– У меня… точно их нет. Они все здесь. Там комнатка есть небольшая, а в ней сейф.

Забрав пистолет раненого и отдав его Свете – она оказалась самой смелой из девушек, – Глеб снова поднялся наверх и вытащил в центр спальни долговязого.

– Кажется, я тебе кое-что обещал, – напомнил ему Слепой, слегка стягивая с него спортивные штаны.

Долговязый сжался в комок. Конечно, он помнил это обещание.

– Ладно, я не садист, живи, – смилостивился Глеб. – Пойдем за паспортами.

Больше этот ублюдок решил не выпендриваться, понимая, что его простили уже в последний раз. И вскорости сейф, стоявший в маленькой угловой каморке, был открыт. Слепой поблагодарил долговязого и тут же вырубил его ударом рукоятки в висок. Потом забрал паспорта и деньги, которые разделил между девушками.

– Это вам на реабилитацию. Возвращайтесь домой и не дурите больше, – сказал он, подходя к барной стойке.

Глебу сильно хотелось пить. Он налил себе в стакан немного джина и разбавил его тоником.

Парень, свалившийся со второго этажа, слабо застонал, напоминая о своем существовании.

– Терпи, боец, в тюрьме подлечат, – ласково приободрил его Слепой.

Однако этот притон надо было бы прикрыть навсегда. И у Глеба даже появилась толковая мысль насчет финального аккорда.

Он подошел к раненому гангстеру, который, похоже, играл в этом предприятии первую скрипку, и склонился над ним, не выпуская из рук подушку.

– Эй, жить хочешь? – задал Глеб риторический вопрос. – Тогда берешь телефон, звонишь в полицию и говоришь: я такой и такой, у нас здесь бордель, где мы сексуально эксплуатировали русских девушек. Понял?

Бандит выругался. Но все же повиновался. Другого выхода у него не было.

После того, как звонок был сделан, Глеб поглядел на часы. Пару минут на то, чтобы благополучно ретироваться, у них оставалось. А вот оставлять этого друга в сознании было нельзя.

– У тебя еще кайф твой остался? – спросил он гангстера, намекая на коробочку с кокаином.

Тот сразу вытащил ее из кармана и дружелюбно протянул Глебу.

– Нет, мне не надо, спасибо. А ты сейчас сделаешь во-от такую дорожку. И получишь хороший приход.

Бандит снова выругался. Конечно же, он понял замысел Слепого. Ему очень не хотелось встретить копов в бессознательном состоянии. А от такого количества наркотика вполне мог случиться даже передоз.

Но в серьезности намерений Глеба сомневаться не приходилось. И вскоре этот тип уже блаженно катался по полу, не обращая никакого внимания на происходящее.

Когда они вышли на улицу, над Берлином уже забрезжил рассвет. Это было самое холодное время суток, к тому же ветер усилился.

Съежившись и втянув голову в плечи, Глеб двинул быстрым шагом вперед по улице. Девчонки засеменили за ним.

Такси, которое удалось поймать за углом, отвезло их в аэропорт. Первый рейс на Москву был уже через два часа. Торчать все это время там у Глеба не было никакого желания.

– Думаю, мои хорошие, вы и без меня домой доберетесь, правда? – спросил он у девушек, рассматривая расписание самолетов.

Те переглянулись. У каждой из них были виды на этого героя. Особенно у Светы, с которой за пару часов знакомства они успели почти подружиться.

– Ладно, долгие проводы – лишние слезы, – сказал Сиверов и был таков.

Девушки отправились за «аэрофлотовскими» билетами. Найти кассу в огромному аэропорту, где они были к тому же в первый раз, оказалось для них очень сложным занятием. Но за время «работы» в Берлине они успели немного выучить язык – и, что самое главное, полностью разучились стесняться.

Чувство свободы, обретенной наконец после долгих месяцев рабства, буквально сносило им крышу. Оно позволяло преодолевать даже ужасную усталость.

Покупая билеты на Москву, они чувствовали себя важными особами. Человек за конторкой обращался с ними подчеркнуто вежливо. Как никто другой за последнее время.

– Простите, вам три билета? – спросил этот представительный мужчина. – Какой класс?

– Два, – поправила его Наташа.

Подруги удивленно повернулись к ней. В их глазах застыл немой вопрос.

– Я здесь, пожалуй, задержусь еще, – невозмутимо сказала Наташа. – Виза у меня не скоро заканчивается.

Объяснения проходили уже в маленькой кафешке за пирожными с чаем. Девушки лопали сладости за обе щеки.

– Наташ, я тебя не понимаю, – изумлялась Света. – Тебе что, еще не надоело?

– Еще как, – грустно улыбнулась та. – Но в моей деревне мне тоже делать нефиг. Не дояркой же работать.

– А здесь ты что делать будешь?

– Как что? Попробую снова устроиться. По специальности.

– И попадешь опять к таким, как этот Ганс?

– Не попаду, – уверенно произнесла Наташа. – Теперь я не такая дура.

– Наташ, ну ты подумай, – вразумляла ее Света. – Я бы на твоем месте так не рисковала.

– Ладно, Светуля, что ты паришься? – вступила в разговор третья девушка. – Это ведь ее дело.

– Вот-вот, – поддержала ее сама Наташа. – Может, я здесь замуж выскочу.

…Когда она провожала своих подруг по несчастью к терминалу, на ее глазах вдруг показались слезы, и потекла дешевая тушь.

Глава 12

На стеклянной двери школы красовалась огромная афиша: «21 октября состоится встреча с кандидатом в депутаты Виктором Рыхлиным. В программе: выступление кандидата, ответы на вопросы избирателей и концерт артиста разговорного жанра, участника передачи «Аншлаг» и многих юмористических конкурсов Игоря Пупенко».

Афишу украшала снятая крупным планом физиономия кандидата в депутаты. На фото он выглядел респектабельным и серьезным человеком.

– Что это вы за Пупенко мне нашли, а? – недовольно спросил Рыхлин своего политтехнолога, придирчиво разглядывая афишу. – Не могли артистов нормальных нанять?

– Так ведь… проблема здесь вот в чем, – замялся тот. – Теперь артисты все на этих халтурах заняты. Сложно договориться с кем-то из приличных. Да и гонорары подскочили сильно, если за агитацию.

До встречи оставалось всего двадцать минут. И в актовом зале школы уже сидели люди.

В основном среди них были пенсионеры, которые не жалуются на недостачу свободного времени, и зеваки. Но