Ведь именно так построен расчет в страховой компании? У всего есть своя стоимость, надо ее только заранее определить?

Может, лучше отдать левую руку.

Но тут раздался стук в дверь, и заседание Внутреннего идиотического совещания Делла Дьюка было прервано голосом Патти Нгуен:

– Вы не спите?

Ему захотелось сказать «сплю». Вместо этого он ответил:

– Да я уже несколько часов как встал.

Он надеялся, что это прозвучит саркастически, но Патти ответила:

– Я тоже.

Патти толкнула дверь и вошла со словами:

– На следующей неделе из соцслужбы придут еще раз. Я думаю, что, пока Иве не найдут постоянную семью, нам будет проще остаться здесь. Я же не могу все время за вами убирать.

Делл молчал. Не потому, что не знал, что ответить, а просто в такую рань у него не хватило бы сил истошно заорать.

Патти гнула свое:

– В прачечной висит объявление. Квартира двадцать два. Рядом с вашей. Там ищут человека для совместной аренды квартиры.

Делл закрыл глаза. Это, наверное, кошмар.

Правда, в кошмарах он обычно от кого-то прятался. И еще часто оказывалось, что его кто-то незаметно выкрасил в ярко-голубой цвет.

Делл открыл глаза. Патти уже шагала к двери.

– Пойду спишу электронный адрес. Можете прямо сейчас написать, что вы хотите посмотреть квартиру. Это временно. Только пока все не решится.

Этого человека, Садху, Делл несколько раз встречал на парковке, но они никогда даже не здоровались.

И вот пожалуйста – такая безумная рань, а они уже сидят друг напротив друга. Эта сумасшедшая, Патти, потребовала, чтобы он написал сразу же, и буквально через несколько мгновений лаптоп Делла сообщил, что пришел ответ. Парень из соседней квартиры приглашал его зайти познакомиться.

Он что, вообще никогда не спит?

Они все с ума сошли, что ли?

Садху откашлялся и сказал:

– Я вегетарианец.

Делл кивнул. Садху вдруг посмотрел с надеждой:

– Вы тоже вегетарианец?

Делл покачал головой. Он не хотел лгать, но и рассказывать о своей страсти к мясным рулетам тоже не собирался.

От усталости Делл явно походил на студента школы пантомимы.

Или, по крайней мере, на человека, который искренне верит в силу невербальной коммуникации.

Вместо ответа он кивал или качал головой, дополняя эти движения зевками, поднятием бровей и с трудом сдерживаемой икотой.

И потому Садху согласился делить с ним кров.

Всего через несколько минут после того, как Делл уселся напротив Садху, в квартиру явилась Патти Нгуен и выписала Садху Кумару чек за месячную аренду второй спальни в квартире двадцать два того самого жилого дома, где Делл уже снимал квартиру двадцать восемь.

Она заплатит за его проживание с Садху, а Делл и дальше будет платить за свою квартиру.

Когда сделка была скреплена рукопожатием, Делл все-таки нашел в себе силы сделать заявление. И сказал:

– У меня несварение от острой пищи.

Садху кивнул так, словно принял это к сведению, но Делл уверился: этот парень наверняка ударяет по перцу в остром маринаде.

Это «временно».

Так говорит Патти.

Кажется, это у нее любимое слово.

Что может быть недолговечнее лака на ногтях? Неудивительно, что Патти так держится за идею непостоянства.

Патти объясняет, что мы останемся жить в квартире двадцать восемь «Садов Гленвуда» до тех пор, пока мне не найдут подходящую семью.

Соцслужба будет проверять нас каждую неделю, поэтому ездить туда-сюда нам будет слишком тяжело.

Я не говорю ей, что в этом мире временно все, – я больше не веду таких разговоров.

Я просто говорю, что поняла.

Но мне неудобно перед Деллом Дьюком.

И не только потому, что мы с Патти видели его гору трусов (может, он из-за этого и согласился переехать в другую квартиру).

Дома я часто сидела в саду и наблюдала за птицами, не только за воробьиными попугаями, но и за перелетными тоже.

И сейчас я вспоминаю, что маленькие птички при перелете сбиваются в огромные стаи.

Издалека такая стая иногда похожа на клуб дыма.

Иногда стая резко меняет направление движения, но почему – загадка.

Каждая отдельная птица словно бы лишается собственной воли.

Она становится частицей какой-то более крупной формы жизни.

И не имеет ничего против.

Что-то заставляет этих птиц подчиняться стае. Ученые не знают – что.

А теперь и я угодила в стаю.

И Делл Дьюк – тоже.

И не важно, нравится это ему или нет.

Я смотрю, как Делл собирает какую-то одежду, зубную щетку и баллончик с чем-то вроде лака для волос.

Тяжело ступая, он несет свои пожитки в квартиру Садху Кумара.

Он не топает, но сдерживается из последних сил.

Можно ли его за это винить?

Через два часа просыпаются Маи и Куанг Ха и приходят помочь. В крошечный стенной шкаф второй спальни, что в квартире Кумара, они втискивают костюмы Делла, просторные спортивные штаны, коллекцию сандалий и столько трусов, что хватит месяцев на шесть.

У нас остаются только старые футболки, по которым помойка плачет.

Когда стол и шкаф Делла пустеют, Патти одалживает у него машину и привозит из маникюрного салона еще вещей.

Маи едет с ней.

Кажется, я еще никогда не видела свою подругу такой счастливой.

В квартире стоит огромный телевизор, но настроен он плохо.

Я вожусь с настройками и делаю так, чтобы изображение не вытягивалось и было не слишком ярким. Еще я синхронизирую звук с изображением. Раньше они расходились.

Я обнаруживаю больше 70 неподключенных каналов.

Кажется, Делл не читал инструкцию.

Когда он приходит и видит, что получилось, то говорит, что стало лучше, а то раньше люди были какие-то оранжевые и растянутые. Особенно ему нравится, что теперь их речь совпадает с движениями губ.

Я показываю ему новые каналы, которые подключила, и он сердится, потому что, оказывается, целый год платил за премиум-пакет.

Случившееся здорово его злит.

Он просит меня проверить всю технику в квартире, и теперь я точно знаю, о чем мы будем говорить на следующем еженедельном сеансе психотерапии.