со своей экспедицией спускался на пятый не очень-то давно. Какого чёрта, спрашивается, после них намело так, будто сюда не заглядывали добрый десяток лет?

Выбравшись из снежной ловушки, я вытянул за собой Нейфилу. Она заметно дрожала; может быть, я переоценил сопротивляемость внешней среде у безликих, записав в них собственную устойчивость?

Одежда, разработанная Орденом Алого Пламени для Океана Забвения, состояла из чего-то наподобие пухлого тулупа с меховым капюшоном, прогреваемого изнутри огненными чарами, толстых брюк с подштанниками и высоких сапог, подошву которых усеивали крошечные шипы. На них полагалось надевать съёмные снегоступы; но снежный панцирь вокруг был достаточно твёрдым, чтобы выдержать наш вес.

Я осмотрелся. Мы попали в длинную узкую долину, образованную высокими айсбергами с отвесными стенами. Над головой висело выцветшее, практически белёсое небо, лишь слегка подкрашенное в розоватый оттенок солнцем.

Лишь сейчас я отметил, кое-что изменилось. Пропала тяжесть, давившая на плечи с тех пор, как я выбрался из Бездны.

Добро пожаловать домой.

Ещё в столице алоплащников я начал обучать Нейфилу пользоваться всеми преимуществами нового тела, в том числе и телепатией безликих. Больших успехов мы не добились: если мои мысли она еще кое-как могла уловить, то вот докричаться до меня ей никак не удавалось. Было неудобно, ведь мы успели привыкнуть к неразрывной ментальной связи. Но теперь, когда пространство вокруг пронизывала сила Бездны, стоило попробовать ещё раз…

Узнаёшь места?

Она помотала головой и без запинки ответила — и её слова прозвучали в моей голове.

«В книгах нет сведений о спусках на шестой слой. Искатели, которые находят что-то похожее, редко отваживаются проверить догадку. Оттуда редко возвращаются людьми, если вообще возвращаются… Порой некоторые хвастаются, что побывали там, но не открывают секрета, как именно попали туда. Скорее всего, треплются попусту. Те редкие искатели, которые предоставили доказательства, тщательно оберегают тайну того, где они нашли проход вниз и как им удалось уцелеть»

Тут она поняла, что произошло, и изумлённо уставилась на меня.

— Что? Как? Как это получилось? — от неожиданности она снова перешла на обычную речь.

Мы погрузились глубоко в Бездну, а безликие черпают в ней свои силы. Там, на поверхности, у нас не было времени на тренировки и эксперименты, но теперь…

«Погоди-погоди, давай помедленнее. Начнём с телепатии. Дай тебе волю, сразу запихнёшь в меня какого-нибудь мертвоплута и отправить в свободный полёт с ближайшего утёса…»

За кого ты меня принимаешь? Сперва я показал бы, как махать крыльями!

Нейфила молча пихнула меня в бок.

Ладно, тогда попрактикуем мыслеречь. Ты говорила про искателей, которые не спешат делиться секретами своих погружений. Они что, приберегают труднодоступные места для себя?

Она наморщила лоб, сосредоточившись.

«Не в этом дело. Для них дорога обратно закрыта, ведь ещё никто не сохранял человечность после второго погружения. Просто… Это подвиг. Вершина того, что способен достичь искатель. О таких героях слагают легенды. Каждый сам должен создать свою легенду, без подсказок и путеводных карт».

И что же, Великие Дома разделяют эту точку зрения?

«В Закрытой Секции моего Дома о маршрутах на шестой слой не упоминалось, как и у алоплащников. Возможно, задержись мы там на год-два, я перерыла бы все полки и отыскала что-нибудь путное в задвинутом подальше пыльном фолианте…»

Она махнула рукой в шерстяной перчатке.

«Мама как-то упомянула, что отыскала спуск, но она не описывала его в деталях. Так что будем верить книгам авторов, которые посвятили жизнь сбору обмолвок и слухов. Они верят, что надо искать провал в леднике, настолько глубокий, что он ведёт ниже дна океана».

— Звучит как плёвая задачка, — вслух отметил я, удостоившись скептического взгляда от Нейфилы.

Она моего энтузиазма не разделяла.

Натянув капюшон поглубже и обхватив себя за плечи, она с тоской посмотрела вдаль и пробормотала:

— Холодно…

Я обнял её. Под слоями одежды и толстым тулупом сверху наверняка сказать было нельзя, но я наделся, что моей близости было достаточно, чтобы прогнать напряжение и развеять дурные мысли.

