— М-м-м…забота похвальна.

— Вайю…

— Дядя, — Люк вздрогнул, потому что именно его я всегда предпочитала называть исключительно по имени, — на сегодня разговоров уже хватит. С вашего позволения.

Люк одним слитным движением заступил мне дорогу. Псаковы Хэсау все двигаются с животной грацией.

— Я не хочу никого из вас видеть в поместье. Вы можете вернуться в гостиницу за второй линией, или куда угодно ещё, но…

— Вайю, пожалуйста. Я — был против.

— Почему они? — Ответа на этот вопрос я найти не смогла.

— Связи с Фейу, и недолго в клане, — он помолчал, — решили, что к ним ты привязаться точно не успела.

— Их не приводил дядя. Их привела я. Я. Лично дала Слово.

Темные глаза Люка вспыхнули пониманием и расчетом. Он наверняка взвешивал последствия этой ошибки, укладывал кусочки паззла из проснувшегося источника Блау, силового отката и жертв, в единую картину.

— Вайю, — Люк прикрыл глаза ресницами, и скорбно поджал губы.

— Какой была бы реакция Хэсау, если в отсутствие Старших на родовые территории приехали кровники, дядя. И развернули такую деятельность, запугали младших…

— Запуганной ты не выглядишь.

— Я хорошо это скрываю. Так какой была бы реакция Хэсау дядя?

— У нас это было бы невозможно, — Люк говорил с полной уверенностью в силах Клана. — Именно поэтому мы хотим… я хочу, я признаю это, я хочу, чтобы уехала к нам.

Безопасность…

— Среди Хэсау нет целителей, кажется так выразился после ужина дядя Хоакин?

— Как я жалею, Вайю, что я не приехал на тот ужин, — Люк подвинулся ближе, почти касаясь одеждой подола моего халата. — Как я жалею, что не приехал летом. Ты изменилась, малышка, ты так изменилась…

— Жизнь течет и все меняет, дядя. И чем быстрее течет, тем быстрее… меняет. — Это тоже одна из любимых люковых фраз. — Но изменениями нужно управлять…

— Хватит. — Я отмахнулась рукой. — Хватит философии.

— Никакой философии, малышка, — Люк покаянно развел руками. — Я пришел предложить обмен, и честно ответить на твои вопросы, если ты ответишь на мои. Что ты делала у Серых, Вайю?

— Не интересно. — Я обогнула Люка и пошла на выход.

— Серые, Вайю. — Люк опять встал на пути.

— Право задавать вопросы вы потеряли сегодня вечером, дядя. Хотите, говорите дяде, Наставнику, хотите, дайте объявление в имперский Вестник, что угодно.

— Мы можем помочь.

— Помощь не требуется. А если понадобится, — следующие слова были очень горькими на вкус, — то условие номер два мною заранее оплачено, дядя.

— Вайю, поверь мне, помощь тебе потребуется. У тебя не получится ничего, не хватит удачи, в ближайшие декады…

В голове щелкнуло.

— Вы знали? — Люк отшатнулся назад, потому что я ударила его в плечо пальцем. — Вы — знали. — Ответ в глазах дяди был красноречивым. — Поэтому этот фарс сегодня. Когда у Блау недостаточно удачи…

— Вайю…

— Вайю. Вайю. Вайю. Немилость, дядя. Это единственный вопрос, на который я хочу услышать ответ. Откуда.

— Серые, — Люк вздохнул.

Значит, Серые поделились записями не только со мной, и только ли записи есть.

— Прекрасно, — я сухо хлопнула в ладоши пару раз. — Мне собирались сказать?

— Есть вещи, которые тебе знать необязательно. Кастус просил нас охранять две декады…

— Значит, срок действия Немилости закончится через две декады? И дядя в курсе?

— Не лезь в это, Вайю, это не женские дела.

— А то, что у меня вот такая хрень на спине — женские? — Я достала и потрясла перед ним смятый рисунок Фей-Фей. — И сегодняшний вечер тоже. Женские дела.

— Вайю…

— Я ничего не хочу от Хэсау, дядя, — я отодвинула его протянутые ко мне руки в стороны. — Сегодня я ничего не хочу от Хэсау.

— Хорошо, — он послушно отступил в сторону. — Завтра на трибуны приду только я. Ты все равно не участвуешь. Хоку полезно восстановиться, а Бер останется с ним.

— Как пожелаете.

— Вайю, пожалуйста. Серые — извращенцы. Псаковы извращенцы, в своем ордене со строгой иерархией. Там не место…

— Большие извращенцы, чем Хэсау? Или Блау? Или Фейу? Неужели большие, дядя?

— Что ты делала у Серых, Вайю?

— Есть вещи, которые вам знать необязательно. Отчитываться я буду только своему Старшему. С вашего позволения, дядя.

* * *

В комнате было суетно, Нэнс убирала все с большого стола, на котором Геб и Фей-Фей расстилали карту.

— Хотим посмотреть храмы Немеса, — кивнула сестра на мой вопросительный взгляд.

Сестра!

— Геб, брось все, и проверь Фей-Фей.

— Уже, — Гебион широко и довольно улыбнулся. — Все чисто.

— Значит исключительно по крови, — я потерла лицо ладошками. — Что нашли?

— Храм Немеса единственный, в котором можно договориться со жрецами о размерах «благодати», — начала рассказывать Фей-Фей. — И немилости тоже. В основном используется торговцами и для торговцев, чтобы испортить дела.

— Неурожаи, воровство, порча товара, пожары, странные случаи, смерти, заключения под стражу, — продолжил зачитывать со свитка Геб. — Удача уходит Немесу.

— То есть просто будет не везти во всем?

Геб пожал широкими плечами.

— В чем-то. И судя по градации, печати около двух декад, либо ее недавно обновляли, точнее сказать нельзя. Срок действия не известен. На членов Клана не распространяется, исключительно по линии крови.

— Это радует, — констатировала я равнодушно. А срок — четыре декады, и, если Серые в курсе, то они назначили зачистку двенадцатого ровно по окончании действия немесовой гадости.

— Накладывается либо личная, либо на Старшего в роду.

Кастус знал. Проблемы в Столице. Взрыв в шахте, диверсии. С большой вероятностью, накладывали на дядю. Тогда на самом деле с Аксом?

— Тут короткий список, я выписала основное, — Фей-Фей постучала свитком по столу. — Вайю, — она обняла меня сбоку, — не расстраивайся, максимум неудач, который нам светит, это мы провалим алхимию.

— Алхимия меня не волнует, Фей. Плюс, это благословение Великого должно же как-то компенсировать неудачи? Может то на то и выйдет.

— Нет, — Геб отмел мое предположение кивком головы. — Тогда печать Немеса истаяла бы совсем. А так она истончилась, но есть.

— Снять? Убрать? Передать?

— Личную нельзя, а если по крови…, — Геб снова огорченно качает головой.