– Х-х-хм! – Ин выдохнула сквозь плотно сжатые губы, заставляя себя успокоить разыгравшиеся нервы. – Но не удивляйся, командир, когда я брошу тебя в самый неподходящий момент! Имей в виду: я тебя предупредила!

– Хорошо. – Гим обрадовался, что амазонка приняла наконец хоть какое-то решение. – Обопрись на мое плечо. Куда теперь?

Ин недовольно сверкнула на него глазами, отказалась от предложенного плеча и согнулась, разгребая пыль на полу. Затем потянула за край плиты и с помощью подоспевшего Гима сдвинула плиту с места. С обратной стороны в бетоне прочно торчал сделанный в форме стрелы карабин. Через карабин был перекинут трос. Трос уходил куда-то далеко вниз, в кромешную тьму.

– Так ты сюда попала, – понял сержант.

– Когда повиснем на тросе, плита станет на место под тяжестью наших тел, – объяснила Ин.

Она пошарила в углу и вытащила из под насыпи песка, пыли и известки еще один карабин для рук. Зацепила его за трос.

– Держись за меня, – сказа Гим. – Я понесу нас обоих.

Они начали спуск. Плита и на самом деле со скрипом сползла в исходное положение, замуровав потолок на головами двух беглецов и погрузив их во мрак какого-то бездонного старинного колодца. Гим держался за карабин и понемногу отпускал трос, боясь разогнаться слишком сильно. Вокруг становилось все темнее и темнее.

Дна они не увидели, поэтому сержант понял, что достиг цели спуска, только когда ударился о землю ногами. Ин очень уверенно отодвинула Гима и что-то сделала с тросом – послышался шелест падающей сверху веревки. Когда весь трос оказался смотанным в руках террористки, Ин взяла сержанта за руку и осторожно повела куда-то во глубину подземелья.

Через несколько минут ходьбы, их остановило препятствие – некое холодное на ощупь металлическое устройство. За устройством на земле лежала длинная металлическая штуковина – о нее споткнулся и чуть не упал Гим.

– Вагонетка на магнитной подушке, – тихо объяснила Ин. – Ты зацепился за монорельсу… Давай, залезай!

Гим забрался на невысокую платформу. Ин положила его руки на холодный стальной поручень.

– Это рычаг. Опускай и поднимай его – вагонетка поедет. Трение о рельсу совсем слабое – магнитная подушка держит платформу практически навесу. Начинай!

Гим попробовал нажать вниз, затем потянуть вверх. Почувствовалось слабое ускорение.

– Еще! Еще! – подбодрила Ин.

Вагонетка разгонялась все быстрее и быстрее, затем движение перестало ощущаться – вокруг было так темно, что невозможно было понять, едут они или стоят на месте.

– Не останавливайся, – усталым голосом человека, осмелившегося наконец расслабиться, попросила Ин.

Судя по звукам, она легла где-то на том конце платформы, затем стала копошиться в изделии из шершавой ткани.

– Мой вещь-мешок, – почувствовав любопытство Гима, объяснила Ин. – Здесь еда, питье, нож и арбалет, с помощью которого был закреплен трос в колодце. Больше у нас ничего нету.

– А фонарика?

– Говорю: ничего. Свет не понадобится – здесь всего одно направление. Рельса сама приведет куда нужно… Я поем – ты не против?

– Ешь, конечно.

Послышался хруст работающих зубов и бульканье воды в горле.

– Хочешь?

– Нет. Мне не нужно. У тебя ведь запас на одного человека?

– Угу…

Гим нажимал и тянул, нажимал и тянул…

«Сколько мы уже едем?» – подумал он. – «И самое интересное – куда?!»

– Эта штука, – Ин постучала арбалетом о стальную поверхность платформы. – Развивает огромную скорость – до ста пятидесяти километров в час. Думаю, сейчас – где-то сто тридцать, сто двадцать – ты у нас парень крепкий…

– Огромную?

– Относительно конечно… Наверху так никто не двигается. Герцог запрещает все виды транспорта, кроме лошадей. Теперь сам расхлебывает – мы удаляемся из Ронтонтенополя так быстро, что на сутки опередим любую погоню.

– А откуда взялась шахта?

– Проложили строители «нового мира»… на всякий случай.

– Почему герцог о ней не знает?

Ин насмешливо хмыкнула:

– Не он же строил!

– А кто?

– Люди Излина. Такие, как герцог, ничего не делают своими руками. А проконтролировать ВСЕХ невозможно.

Довольно долго они молчали. В абсолютной тьме слышалось лишь трение хорошо смазанных механизмов вагонетки и дыхание мужчины и женщины.

– Хорошо, что ты такой неутомимый, – признала в какой-то момент Ин. – Я бы так не смогла. Мне приходилось делать остановки и спать… Если повезет, доберемся за сутки.

– Тебе уже легче?

– После еды да. Токсины понемногу выходят. Труднее пережить твой удар – не понимаю: как еще кости остались целы?

– Извини.

– Да… Забыли!

Гим задумался. О себе, о жизни, о прошлом, о настоящем. В мыслях время летело быстрее. Но, в какой-то момент, сержант понял, что думать становится все трудней и труднее – мысли начали путаться и забываться. Механически выполняющие одно и то же упражнение мышцы делали это уже нехотя и медленнее, чем вначале. Такой тревожный симптом заставил Гима прислушаться к своему телу. Вполне очевидно – он уставал!

Через какое-то время появились и остальные признаки утомления: отдышка, головокружение, боль в суставах. А глаза не видели ничего, даже протянутых к самому лицу рук…

– Что-то не так? – обеспокоилась дремавшая до этого амазонка.

– Здесь совсем нету света? – чувствуя, что пугается самого себя, прошептал Гим.

– Нет, конечно, – она хихикнула: – А разве не видишь?

– Я имею в виду: энергии? Сюда не проникает магнитное поле Излина, тепло с поверхности?

– Стены покрыты пластинками из поглощающего излучение материала. Иначе бы нас могли обнаружить зонды спутников… Ну не нас, а магнитную монорельсу.

– А чем мы дышим?

– Как это?

– Откуда поступает воздух? Если сверху, он должен быть теплым…

– Воздух затхлый, согласна. Но я так уже привыкла…

– Ты не понимаешь… Мне нужна энергия! Я задыхаюсь!

Ин не ответила, но Гим мог поклясться, что почувствовал, как сверкнули в темноте ее глаза. Напряженная пауза затянулась. Наконец, Ин пришла к выводу, что напарник ей еще пригодится:

– Поешь – здесь еще есть. Я пока поработаю, а ты отдыхай.

Ее руки перехватили рычаг. Теплое, насыщенное жизнью дыхание коснулось лица Гима, подобно глотку воды для умирающего от жажды в пустыне.

– Боюсь, что еда мне не поможет, – осознал Гим. – Здесь только один настоящий источник энергии – ты. Я хорошо потрудился, нужны силы…