— Даже если мы спустимся на Грань Утраты, нам только предстоит найти Затерянную Пустыню, — тихо продолжила она. — Шестой слой разделён на зоны, одна другой хуже.

— Их твои герои описывать не стесняются? — хмыкнул я.

— Те, кто не утратил дар речи, иногда описывали то, с чем сталкивались. Этого им неписаный кодекс не запрещал.

Она вздохнула.

— Не понимаю, что со мной. Когда мы угодили в снег, я… начала задыхаться. Темно, холодно, сыро. Как у… как у старухи. Когда я злила её, она…

Она подышала на перчатки.

— Накрыли неприятные воспоминания. Вот я и… Пустяк, пройдёт. Я буду смотреть в будущее с оптимизмом, обещаю.

— Правильно, — согласился я и поцеловал её в красную от холода щёку. — Всё, что я слышал о шестом слое, предполагает, что там затаилась смертельная опасность и можно потерять человечность. К первому мы привыкли давно, а второе нам не грозит. Как-никак, мы — лучшие люди!

Нейфила усмехнулась.

— Да, ты прав.

Она встряхнулась и высвободилась из моих объятий.

— Идём! Не будем терять времени.

* * *

Вскоре выяснилось, что долина была далеко не худшим, что мог подкинуть Океан Забвения. Когда мы выбрались из ущелья, нашим взорам предстала холмистая пустошь, по которой сильный порывистый ветер гонял вьюны снежной пыли, переливающейся всеми цветами радуги. Он мгновенно пробрался под наши куртки, отобрав жалкие остатки тепла. От холода спёрло дыхание. По лицу хлестнуло ледяное крошево.

Справа искрились гигантские пики, залитые розоватым сиянием. Они пронзали слабо светящиеся лохмотья облаков, рассекали их, как вонзившиеся в добычу клыки огромного чудовища. В них чудилась тайна и угроза, обещание открытий и предостережение, как вызов, начертанный на вратах ада: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».

Трудно было отделаться от впечатления, что это выпирал хребет самой Бездны.

В сравнении с правым направлением левое выглядело почти безобидным: снежный край обрывался, сменяясь беспокойными чёрными водами, среди которых тут и там высились айсберги. Расстояние между льдинами было слишком велико, чтобы перебираться с одной на другую, — а я не желал выяснять, какие твари рыщут в глубинах океана, не говоря уже о том, что идея намокнуть посреди антарктической стужи была лишена всякой привлекательности.

Стоит надеть защитные очки и достать снегоступы. Выдвигаемся к горам.

Подведя таким образом итог обзора, я полез в сумку.

На открытом местности снег был рыхлым и норовил просесть под ногами. На пустынные сопки порывами налетал жуткий ветер, в чьих завываниях слышались иной раз живые нотки отчаяния, что придавало и без того хмурому пейзажу без малого апокалиптический настрой. Часто приходилось перебираться через узкие трещины во льду; без крюка-кошки и длинных прочных верёвок, подаренных предусмотрительной Рико, мы тратили бы часы на обход каждой.

Под вечер, когда солнце коснулось земли, завывания ветра превратились в нескончаемый вопль, пробиравший до костей. Мы спрятались на ночь в первой попавшейся пещерке — и, как совсем скоро узнали, правильно поступили. Поднялась страшная буря, забросавшая снегом выход. Снаружи трещал ледяной наст, и нам, отсечённым от мира, оставалось только гадать, не обрушится ли на наши головы потолок.

Я перевоплотился в Ваккера и устроил магический костерок. Тепло от него казалось удивительным; неполный день, проведённый на Океане Забвения, вынудил подвергнуть сомнению существование чего-то помимо льда, холода и сверкающей пустоты.

Снова обернувшись Каттаем, я присел рядом с Нейфилой, которая задумчиво смотрела в огонь. Она положила голову мне на плечо, и я встревожился, что ей опять овладела меланхоличная хандра, как это случалось раньше. Видимо, уловив моё беспокойство, Нейфила улыбнулась и тихо сказала:

— Не волнуйся, я в порядке. Просто… всё происходит так быстро. Ещё совсем недавно мне была уготовлена судьба превратиться в кристалл или что похуже. А сейчас… — Она протянула руки к огню. — Сейчас я всерьёз думаю о будущем. Сейчас мне снова есть что терять…

Я не дал ей договорить: прикоснулся к её щеке, провёл по ней пальцем, остановившись на губах.

— У нас всё получится. Мы доберемся до сердца Бездны и сотворим себе любое будущее, какое захотим.

Нейфила дотронулась до моего запястья и мысленно проговорила:

«Я боюсь, что стоит моргнуть и я вновь окажусь у старухи