Но я не знал, как достучаться до тебя или поговорить с тобой, поэтому становился все более властным и пытался тебя контролировать. Всякий раз покидая виллу, я боялся, что вернусь и не застану тебя… ты уйдешь. Я даже предложил завести еще одного ребенка — ничего глупее я не мог тогда придумать. Боже, мы не занимались любовью много месяцев! Я мог бы заняться с тобой любовью, мое желание вернулось, но я не знал, как заговорить с тобой об этом. Просто попробовать заняться любовью… — Он снова покачал головой. — Между нами выросла стена, и я не знал, как ее сломать. Мы даже не говорили по-настоящему — помнишь? Во всяком случае, если не считать разговором крики и взаимные оскорбления. Но я внушил себе, что ребенок все исправит, а ты посмотрела на меня, как будто я — куча грязи, в которую ты случайно наступила, и тогда я понял…

— Что ты понял? — прошептала она, увидев, что он замолчал.

У него перехватило горло. Он схватился за голову:

— Что ты меня бросишь. Вот почему я стал просматривать сайты, посвященные разводам. Я не про себя думал. Я думал, как помешать тебе развестись со мной.

Руки и ноги у нее онемели, сердце бешено билось. Керен взяла его стакан и выпила бурбон одним глотком. Закрыв глаза, она радовалась тому, как жидкость обжигает гортань. Боль слегка притупилась.

— Прости и меня за то, как я себя тогда вела.

— Тебе не за что просить прощения.

— Есть за что. Я… — Она вздохнула. — Я…

— Что? — мягко спросил Яннис.

Не в силах выговорить эти слова, она смахнула слезу и тяжело вздохнула:

— Мы ведь потеряли не только ребенка. Мы потеряли друг друга.

— Но ты снова обрела себя, и теперь мы можем начать все сначала. Вспомни, как хорошо все было последние несколько дней. Почти все получилось. Мы сможем все исправить. Я знаю, что можем.

Ах, как больно ей стало от его слов!

— Уже поздно.

— Нет.

— Да! Все зашло слишком далеко. Если бы ты хотел вернуть меня, потому что твои чувства не остыли, я еще могла бы простить твое ужасное отношение ко мне после того, как я ушла, и дала бы нам еще одну попытку, но не сейчас. Ты все время лгал мне…

— Я не лгал.

— Ты использовал меня, и никакие воспоминания этого не изменят, потому что, хотя ты уверяешь, будто просматривал сайты о разводах, чтобы не дать мне уйти, в тот день, когда я уехала, ты меня ненавидел. — Керен снова повышала голос. Она никак не могла справиться с собой. — Ты швырнул мои чемоданы в багажник такси, обозвал меня несчастной эгоисткой, а потом полтора года менял условия договора, пытаясь лишить меня средств к существованию. Я всегда понимала, в чем дело. Ты хотел, чтобы я обнищала и приползла назад, как ты и предсказывал. Тогда ты бы с радостью вышвырнул меня вон, разорвал наш брак, и твоя жалкая гордыня…

— Да! Я тебя ненавидел!

Ярость в голосе Янниса заставила ее замолчать.

— Я ненавидел тебя за то, что ты махнула на нас рукой без борьбы, как сейчас, и я ненавидел себя за то, что ничего не мог сделать или сказать, чтобы помешать тебе. И при этом я не переставал тебя любить. А ты… ты, Бог свидетель, дала мне достаточно поводов для того, чтобы убить мою любовь.

— Почему? Потому что я снова начала вести блог?

— Да забудь ты этот проклятый блог! Я говорю о том, как ты бросила меня, а потом вычеркнула из своей жизни, как будто я никогда ничего для тебя не значил!

— Я тебя не бросала! — воскликнула Керен. — Я просто ушла.

— Это одно и то же! — заревел он. — Ты хоть понимаешь, что я пережил, зная, что моя любимая женщина где-то далеко? Я понятия не имел, где ты! Я с ума сходил! Сначала я понял, что ты жива, когда получил документы на развод! Я тянул время с договором не потому, что хотел довести тебя до нищеты, не потому, что хотел лишить тебя средств к существованию, а потому, что мне ужасно хотелось тебя увидеть. Я хотел настолько разозлить тебя, чтобы ты вернулась домой и накричала на меня, потому что я надеялся: если удастся увидеться с тобой наедине, мы все уладим. А ты продолжала и продолжала меня игнорировать.

— Договор меня не интересовал, — прошептала она. — Мне просто хотелось поскорее со всем покончить.

— Думаешь, я не понимал? Ты хотела забыть о самом моем существовании, и это меня убивало, но я не мог сдаться. А потом я получил извещение, что твой блог снова активен.

Она замигала от удивления.

— Для тебя что-то значит ник «Скиталец-фанат»?

Из нее как будто выкачали воздух.

«Скиталец-фанат» был одним из ее преданных подписчиков; он комментировал каждый ее пост и задавал кучу интересных вопросов о жизни на море.

— Значит, это ты?!

— Да. Сначала я ненавидел твой блог, но со временем он стал для меня спасательным кругом. Я читал твои посты и знал, что ты жива и здорова. Я мог задавать тебе вопросы, а ты на них отвечала; я как будто слышал твой голос. Я рассматривал размещенные тобой фото и видео, словно смотрел на мир твоими глазами. Я видел тебя настоящую — ту Керен, которую я полюбил. Но ты слишком зациклилась на безопасности и никогда не передавала свои точные координаты. Я никак не мог тебя найти.

— Ты искал меня?!

— Весь последний год я больше времени проводил на «Амфитрите», чем где бы то ни было. Но тебя так и не нашел. — Яннис с мрачным видом покачал головой. — А я ведь все спланировал. Как я поведу себя, когда найду тебя. Притворюсь, что встреча — чистая случайность. Не стану тебя похищать и запирать в каюте, пока ты не согласишься вернуться домой.

Неожиданно для себя она хихикнула.

Их взгляды встретились.

Керен вздохнула. И Яннис тоже вздохнул.

Когда он открыл рот, в его голосе уже не слышалось гнева. Только грусть.

— Не думаю, что я нормально спал хоть одну ночь, пока тебя не было. Мне снились страшные сны. Ты попадала в опасность в открытом море, и никого не было рядом, чтобы спасти тебя. Я бросался к тебе на помощь, но мои сны напоминали мою жизнь — я никак не мог до тебя добраться…

Я забросил дела. Я забросил родных. Я забросил свои обязанности. Я ненавидел весь мир. Искал во всем и во всех виноватых.