Постепенно снег исчезал, оголяя черную землю с пожухлой травой. Исчезали сугробы. Будто бы пришла весна.

— Ничего себе, — ахнул у меня над головой Кейн. — Продолжай.

Но подавить свое любопытство не получилось. Подняв голову, я улыбнулась. Лес, до которого, казалось, идти нужно было больше дня, медленно приближался к нам. Будто бы мы не стояли на месте, а бежали к нему.

Я влила еще больше силы в свое желание. Послышался шум первых бегущих ручьев. Лакруа отошел в сторону подальше от одного из них, чтобы не промочить сапоги.

— Хватит.

Оторвавшись от колдовства, я вновь бросила взгляд в сторону леса. Мы находились практически в шаге от первого дерева. Тень падала чуть в сторону от нас. А под разлапистыми еловыми ветками еще блестел алмазной крошкой снег.

— Так просто? — удивилась я, поднимаясь на ноги и прикосновениями высушивая мокрые пятна на штанах.

— Я бы не был так уверен, — пробормотал Кейн, первым шагая под деревья.

Вместе со снегом под подошвами сапог скрипели опавшие иголки, ветер лениво шевелил тяжелые лапы. Под тяжестью ледяных шапок они все сильнее клонились к земле и цеплялись за одежду.

— Что-то опять не так. Я больше не чувствую никаких отголосков магии. А после того что мы сделали на равнине, они должны были остаться.

— Спросить Рию?

— Если она что-то почувствует…

— Почувствует, — передразнила его хвостатая, сидя у ствола одного из деревьев. — Тут нет магии, потому что все иллюзия. Вы до сих пор где-то по опушке блуждаете.

— Вот оно как, — хмыкнул Лакруа, глядя на мою хранительницу.

Боги, и как отличить момент, когда она показывается только мне и когда появляется перед всеми?!

«Со временем поймешь», — почти моментально отозвалась Рия, бесстыдно подслушивая мои мысли.

— Хорошо, — пробормотал уже себе под нос колдун. — Тогда магия нам не поможет. Иллюзия явно наслана артефактом, а не чарами. Развеять не выйдет.

— И что тогда?

— Тогда дай мне руку, — Лакруа протянул мне ладонь. А когда я вцепилась в нее, потащил за собой через бурелом.

Ветви настойчиво хватали за плащ и волосы, отталкивали назад. А значит, мы шли в нужную сторону.

В какой-то момент в грудь ударил ветер, стараясь остановить. А потом все резко пропало, и мы оказались возле узкой тропинки, ведущей к небольшой избушке, спрятанной за частоколом деревьев. И все бы ничего, но вокруг нее возвышался еле заметный защитный купол.

Мне не терпелось. Я хотела сорваться на бег, но Кейн крепко держал меня за руку. Видимо, боялся отпускать одну. Когда мы очутились возле купола, я протянула руку перед собой, пытаясь прощупать магию. Она еле заметно покалывала, не причиняя никакой боли.

— Я бы на твоем месте не рисковал, — отдернул меня Лакруа. — Защитное поле может быть настроено и на смерть.

— Тогда нужно вызвать того, кто тут живет, — я призвала силу и швырнула в защиту огненным сгустком.

Пламя с шипением врезалось в купол, растеклось по нему яркими сполохами и всосалось.

Прошла секунда, другая, третья. С каждым ударом моего сердца время все сильнее замедлялось, дыхание перехватывало от нетерпения. И когда я уже собиралась вновь напасть, дверь домика с тихим скрипом открылась. На крыльце появился высокий сутулый мужчина. Седые немытые пряди обрамляли его лицо, одежда висела лохмотьями, а взгляд испуганно бегал.

— Пшли вон! — рявкнул он, увидев нас, замахнулся клюкой, на которую до этого опирался. — Воры! Бандиты! Убийцы! Идите своей дорогой! Вам тут не рады!

Я видела блестящее в глазах незнакомца безумие, и надежда таяла, как совсем недавно снег от моего огня.

— Рудольф Аррэн? — громко поинтересовался Лакруа, даже не моргнув.

— Нет тут таких! — вновь взмахнув клюкой, закричал мужчина, больше похожий на старика. — И никогда не было! Уходите! Или я спущу собак!

Помимо избушки в пределах защитного контура не виднелось ни одного здания. Ни одной будки. О каких собаках шла речь, тоже не было понятно.

— Нам нужно только поговорить, — Кейн не отступал. — Мы друзья.

— У старика нет друзей, — рявкнул сумасшедший, вращая глазами. — Вон! Вон! Вон-вон-вон!

— Если вы нас не пропустите, я взломаю защиту так, что восстановить ее не получится. Доступ к артефакту уже в моих руках. Проверьте, если хотите.

Отшельник на мгновение замер, всматриваясь в лицо Кейна.

— Кто вы? — опершись на клюку, уже гораздо спокойнее поинтересовался он. — Кто решил нарушить покой старика?

— Мы друзья, — повторил Лакруа.

— Имена! — гаркнул тот, ударяя клюкой по ступеням так, что из них полетела труха. — Скажи имена, или я сотру вас в порошок! Гнев богов обрушится на ваши головы, убийцы! Воры!

Я бросила беспомощный взгляд на колдуна, не зная как поступить. В голове не укладывалось, что этот сумасшедший может быть моим отцом. Или все же есть шанс, что в доме он не один? Правда? Ведь есть?

Вновь скользнув взглядом по избушке, я закусила губу. Маленькая хибара, максимум с одной комнатой. Такая, что ее сдует первым сильным порывом ветра. Точнее, сдуло бы, если бы она не имела такой сильной магической защиты и от природных явлений, и от незваных гостей.

— Второй принц королевства Ошнир Кейн Лакруа и внучка барона Игриса леди Фрея Игрис.

Возможно, мне показалось, но его лицо на мгновение дрогнуло. Взгляд прыгнул ко мне и тут же вернулся к колдуну.

— Уходите, принцы и бароны! Мне нет до вас дела! Не троньте меня!

Он развернулся, открыл дверь, собираясь вернуться обратно в дом. И почему-то мне показалось, что если сейчас он это сделает, на этом все закончится.

— Стойте! — Я отпустила руку Кейна и просто шагнула в защиту.

В памяти всплыли знания, что чужая магия может спокойно разорвать меня на кусочки. Отбросить, сломав кости. Уничтожить прямо на месте.

Но я все равно сделала этот шаг, доверяя своей интуиции. Потому что первое прикосновение не принесло боли, только легкие покалывания, похожие на щекотку.

Поле мазнуло меня по коже. Ласково, будто состояло из шелка. Лакруа что-то крикнул мне в спину, но я не услышала. Потому что видела перед собой только человека, с которым хотела поговорить всю жизнь. Видела, как изменился его взгляд, когда я пересекла защиту. Как вытянулось от удивления лицо, а рука сильнее сжала клюку.

— Рудольф Аррэн, мы хотим поговорить, — произнесла я, оказавшись по другую сторону защиты. — Я хочу многое с тобой обсудить, отец.

Он смотрел на меня долгим придирчивым взглядом, молчал. А потом вздохнул, отбросил клюку и выпрямился: