Я призадумался: ссориться с принцессой, да и с ее окружением, тоже не годилось. Не хватало еще на странный взгляд Хлюдовика нарваться, ну на тот, от которого радар орет. А конфликтолог из меня — как из нашего хлыща, который в танке заперся, полководец. Но то ли Сусу такой ответ устроил, то ли она обиделась на меня показательно, то ли Леона как-то сурово на нее взглянула, в общем, она от нас отстала и вроде как завела беседу с Анькой.

Так до самого леса ничего не случилось. Хлыщ у себя в карете, конечно, пожрал, а потом спать лег, наверное, потому что, когда мы на ночлег остановились на краю леса, он даже не вылез. Аньке это помехой не было: Леона указала ему на дверь, он кивнул с готовностью, и, пока мы с Сусой распрягали лошадей — ничего себе все же принцесса! Я ее даже зауважал! — они и оружие Леоны разобрали, и сложили аккуратненько. Я только предупредил, что если Анька что из этого тронет, то Леона его сама на запчасти раскрутит и соберет так, что задница будет на месте Анькиной головы.

— Шлем будешь носить на жопе, — закончил я свои угрозы и понадеялся, что Анька понял.

Анька понял. Пока Хлюдовик дрых, он опять нам разносолов вынес. Подлизывался, наверное, к Леоне, стервец. А меня от паштетов что-то так развезло, что я не подумав ляпнул:

— Суса, ты очень красивая.

Суса даже жевать перестала, а я тоже язык прикусил. Что там в этих паштетах? То ли алкогольное, то ли испортились. Так недолго и правда жениться случайно. Но я все равно сожрал все, что мне было в принципе жрать возможно, а Суса от моих признаний растаяла. Вздохнула глубоко и томно, придвинулась, положила голову мне на плечо. Я сначала хотел отодвинуться, затем подумал — а, ладно, есть она мне не мешает.

Леона рассказывала про охоту, на которую ходила уже без меня. На темников. Любопытно, хотя и несложно, ну, это как компьютерная игрушка такая. Темники селятся в доме, заходит охотник в дом и ищет, куда они спрятались. Самое главное — найти «короля» и выкинуть его куда-нибудь как можно дальше, причем сделать это исключительно засветло. Если короля не найдешь, то ночью все темники вернутся, и тогда начинай все сначала.

А я тогда про анцыбала рассказал. Небрежно так, мол, подумаешь, какая невидаль. Суса слушала и вздыхала и прижималась ко мне все крепче. Я терпел: не настолько все было плохо, вроде как формы выдающиеся и сама Суса красавица, но и как-то впервые так на меня глаз положили. Не, не просто глаз, а латную перчатку, не меньше, и сразу на шею. А это как-то не способствовало всяким там романтикам.

Трещал костерок, чирикала какая-то птичья мелочь, луна болталась в небе как надкусанный блин, Аньку и Сусу донимали комары. Это эльфов они не трогают, мы ж с живностью одной крови — я и ты, и гномов тоже не особо жрут, кожа, наверное, плотнее, не укусишь. А на людях мошкара отрывалась. Хороший был вечер такой, уютный. А главное — Хлюдовик нам не мешал.

Анька потом свалил куда-то. Я, конечно, башкой покрутил, но потом решил, что — ну, каждому нужны моменты, чтобы о вечном подумать. Тем более что Анька скоро вернулся и застал как раз конец моего рассказа — про ружье, от которого я оглох. Леона заинтересовалась. Суса к тому времени уже спала, и я бесцеремонно положил ее на бревно, на котором сидел.

— Да я ща принесу, госпожа гномка, от глянете, — предложил Анька. — Тока вы из него того, не палите, а то егойная милость во сне еще с перепугу в кровать наделает, а Анька потом убирай. Нате вот, подержите пока, — и Анька, сунув руку в карман, вручил Леоне что-то небольшое и собрался уже свинтить в свой запасник.

Леона разжала руку. Я обмер. Она тоже.

Это надо же было нас так подставить?

— Анька, — проныл я, — мелкий ты говнюк. Я тебя сейчас просто убью.

— Не получится, — металлическим голосом возразила Леона, глядя на то, что было в ее ладони. — Не успеешь, голомордый. Кажется, мы покойники тут уже все.

Вот казалось, до того как выйти на пенсию, я с командой должен был бегать по лесам и болотам, чтобы какую-нибудь мерзость отыскать опасную. Потом естественно ее убить и денег за труп получить. А теперь как проклятье какое, то и дело натыкаемся на очередную дрянь. И все ж твари не абы какие, одна другой мерзотнее! Что вообще происходит? Главное: оно сейчас мне зачем?

Но рассуждать об этом смысла не было. Нужно было воду найти. Вот просто очень нужно, тогда немного времени, но выиграть сможем.

— Анька, стой, — скомандовал я. — Леона, извини. У нас нет других вариантов.

Можно, я опущу такие подробности? В общем, приволок Анька нам круста. Где взял — спрашивать пока было некогда. На вид эта дрянь как красивый полудрагоценный камень, и только опытный взгляд охотника заметит пульсирующую точку.

Пока круст спит — а делает он это обычно в чем-то влажном — он не особо опасен. А когда проснется — ну… тут как повезет. Причем для чего это крусту, никто и не знает, человеческих жертв он не жрет, кровь не пьет, развлекается так, наверное. Возьмет и выпустит ядовитые пары, не смотри, что размером он в треть ладони. В свое время, когда войны были, их как оружие использовали, кстати, и истребили тогда немало, но беда была в том, что такое ядовитое облако держалось, пока дожди не пойдут, а попасть в него случайно можно было вот просто не глядя. Ну вот откуда? Откуда оно такое попалось?

Мы рисковали. Но Анькина… жидкость помогла. Удивительно, мы с Леоной переглянулись, хотя ни она, ни я круста раньше не видели, только читали. Теория — наше все.

— Неси емкость с водой, быстро, — прошептала Леона, так и держа обоссанного круста в руке. Я чувствовал, что Аньке это еще аукнется.

Анька сориентировался быстро. Схватил мисочку из-под паштета, споро метнулся, принес нормальной воды, Леона сунула туда круста. Все это время мы за ним наблюдали: просыпается или нет? Точка вроде пульсировала размеренно, когда круст не спит, она бьется так часто, что кажется сияющей.

— Вернем его, где лежал? Анька, ты где его взял?

Круст если спит, то хоть десятилетиями может так пребывать. Первое: раз Анька живой и о трупах нам не докладывал, значит, круст там очень удобно для человеков и прочих существ лежал, ну или последний раз травил кого-то лет пятнадцать назад. Иногда в жизнь тварей вмешиваться не стоит. Отнести его в логово — лучший вариант, потому что убить его… Ну… Нет, молотом гномским можно, но это скафандр нужен, причем потом его сразу на выброс или в могильник, а у нас скафандра под рукой нет. А без скафандра — это если разовый выброс человек тридцать положит, то размозженный круст пол-леса выкосит, сюда потом лет двадцать войти будет нельзя.

Я забрал у Леоны мисочку. Почему-то я рассудил, что сейчас это все намного опаснее, чем дракон. Ему хоть зубы заговорить можно… попытаться, а эта тварь вообще без мозгов.

— Я сам, — предупредил я. — Анька, где?

Тот только рукой указал туда, куда по делам бегал. Расспрашивать его дальше или брать с собой — риск. С одной стороны — круст в воде, но это не значит, что там он нейтрализован. Спит, да, то есть шансов на то, что он ядом пульнет, меньше, но они, к сожалению, не стремятся к нулю.