снятия запрета на проживание в Австрии, но права на конфискованные имения восстановлены не были. Он оказал большую помощь сыну погибшего графа Эстергази, Иосифу, который оказался не менее отважным солдатом, чем его отец. Де Бершеньи добился у Людовика ХV назначения его командиром гусарского полка и пенсии в 3000 ливров. Это позволило ему жениться на дочери обедневшего дворянина Филиппине де Лагар, и в 1740 году у них родился сын Валентин. Вскоре началась Война за австрийское наследство, в которой Иосиф принял активное участие и скончался от последствий нескольких ранений в 1743 году. Вдова осталась с двумя малыми детьми (в 1741 году появилась на свет дочь Марианна) и кучей долгов. Вновь помог де Бершеньи, который выбил у военного министра пенсию в пятьсот ливров, а Валентина забрал в свою семью, воспитывал наравне со своими детьми и дал образование, пригодное для офицерской службы.

Сам де Бершеньи вышел в отставку и стал Великим конюшим своего друга, тестя короля, Станислава Лещинского, которому было передано в управление герцогство Лотарингия. Таким образом Валентин познакомился с жизнью двора, хотя и совершенно другого масштаба. Внешность у юнца была незавидная: маленького роста, коренастого телосложения, темные глаза несколько навыкате под кустистыми бровями, черные, как смоль волосы. От осознания своей бедности и неотесанности он поначалу держался скованно, но постепенно освоился в незнакомой для него среде. Валентин имел некоторый успех в исполнении ролей в любительских спектаклях и впоследствии продолжал это занятие в Версале. Он понял, что может пробуждать интерес у женщин, хотя маршальша де Бершеньи самым вульгарным образом устроила ему взбучку за то, что он амурничал с ее дочерью, мадмуазель Аделаидой.

Когда Валентину исполнилось 17 лет, маршал де Бершеньи приобрел ему за две тысячи флоринов роту в полку своего сына, дислоцированного в Лотарингии, т. е. юноша получил звание капитана. Вскоре его полк принял участие в Семилетней войне, причем отвага и сообразительность молодого офицера обратили на себя внимание маршалов д’Армантьера и де Бролье. Кстати пришлось и знание немецкого языка. Валентина ярко характеризует его собственное высказывание: «Опасность этого задания пугала меня менее, чем удовольствие от чувства, что его поручили именно мне!».

Разумеется, походная жизнь, помимо риска быть убитым, влекла также за собой угрозы для здоровья вследствие неразборчивых связей с женщинами, приобретения сомнительных друзей по разгульной жизни и дурных привычек. Молодой офицер пристрастился к картам, набрал более двадцати тысяч долгов и даже помышлял о самоубийстве, но, как всегда и теперь уже в последний раз, его спас де Бершеньи, оплативший долги и порекомендовавший своего подопечного военному министру. Вскоре маршал скончался, и теперь Валентину, кроме самого себя, рассчитывать было не на кого. Военный министр в 1762 году представил кандидатуру молодого человека Людовику ХV на присвоение звания полковника Королевского легиона, расквартированного в Праге. Это позволило Валентину добиться исключения своего имени из списка лиц, нахождение которых на территории империи Габсбургов было запрещено.

Во время кампаний в Центральной Европе он разыскал своих родственников из старшей ветви рода Эстергази, проживавших на территории Австрии и Богемии. Молодой офицер особенно пришелся по душе главе клана, княгине Эстергази, урожденной Висконти, которая призвала прочую родню помочь молодому человеку, столь обделенному судьбой, и они даже установили ему пенсию. Княгиня ввела его в высший свет, у Валентина проснулся вкус к жизни салонов, он забыл обозных девок и завел себе любовницу, племянницу курфюрста Кёльнского, принцессу Виттельсбах.

По заключении мира Валентин возвратился во Францию в ореоле воинской славы и родственника австрийских вельмож. Людовик ХV удостоил его чести приглашения к обеду и на королевскую охоту. У дам молодой человек был нарасхват, они находили в нем нечто брутальное и одновременно нежное — Валентин обладал свойством, призывавшим сострадательную женщину позаботиться о нем. Его настолько хорошо отрекомендовали первому министру де Шуазёлю, что тот заявил:

— Сударь, приищите себе должность, каковая устраивала бы вас, и мы постараемся дать ее вам.

Валентину хотелось иметь собственный полк гусар, какой был у его отца, и после нескольких недель закулисных переговоров в феврале 1764 года он его получил. Каждые две недели Эстергази приезжал в Версаль, один раз в месяц охотился с королем. Валентин, в отличие от де Безанваля, де Водрейя или де Лозена, не любил светской жизни, но осознавал, что его положение обязывает отдавать дань этим условностям. Дань приходилось отдавать не только условностям, но и галантным похождениям. Войны прекратились, и в его распоряжении оказалось много свободного времени, которое молодой человек посвящал путешествиям по Европе. Там его принимали при всех дворах, вплоть до Берлина, где он удостоился чести получить аудиенцию у Фридриха Великого. При этом Валентин не забывал пополнить свой военный опыт и образование, навещая военные лагеря, принимая участие в маневрах и общаясь с коллегами-офицерами, о чем составлял обстоятельные записки, направляя их военному министру. Его не миновало всеобщее поветрие — увлечение англоманией. Он выучил английский язык и с удовольствием выезжал в Лондон.

Первый министр, герцог де Шуазёль, не переставал оказывать Эстергази свое покровительство. Известно, что он положил много труда на заключение брака дофина Луи-Огюста с эрцгерцогиней Марией-Антуанеттой. Именно де Шуазёль облек графа Эстергази почетной миссией в феврале 1770 года отвезти в Вену портрет дофина. Правда, это задание было посредническим, ибо портрет надлежало всего лишь передать послу Франции в Австрии. Но Валентин ухватился за это поручение, ибо послу было велено обеспечить гонца всяческими развлечениями, подобающими посланцу великого короля.

В частности, его представили невесте дофина, и он все вечера проводил в ее обществе и за игрой в лото, которой ее обучали. Как писал сам Валентин, «В это время начались те милости, которыми она не прекращала осыпать меня всю свою жизнь, и постоянные подтверждения которых я не переставал получать». Он, собственно говоря, стал первым лицом, с которым Мария-Антуанетта связывала свою будущую жизнь во Франции; в то же время был одним из немногих придворных Версаля, который был знаком с ее жизнью в родительском дворце Шёнбрунн.

Валентин принимал участие во всех празднованиях по случаю заключения брака по доверенности в Вене, по возможности стараясь быть незамеченным императрицей Марией-Терезией, на дух не переносившей его. В отличие от матери, император Иосиф II оценил молодого офицера, встретившись с ним несколько раз у княгини Эстергази, общество которой ценил. Впоследствии он относился к нему с большим уважением. В этот приезд двери венского света широко распахнулись перед