Да — я много знаю, но это скорее мой плюс, чем минус: посвященному можно поручить любое дело, и он его выполнит, как тогда, в Уайтчепл. Не логично делать меня сказочно богатым в преддверии неминуемой казни, бессмысленно женить…

Южная Америка — отличное убежище для капиталов, архивов и лабораторий «Асгарда», подобных той, что была у К. Т. в Блумаунд-хаус. В труднопроходимых дождевых лесах с легкостью можно спрятать целые города, населенные нашими адептами и будущими солдатами. Неисследованные недра, продажные правительства, нищее и отсталое население делает этот район земного шара еще привлекательнее: почти дармовая рабочая сила, алмазы, серебро… Вдруг, Мастер избрал меня губернатором тайной провинции, на начальном этапе своими ресурсами призванной питать осуществление плана «Зиккурат»?

Похоже, я действительно устал и нуждаюсь в хорошем отдыхе. Пожалуй, испрошу у начальства отпуск и махну с молодой женой к тетушке в Вустер!

* * *

28 июня 1999 года

Влад подозрительно настойчиво подъезжает ко мне по поводу дневника Виндхаузера. Все просит дать почитать рукопись, или просто на нее взглянуть, подержать артефакт в руках. Достал. Буквально через день встречает меня после работы у ворот клиники, потом домой в гости прется, Валентине цветы дарит. Навязчив до безобразия, крутится рядом и не выпускает нас из поля зрения.

Я вынужден на время прервать поездки на дачу и письменный перевод манускрипта. Опасаюсь, что Лозницкий меня выследит. Открылся, на свою голову, идиоту — теперь не знаю, как выпутываться из сформировавшейся дрянной ситуации. Она перерастает в настоящую проблему. Придется ее решать, когда вернемся из Карелии. Любыми средствами — включая и самые радикальные.

* * *

Далее тетрадь Славяна белела чистыми листами. Ее хозяин более не появлялся в своем бункере — его самого «решили» известными радикальными средствами. Избавили от необходимости определять судьбы мира, отправив в последний вояж по Зеленой миле Шаолиня, заодно придав ему в спутники ни в чем не повинных людей.

Марат закинул руки за голову и покосился на лампу. Вставать и гасить ее не хотелось.

«Пускай себе горит». — Устало подумал он, закрывая глаза. — «У нас керосина много — авось, для текущих сельских нужд хватит. Вот и Марина, расставаясь, велела его не экономить. Послушаюсь хозяйского наказа — посплю при свете, мышкам обеспечу праздничную иллюминацию, комарикам сигнализирую»…

Он заснул быстро и крепко, едва успев додумать до конца эту короткую фразу.

Побудка произошла неожиданно. Марат шершнем метнулся с кровати, в прыжке снимая «Берету» с предохранителя, передергивая затвор и обводя стволом занавешенные оконные проемы.

В полумраке помещения звонко наяривала известная мелодия детского композитора Шаинского, с улицы доносился характерный рев бензопилы, громко капал рукомойник. В какой-то момент ему почудилось, что он вновь на лесоповале и, проспав подъем на работу, остался в бараке один. Потом Марат различил портьеру, отделявшую закуток Марины и определил источник веселенькой полифонии: звонил лежавший в его нагрудном кармане мобильный телефон. Наверное, на прощание девушка специально тайком установила мелодию почуднее, дабы повеселить незадачливого абонента.